Сирил Джадд - Канонир Кейд

— Здесь есть Соборный Дом. Как мне к нему пройти?

— Да пойми же ты наконец, что нельзя тебе соваться в Соборный Дом! Это самый верный и скорый способ самоубийства!

Почему-то реакция девушки опечалила его, хотя всерьез ее слов он не принял, отнеся их на счет распространенных в среде простолюдинов страхов и суеверий.

— Уверяю тебя, — мягко сказал он, — что погибель в сражении нисколько меня не страшит. Рано или поздно такая участь ждет каждого из нас. Простолюдины часто не понимают нашего отношения к смерти, но сути это не меняет. Все, что мне нужно, — это доложить о случившемся со мной начальству и вернуться к исполнению подобающих моему рангу обязанностей.

Девушка издала какой-то непонятный, сдавленный звук — нечто среднее между всхлипом и смешком. Прошло довольно много времени, прежде чем она заговорила.

— Ты опять ничего не понял. Я имела в виду совсем другое. Хорошо, попробую растолковать тебе попроще. Сегодня ты выпил две рюмки крепкого алкогольного напитка. Но организм твой непривычен к алкоголю, хотя среди простолюдинов… — Она не сдержалась и прыснула в ладошку, припомнив, видимо, что-то очень смешное. — Так вот, среди простолюдинов о братьях Ордена бытует довольно распространенное мнение, что все они прокляты, развратны, тупы и вдобавок все поголовно — горькие пьяницы. Но я готова великодушно забыть о твоих предполагаемых пороках, кроме разве что тупости, поскольку ничем иным не объяснить твое упрямое стремление самому засунуть голову в петлю. И никуда я тебя одного не отпущу. Ты пойдешь со мной, и я отведу тебя в безопасное место — единственное, между прочим, во всем городе, где тебе ничего не грозит. И прекрати, пожалуйста, делать глупости!

Она подняла голову и умоляюще заглянула ему в глаза. В неверном свете отдаленного уличного фонаря лицо ее, даже под толстым слоем косметики, показалось Кейду живым подобием Прекрасной Дамы, олицетворения самого совершенства, приблизиться к которому не дано ни одной смертной женщине. Рука девушки скользнула ему под локоть, а сама она прижалась к канониру всем телом, мягко, но настойчиво теребя его и понуждая следовать за ней.

У Кейда не поднялась рука ударить ее, хотя для этого у него были все основания. Он не смог заставить себя даже оттолкнуть ее, хотя должен был сделать это и идти своей дорогой, избавившись как от нее, так и связанного с ней соблазна. Вместо этого он остался стоять на месте, ощущая себя полным дураком и испытывая странное блаженство от прикосновения маленькой нежной ручки, тепло которой чувствовалось даже сквозь грубую материю его куртки.

— Если тебе больше нечего мне сказать, — нарочито грубо, пытаясь отогнать искушение, произнес Кейд, — дальше я пойду один.

Не дождавшись ответа, он пожал плечами и пошел прочь. Через несколько шагов канонир вышел на перекресток и свернул на другую улицу, куда лучше освещенную и с многоэтажными домами. Но девица, похоже, не собиралась так легко с ним расстаться. Цепляясь за локоть, она почти бежала, приноравливаясь к его размашистой походке, и кричала яростным шепотом:

— Прекрати немедленно, кретин! Я стараюсь спасти твою жизнь, пойми! Да остановись же ты наконец! Ты даже не представляешь, куда так торопишься!

Кейд заметил на противоположной стороне улицы скучающего на углу стражника в безукоризненной униформе серого цвета. На миг он заколебался, припомнив недавнего знакомого, осквернившего почти такое же облачение, но потом рассудил, что это еще не повод не доверять всем остальным. Остановившись, он обратился к спутнице, по-прежнему цепляющейся за его локоть. Ее пальцы обжигали кожу словно огнем.

— Уходи! — приказал он. — Уходи сейчас же, или я не поручусь за твою жизнь!

— Не делай этого, Кейд!

Нет, это уже положительно выходило за всякие рамки! «Влечение к женщине несовместимо со статусом брата Ордена», — вспомнилась строка из Устава. Канонир решительно стряхнул с рукава девичью руку, как стряхнул бы ядовитую гадину, и возвысил голос:

— Стражник!

Постовой на углу лениво повернул голову на зов, но отнюдь не бросился бежать навстречу Кейду, как тот ожидал. Пришлось самому пересечь мостовую и приблизиться к стражнику.

— Я желаю попасть в Соборный Дом Ордена Воинов этого города, — заявил он, остановившись перед стражем порядка.

— Ваши желания ни в коей мере меня не касаются, гражданин, — сухо ответил тот и отвернулся, утратив, очевидно, всякий интерес.

Кейд вспомнил свое одеяние простолюдина и проглотил готовую сорваться с языка отповедь наглецу.

— Прошу прощения… сэр. Не могли бы вы указать мне дорогу?

— Если сочту подобающим. И если сочту ваши намерения более подобающими, чем ваши манеры. Зачем вам нужно в Соборный Дом в столь поздний час?

— Это не касается… — высокомерно начал Кейд, но тут же осекся. Извините, но я не могу открыть вам этого… сэр. У меня сугубо частное дело к обер-канониру.

— Вот и чудесно, гражданин, — беззлобно рассмеялся постовой. — В таком случае могу посоветовать поискать дорогу самостоятельно. Так сказать, частным образом. — Взгляд стражника, направленный мимо Кейда, внезапно оживился. — Эта дама с вами? — с любопытством спросил он.

Канонир резко обернулся и увидел девушку в двух шагах за спиной.

— Нет! — резко ответил он. — Я ее не знаю.

— Так-так, милочка, — протянул стражник, пристально оглядывая ее с ног до головы. — И что это мы тут делаем, за пределами квартала?

— За пределами квартала? Я… я не понимаю вас, сэр. Впервые с момента знакомства Кейд заметил в девушке признаки неуверенности и замешательства.

— Ты мне дурочкой не прикидывайся, — грубо посоветовал постовой. — Все ты отлично понимаешь. Или ты хочешь заставить меня поверить, что разрядилась так ради собственного удовольствия? Может, ты забыла, что потаскушкам запрещено шляться по улицам и носить драгоценности? А для твоего занятия существуют отведенные места, где владельцы имеют лицензию и платят в городскую казну неплохие денежки. Другое дело, если бы ты, к примеру, была с этим гражданином… — При этих словах он многозначительно посмотрел на Кейда.

— Она не была со мной, — категорически отказался тот. — Она преследовала меня и…

— Ах ты лживый негодяй! — заверещала девица неожиданно пронзительным голосом, снова перейдя на варварский простонародный говор. — Не слушайте его, начальник! Этот фраер подцепил меня в баре, да вы знаете, тут рядом, у Канонирши, любого спросите. Он там нажрался и устроил дебош. Нас обоих вышвырнули, вот он и говорит, идем, дескать, ко мне домой, поразвлечемся. Дошли мы до угла, и тут он вспомнил, что у него якобы какое-то там неотложное дело. Оттолкнул меня и давай ноги делать. Вечно с этими пьянчугами нарываешься: как шары зальют, так у них по семь пятниц на неделе! — Она уткнула лицо в ладони и весьма натурально зарыдала.