Томаш Колодзейчак - Цвета штандартов

– Не понимаю.

– Вспомните элементы нашей истории. Борьба животных и людей на арене. Коллекции фрагментов кожи, покрытой татуировкой. Демонстрировавшиеся на экранах телевидения схватки за деньги, в которых ставкой была жизнь. Наконец, зачем углубляться в прошлое, достаточно взглянуть на законы многих человеческих кланов и сект. Систем наших понятий и ценностей может не хватить для правильной интерпретации поведения таких существ, как коргарды. По правде говоря, мы не знаем, как они мыслят. Возможно, они не знают также, как мыслим мы. И их чудовищные эксперименты могут оказаться попыткой добыть именно такие знания, а то и всего лишь выращиванием тканей для экспериментов либо… животных для развлечения. Этого мы не знаем.

Однако вернемся к полученным данным, прежде всего они подтверждают «теорию ста характеристик». Чем больше соответствовал ей узник, тем в лучшем состоянии он находился. Во-вторых, все идентифицированные нами индивидуумы имели некое общее свойство. Уровень их интеллекта разумеется, тут мы воспользовались результатами тестов, проведенных в наших учреждениях ещё до похищения коргардами – находится в пределах нормы, но значительно ниже среднего её значения.

– Следует ли отсюда, – спросил Даниель, – что коргарды сразу же убивают наиболее разумных людей, а себе оставляют только глупцов?

– «Глупец» – скверное определение. – В голосе ученого прозвучал упрек. – У многих из этих людей прекрасные, так сказать, отношения с жизнью. Тесты на интеллект показывают в действительности лишь некую специфическую область мышления, например способность мыслить абстрактно и оперировать символами. Но в реальности… фильм показывает, что в живых остались представители некоей определенной категории похищенных. Разумеется, в этом можно и усомниться. Ведь мы имеем лишь краткий фрагмент записи. Быть может, другие её фрагменты показали бы нам других людей, возможно, Риттер засек только этот конкретный стеллаж с клетками. Вы понимаете, коргарды просто могли отсегрегировать схваченных людей по признаку интеллекта.

– Странно, – включился в разговор Форби. – Если коргарды мыслят не так, как мы, то каким образом им удалось понять нашу психику и проделать соответствующие тесты?

– Да, – покачал головой фантом ученого. – Удачный вопрос. Этого мы тоже не знаем. Коллеги, фильм донес до нас некую информацию. Но от этого вопросов, касающихся коргардов и их целей, у нас меньше не стало. Я бы даже сказал, что их и не прибавилось, просто теперь мы можем поставить их в более конкретной форме. Там, в коргардских фортах, творятся жуткие дела. Мы должны спешить.

Спешить надо было не только поэтому. Политика не должна влиять на военные операции – но влияет всегда. «Ураган» следовало начать как можно скорее, иначе он мог бы не начаться никогда. Очередные туры электорских голосований показали, что влияние «покорных» растет и скоро они вполне могут перехватить власть на Гладиусе. И что тогда? Не остановят ли «покорные» операцию? Не призовут ли немедленно на помощь Доминию? Не примутся ли рушить законы, которые их же самих привели к власти?

Социальная система Гладиуса была сконструирована так, чтобы обеспечивать жесткую стабильность и неизменность политики. Создатели «Хартии Прав» построили её по образцу систем, неплохо показавших себя в нескольких земных колониях.

Исполнительная власть на планете принадлежала Совету Электоров, состоящему из двадцати человек, а законодательная – через систему Интернета – всем, имеющим право голоса. Избирать членов Совета и высказываться по общегосударственным проблемам мог любой гражданин Гладиуса. Однако при этом не все обладали равными по «весу» голосами. Так, семьдесят пунктов из предельных ста мог получить человек, платящий налоги соответствующего размера. Граждане имели возможность сами регулировать размеры вносимых ими налогов, а следовательно, и величину избирательных прав. Тот, кто выделял на общественные нужды большую сумму, обладал большим влиянием на общественные дела. Пятнадцать следующих пунктов присваивались в зависимости от времени и регулярности участия гражданина в проблемах государства – сколь часто он принимал участие в интернетных выборах, участвовал ли в референдумах, входил ли в инициативные группы, направляющие в сеть свои проекты и предложения. Благодаря этому люди, политически более активные, более сведущие и дольше участвующие в общегосударственных делах, получали большее влияние на власть. Наконец, последние пятнадцать пунктов назначались пожизненно за заслуги перед Гладиусом. Определенное количество пунктов выделялось сотрудникам полиции, армии и судов, а также самим членам Совета Электоров.

Более двух третей населения Гладиуса не пользовались электорскими «пунктами» вообще – не интересовались политикой, не желали платить налогов и не исполняли общественных функций. В оставшейся группе среднее количество электорских пунктов равнялось примерно сорока. У Даниеля их было почти семьдесят.

Такая система, учитывающая выдержанность, активность и заинтересованность общественными проблемами, привела к тому, что с момента основания колонии политика Гладиуса радикально не менялась. Противники союза с Доминией, которых в противовес «покорным» называли «несгибаемыми», всегда составляли значительное большинство в правительстве, которое могло дополнительно рассчитывать на поддержку электоров, взгляды которых осциллировали в районе политического центра. Однако война с коргардами подорвала основы гладианского общества. Усиление пропагандистских действий со стороны Доминии принесло плоды. В результате последних выборов в правительство вошли восемь «покорных», два независимых электора и лишь десять «несгибаемых». Пока что это обеспечивало перевес «несгибаемых». Но что принесут следующие выборы? Что будет, если достаточно большая группа граждан потребует ускорить их проведение?

Даниель не сомневался, что, как только «покорные» получат власть, они незамедлительно начнут менять законы, которые многие годы обеспечивали им же возможность действовать свободно. Так было всегда. Те, кто стремился ликвидировать старые порядки, критикуя их и безжалостно обвиняя, всегда использовали в борьбе права и привилегии, обеспечиваемые именно этими порядками. Потом, когда уже в их руки попадала власть, они уничтожали эти порядки так, чтобы им никто не мог угрожать.

Об этом знали начальники Даниеля, а также те политики Совета, которые контролировали операцию «Ураган».

8

– Внимание! Входим! – крикнул Даниель, поднимаясь с земли. Местность вокруг него резко изменилась. Опали защитные поля и фантоматические маски – солдаты вскакивали один за другим и сломя голову кидались вперед. Перед ними вздымалась темная, угрюмая глыба коргардского форта. Даниель видел, как его люди вытягиваются в линию. Их цепь приблизилась к границе защитной сферы. На изображение предполья проекторы шлема наложили координатную сетку. Появились сообщения об ошибке в несколько сантиметров в позиции Даниеля.