Ирина Ванка - Фантастические тетради

Эти новые возможности скоростей в герметичных пространствах похоронили целое поколе «негерметичных» космических аппаратов. Они были просто сняты с производства и сданы в архив. В том же архиве имеется колоссальное множество прочих технических достижений цивилизации, гениальных по своей природе и бесполезных по сути. Все это хозяйство иногда называют емким словом «фактура», однако, кто знает, как развивалось бы направление технической мысли, и в какие дебри бы оно завело, не случись макролоргического прорыва? Может быть, это была бы совсем другая история и совершенно другой Ареал.

Глава 7

Именно на М*-скоростях Матлин и покончил с изучением основ физики, в которой все равно не имел возможности себя применить и ограничил свои познания навигаторского искусства правилами поведения «багажа», умеющего не навредить себе по дороге. Летал он, надо признаться, чуть хуже среднестатистического «чемодана», но несравнимо лучше, чем оголтелый фактуриал, обуреваемый жаждой эксперимента. Восприятие всех прочих премудростей он пустил на интеллектуальный самотек, не выходящий за рамки удовольствия.

За время своего обучения у Суфа, серьезные летающие аппараты Матлин видел только в изображении, и то далеко не все. Так что возможности флота Ареала он представлял себе лишь приблизительно. Только там, где это можно было назвать флотом, а не пилотируемой планетой, которую обитатели покидали не чаще, чем он свою родную Землю. От нормальных планет эти базы отличались разве что наличием навигационной службы, отвечающей за положение в пространстве, да еще абсолютной герметичностью, на всякий пожарный случай. Собственно, и на естественной планете могла находиться навигационная служба, другой вопрос, что бы она смогла сделать в критический момент? Но Суф продемонстрировал ему еще одно изобретение астрофизиков, действующее прямо противоположно АФ-пломбам: этот аппарат способен был «конвоировать» естественную планету. Одним шагом БКМа он трансплантировался в ядро, а естественное ядро тем же самым способом изымалось. Дальнейшая методика полета оказывалась элементарно проста — все, что оставалось от конвоируемой планеты, выглядело как дополнительные отсековые оболочки. Изображения таких приспособлений не существовало, а если существовало, то было весьма нечетким для матлиновых глаз и в классификацию летательных аппаратов не входило. Было чем-то вроде инженерного приспособления.

Матлин даже не мог себе представить, что изучается в навигаторской школе выше пятого курса. Суф знал, но не имел желания разговаривать на эту тему. Его гораздо больше увлекали темные пятна биографии Матлина и поиски описываемой им Земли, отсутствие которой волновало его не меньше, чем возможность продолжить свое обучение.

По каким-то одному ему ведомым каналам, Суф добыл сведения о всех фактуриалах, которые оказались вытолкнутыми из своей среды в цивилизованный Ареал и осознанно в нем прижились. Их оказалось в разное время за всю историю всего лишь около десяти миллиардов. Это такой статистический мизер, что вероятность ЦИФов столкнуться с натуральным фактуриалом хотя бы раз в тысячу лет практически равна нулю. Из этих же сведений Суф извлек радостную для себя новость: в списке этих десяти миллиардов он не обнаружил себя, зато обнаружил себя в другом списке — навигаторов Ареала, без всяких указаний на его фактурное происхождение. Судьба же каждого из этих десяти миллиардов была достойна десяти миллиардов отдельных томов. Но, к сожалению, нельзя объять необъятное. И мы не будем пытаться его объять.

Однако время шло, а проблема приблудного летательного аппарата, а точнее, проблема очистки от него павильона, никак не решалась. Или решалась очень медленно. Ксаресу удалось его каким-то способом отогнать от ступенек подъезда, но не более того. «Пряник» прятался в зарослях, пульсировал плазмой активней, чем прежде, а если кто-то пытался к нему приблизиться — издавал исключительно мерзкий вой.

— Подозреваю, что он сделан в системе «ИНИ», — сказал ему как-то Ксарес, — это неприятная вещь. Нужен специалист, а пока держись-ка от него подальше.

С той поры, выходя из особняка, Матлин испытывал не самые радостные ощущения и старался лишний раз в сторону «пряника» головы не поворачивать. Все это постепенно и привело его к необходимости обратиться за помощью к Суфу.

В один прекрасный день Суф посетил-таки особняк, чтоб взглянуть на фактурный быт своего ученика, да и вообще прогуляться по этому «зоопарку», а заодно взглянуть на пресловутый «пряник».

«Пряник», вопреки ожиданиям Матлина, не вызвал у Суфа никаких экстремальных эмоций:

— Говоришь, не реагирует на команды извне? «ИНИ»-система, говоришь? — он обошел аппарат со всех сторон, пощупал его через защитные перчатки, но вскрывать не стал. — Ладно, заберу его в парк — там разберусь.

И действительно, в тот же день компьютер показал зависание на орбите над павильоном ремонтной платформы. Вниз стрельнул фиолетовый луч четырехметрового диаметра, и «пряник» исчез, будто его вовсе не существовало. Даже трава под ним оказалась не примята.

Через некоторое время Матлина ожидало сразу два эпохальных. Первым он был обязан Суфу.

На сумасшедшей для павильона скорости к парадному подъезду особняка подлетел «пряник» и завис в полуметре над дорожкой. Купол опустился и обнажил интерьер уютного полукруглого салона с эластичными сидениями, принимающими форму задницы любого фасона, и прекрасно оборудованным пультом управления, за которым возвышался Суф, и не было во всем ареале более счастливого гуманоида.

— Какой кретин обменял ее на ту старую рухлядь? Пожелай ему счастливого пути! — Суф выкарабкался из машины, стряхнул с себя зеленую пыль и постучал по корпусу кулаком, что на языке его жестов означало высшую степень одобрения. — Забудь все, чему я тебя учил. Эта штука из биоконструктора, «ПЕРРА», чистейшая «ИНИ»-система! Она также дурна, как ты. Вы просто созданы друг для друга.

Из всего восторженного речевого потока Матлин уловил следующее: биомашины такого класса «навигатору» не подчиняются. Так же они не подчиняются командам, отданным любой другой машиной по одной простой причине: компьютер не может отдавать команды биосистеме, даже если она искусственного происхождения. В анналах Ареала по этому поводу содержится полный кодекс субординации на каждый случай взаимодействия всех разновидностей интеллекта. «ИНИ» занимает в нем далеко не последнее место. Дело даже не в том, что «пряник» не принимал команды машины, — он всего лишь не считал для себя обязательным на них реагировать, и его «ИНИ»-биоконструктор давал ему на это полное право и делал практически неуязвимым для вмешательств извне. Зато все остальные параметры машины, мягко говоря, имели перспективы к совершенствованию.