Владимир Петров-Одинец - Нечаянный колдун

Егор встал, шагнул вперед, поближе. Вблизи стала понятна причина непропорциональности. Фигура сидела на кресле или троне, тоже из желтого металла, но гораздо более тонкой работы. Трон стоял на массивной каменной плите, высотой почти полметра. Настоящий постамент. Дик восхищенно цокал языком. Сэнди снова защелкала фотоаппаратом. Венди щупала скульптуру.

— Это Золотая женщина, которая у манси? — Переспросил Дик.

Начальник экспедиции царапнул ножом внутреннюю часть трона. Стружка завилась и упала в подставленную ладонь. Попробовал статую — лезвие не оставило и следа: — «Уж не бронза ли? Хотя, кто знает, какой прочности золотые сплавы умели делать в древности! Вот его обручальное кольцо тоже невозможно поцарапать. А как по весу, не полая?» — Егор налёг на трон, пытаясь наклонить его, но тот даже не колыхнулся.

Вот оно — сокровище ойротов. Совсем не капище они охранять пришли. Врал Анатолий Иженерович, хитрил, теперь понятно, зачем… Его бойцы вряд ли знают о скульптуре. Тайну нельзя доверять многим, но сам глава рода, а кем еще он мог быть? — наверняка в курсе. Коли так, то стоит подумать, как выгоднее поступить. Если «Баба» перейдет в руки государства, то исчезнет для него, Егора Бувлева, даже долю за клад не дадут. Максимум, публикация или «дис» — вот и вся его выгода от находки. В мыслях возникло видение: огромная белая яхта, на борту которой «Ягуар» и полуторалитровый «Харлей» с позолоченными выхлопными трубами:

— «К черту экспедиции, к черту работу, распилить этот клад, увезти в Москву, продать по кусочкам сумасшедшим миллионерам! Здесь много, хватит всем, а впрочем… Кто сказал, что надо делиться? Этих троих пристукнуть здесь, пока не вернулись в скит, ход присыпать… С собой взять кусок, чтобы денег хватило на вездеход, и зимой вернуться. Если сперва пристрелить Дика, то и девки не успеют убежать. А потом прикончить ойротов, тела спрятать, америкосов списать на узкоглазых… А своих?» — мелькнула тревожная мысль, но пугливо скрылась, задавленная желанием немедленно начать действия по защите богатства от конкурентов…

Егор обошел американцев сбоку, делая вид, что осматривается. В свете всех фонарей, поставленных позади и впереди «Золотой бабы», пещера была видна полностью. Увеличенная банка из под кильки, косо стоящая — вот правильное описание пустоты, окружающей статую. Ну, пустота, скажем, не совсем корректное название для множества вещей, валяющихся по периметру. Из полумрака проступали шлемы, панцири, двуручные мечи и кривые сабли, кожаные мешки с неизвестным содержанием, медвежьи, волчьи, рысьи шкуры по стенам, и много всего прочего. Но Егор не обращал на окружающее внимания. Он зашел на высокую сторону пещеры, откуда видно всех, оттянул затвор, увидел желтизну патрона. Догнал его, прикинул, как стрелять.

Дик. Почти скрыт за мощным золотым торсом, поэтому стоило выждать для верности. Успокоится, отойдет от «Бабы». Егор наклонился к ближайшему мешку, толкнул носком сапога. Жестко. Заинтересованно потянул завязку, закрепленную бурятским узлом. Сыромятный ремешок не поддался. Прислонив карабин к стене, оперся о мешок коленом, достал нож, полоснул по обороту ременной полоски. В мешке лежали самородки. Такие же, как остались в ските. Вот это да! Зачерпнув пригоршню, начальник экспедиции невольно ссыпал ее в карман. Потянулся за второй, но колено соскользнуло. Выпустив золото, он едва успел выставить руки вперед, чтоб не удариться лицом о мешок.

И тут на его спину обрушился удар.

24

Лезвие ятагана, невесть сколько пролежавшего в пещере, оказалось тупым. Ребра хрустнули. Боль вышибла дыхание. Кувыркнувшись, Егор увидел Сэнди, поднимавшую оружие для второго удара. Пока она делала шаг к нему, успел извернуться. Под руки попала какая-то палка, выставил ее перед собой, парировал удар, увел влево. Ятаган уперся гардой, соскользнул до железного кольца — палка оказалась бердышем. Егор оттолкнул клинок. Сэнди потеряла равновесие. Егор перехватил бердыш ближе к острию, ткнул острием, попал американке в грудь. Та вскрикнула, осела. Ударил ее вторым концом рукояти по голове. Удачно — обмякла, растянулась по полу.

Послышался лязг с другой стороны статуи. Егор отшвырнул бердыш, сделал два шага к карабину, наощупь подхватил, не поворачиваясь к Сэнди спиной. Сумасшедшая девка лежала неподвижно… Истошный крик и визг заставили быстро оглянуться. Дик, с окровавленным лицом, прижал Венди к стенке пещеры, заломив руки за спину.

Секунда — оттолкнуть ногой ятаган в сторону, для проверки пнуть Сэнди в бок. Та не шевелилась. Егор подошел к бьющейся головой в шкуры второй американке, поискал веревку, сдернул несколько обрывков со статуи, отбросил — гнилье! Отстегнул ремень от карабина. С трудом завел петлю узла на ее локти, затянул. Боль в спине разрасталась, парализуя левую руку.

— Веревку, свяжи кисти!

Дик бросился искать, отпустив Венди. Для верности Егор перехватил сзади тонкую шею и с наслаждением сжал пальцы, вминая мышцы до позвонков. Визг перешел в стон и скулеж, Венди перестала биться, подогнула коленки, пытаясь уйти от боли. Он успел обернуться, глянуть на Сэнди. Та не шевелилась. Дик отыскал брошенную под лазом веревку, и торопливо намотал ей на запястья целый кокон, словно паук. Егор спросил:

— Они сдурели, что ли?

— Золотая лихорадка, — ответил Дик. — Тебе сильно досталось?

Егор не ответил. Его мозг, только что занятый разработкой плана убийства всей троицы, словно продуло ветром. Чужое сумасшествие излечило, боль привела в чувство, и мечты о богатстве стали восприниматься критически. Нет, Егор точно знал, что пару мешков россыпного золота припрячет и подскажет остальным, как это сделать. Но убивать уже не собирался.

А эти паразитки! Не потеряй он равновесие, Сэнди развалила бы череп. И ведь ему поручали следить за этой американкой, вспомнил он. «Чекисты знали, что она сумасшедшая? И не сказали, сволочи!» — пронеслось в разгоряченной голове, пока Дик вязал ноги вопящей девке:

— Слушай, в ушах звенит! Заткнуть бы рот, а?

Дик свернул лоскут шерстью внутрь, впихнул. Визг сменился шипением. Мужики оставили её, оглянулись. Сэнди лежала, подвернув по себя руку. Дик поискал пульс на шее, опустился на одно колено, прислушиваясь:

— Не дышит. Ой, кровь! Чем ты ее?

Егор показал на бердыш. Дик обтер о штаны ладонь, которой вляпался в лужу, натекшую из раны на груди Сэнди. Встал, чуть толкнув тело. Голова качнулась на другой бок, открыв висок со ссадиной на виске. Егор ужаснулся. Суд, тюрьма! Мысли о золоте совсем исчезли.

— Ты не виноват, она первая напала, я видел. Дай посмотрю, что с тобой… О, черт! Такой рубец! Тебе бы лечь, а?