Евгений Загданский - Прыжок в бессмертие

Солидад быстро надела серое платье и стала возле зеркала приводить в порядок прическу.

Было больно сознавать, что костюм ее устарел, — в этом году носят совсем иные фасоны. Но разве ей под силу угнаться за модой? С некоторых пор она исповедует другой принцип:

"Я ношу не то, что модно, а то, что мне к лицу".

Вдруг Солидад густо покраснела — она поймала себя на мысли, что в глубине души хочет понравиться Росси. Ее дочь, может быть, при смерти, а она…

Почувствовав снова слабость, Солидад уселась в кресло и закрыла глаза. На мгновение ей показалось, что кресло куда-то провалилось. Она заснула. Вскоре она стала различать голос: Росси беседовал с тетушкой Сильвией. Вот он ласково разговаривает с Джен, расспрашивает ее и тетушку Сильвию о болезни… Солидад хотела открыть глаза, подняться на ноги, но у нее не было сил. А вот наступила тишина. Солидад перестала слышать голоса… Она вскочила, потерла ладонями глаза — неужели Росси ушел? Нет, нет, он внимательно выслушивал Джен. Солидад бесшумно подошла и. стала сзади стула, на котором сидел Росси, а тетушка Сильвия тихонько ушла в кухню. Много раз видела Солидад, как Росси осматривает больных, и каждый раз ей казалось, что при ней совершается чудо. Всматриваясь в скупые и ласковые движения Росси, в чуть заметную дрожь его длинных и нервных пальцев, улавливая под очками блеск его умных глаз, Солидад невольно представляла себе доброго волшебника из старой детской сказки. Ему все подвластно, вот сейчас он прислонил ухо к груди Джен, он слушает, как бьется ее сердце, от его внимания ничего не ускользнет, он все взвесит, все обдумает, ему Солидад верит. Росси не может ошибиться.

Но что это? Ласковая улыбка сбежала с его губ, лицо стало жестким и суровым…

Немигающими глазами смотрел Росси на желтое личико Джен, даже не заметил, как Солидад подошла к кровати дочери и села у изголовья. Может быть, в его памяти возник голубоглазый мальчишка с ямочками на щеках, пьющий молоко с проклятым стронцием, может быть, он почувствовал свое бессилие в борьбе с этим чудовищем? Но вот Росси поднялся на ноги и впервые посмотрел в глаза Солидад.

— Ну, что ж… Будем бороться… А Джен нам поможет… Будешь нам помогать, правда?

Росси погладил лежавшую на одеяле руку девочки и ласково улыбнулся ей.

Все движения Росси были размеренны и плавны, лишь одни черные глаза непрерывно перебегали с предмета на предмет, выдавая его волнение.

Оставив Джен с тетушкой Сильвией, Солидад и Росси вышли в соседнюю комнату. Росси снял очки и начал их медленно протирать.

Прошла минута, вторая… Солидад казалось, что проходит вечность. О чем Росси думает? Неужели положение Джен безнадежно?

Но вот Росси поднял голову, надел очки. Его глаза в упор неподвижно смотрели на Солидад:

— Прежде всего девочке нужно подлечить сердце… митральный клапан… Это может сделать Манджак… Я надеюсь, что он это сможет сделать…

— Несколько дней назад от него была телеграмма…

— Где он сейчас?

— Он просил вас прибыть на остров Корда…

— Сначала подлечим сердце… Потом изгоним стронций.

— Значит, я могу надеяться?..

— Вы должны бороться…

— С этой целью я поступила к вам…

— Вы плохо думаете о людях…

— Нет, нет, я скрывала болезнь своей дочери потому, что боялась… Вы должны меня понять…

— Хорошо… хорошо… Успокойтесь. Мы не имеем права терять время. Я должен немедленно связаться с Манджаком.

Пожав руку Солидад, Росси ушел. Через минуту его машина скрылась за поворотом улицы.

В ГОРОДЕ ЧЕРНОГО ДЬЯВОЛА

Темно-вишневый лимузин Байлоу, не сбавляя скорости, свернул с автострады на узкую дорогу, ведущую в горы. Слева виднелись бульдозеры, скреперы, мощные катки и небольшие группы рабочих. Не позже чем через неделю Байлоу был намерен широко объявить осмотр первого подземного города. Впрочем, его занимали сейчас совсем иные мысли.

— Скажи мне, Медж, — обратился Байлоу к сидящей рядом с ним дочери. — Майкл никогда не рассказывал тебе о слабостях своего отца или, может быть, каких-либо его странностях?

Высунув голову в окно машины, Медж наслаждалась игрой ветра в ее коротко остриженных волосах.

— Говорил, конечно. Манджак очень упрям и очень скрытен…

— Упрям и скрытен, — повторил Байлоу.

— Ты себя выдал, — весело заявила Медж. — Я знаю: визит в город Черного Дьявола твоей программой предусмотрен не был. Ты едешь в этот город. Зачем-то берешь меня. И все время думаешь о Манджаке и Майкле… Нетрудно догадаться…

— Вместо того, чтобы разгадывать мои планы, — холодно отчеканил Байлоу, ты попробовала бы построить свои собственные…

— Почему ты откладываешь эвакуацию Майкла и Манджака?

— Я недостаточно хорошо их знаю…

— На что же ты надеешься?.. Прости, я оговорилась… Такие люди, ка. к ты, не надеются, а рассчитывают…

— Твоя ирония не уместна…

Байлоу не хотел продолжать разговор с Медж и стал думать о своем городе.

Журналисты назвали его детище городом Черного Дьявола.

Эта мрачная шутка не могла содействовать успешной реализации его идеи. А расчет, по его собственному мнению, был гениален и прост. В Соединенных Штатах Америки и, главным образом, на их военных базах уже в настоящее время находились тысячи ракет с ядерными зарядами, нацеленных на жизненно важные военные и экономические объекты стран коммунистического мира. Аналогичные меры предприняли и коммунисты. Они создали тысячи термоядерных ракет и также нацелили их на жизненные центры Запада. Той и другой стороне удалось создать ракеты, которые должны были при обнаружении ракет противника подняться и уничтожить их в воздухе. Предполагалось, что война должна окончиться в несколько минут. Общий потенциал возможных термоядерных взрывов столь велик, что у большинства населения земного шара практически не оставалось надежд на спасение. В самом выгодном и безопасном положении могли оказаться рабочие шахт и рудников, если бы в момент войны они были заняты на работе в штреках и забоях. Так родилась идея создания подземных городов. Байлоу был убежден, что когда-нибудь уцелевшая в этих подземных убежищах горстка людей назовет их городами его имени. Ну, а пека, чтобы обезвредить происки нанятых его противниками, журналистов, Байлоу объявил что имя городу дадут его первое жители. Лично он считает, что первый подземный город должен быть назван городом Добрых Надежд. В самом деле, в этом городе матери, укладывая спать своих детей, могут быть уверены, что утром, они их увидят, влюбленные не будут опасаться, что судьба подарила им последнюю ночь, а любители покера будут убеждены, что никто не прервет их игру на самом интересном месте.