Юрий Шушкевич - "Вексель Судьбы" (книга первая)

-- Но каких именно?

-- Самых простых и оттого вечных. Земля. Солнце. Красота мира и красота человека. Что может быть одновременно и проще, и святей?

-- Как будто бы ничего, -- ответил Алексей после небольшого раздумья. -- Но ведь всё это уже было! Солнце, природа, человек -- все эти образы из античной Аркадии не умирали никогда. Однако и всеобщей популярности не снискали.

-- Это как посмотреть, -- не согласился Каплицкий. -- Большинство людей действительно живут текущими проблемами и сегодняшним днём, перепоручая тому, кого они именуют Богом, заботиться обо всём остальном. Будто бы у Бога нет других задач, кроме как прибираться за людьми и устраивать их ничтожные дела. Согласитесь, что рассуждать подобным образом -- глупо и нечестно. Умнейшие люди во все века размышляли над тем, как примирить человека не с абстрактными сущностями высшего порядка, а с реальным и повседневным миром. Начиная от Зенона Китийского, призывавшего жить в согласии с природой, или Николая Кузанского, отождествившего природу с самим Творцом. Или вспомните гениального Спинозу, открывшего, что мыслить и переживать способны все сущности подряд, что любая из них наделена душой и что человеческое тело -- лишь совершеннейшая из линз, с помощью которой мы способны преломлять и воспроизводить внутри себя абсолютно точный образ любого предмета и явления. А умение отразить -- значит и умение принять. То есть человек способен, если захочет, преодолеть свою ограниченность и вместить вовнутрь себя целую Вселенную!

-- Спиноза, помнится, зарабатывал на жизнь шлифовкой линз и понимал в них толк, -- отшутился Алексей, покачивая головой. -- Однако мне кажется, что не стоит планировать жизнь на основе чьих-то идей, пусть даже гениальных. Принимать к сведению -- да, подчиняться -- ни за что. Тем более что лично мне ближе идеи не слияния с природой, а преодоления её необузданности и стихии. Ведь без борьбы человек закисает.

-- Вы рассуждаете как большинство русских, Алексей, хотя ваш Лев Толстой решительно не согласился бы с вами! -- ответила Эмма, размешивая кофейные сливки. -- Борьба губит человечество. Особенно сегодня, когда в руках людей сосредоточены колоссальные технические возможности, способные уничтожить мир. Чтобы не случилось непоправимого, необходимо навсегда похоронить эгоизм и индивидуализм. А для этого нужно наделить людей единой волей, подняв её из глубин древнего сознания и вернув людям ощущение их единства со всем, что их окружает. И вы даже не спорьте с нами, Алексей, мы это знаем, мы это выстрадали и ни за что своего мнения не изменим!

-- Да ведь я и не пытаюсь вас переубедить, -- немного растерянно произнёс в ответ Алексей. -- Мы и спорить-то не собирались!

-- За исключением того, что вы сами заговорили об объединении наших элит, -- поддержала Алекея Мария.

-- Да, это была наша инициатива, -- подтвердил Каплицкий. -- Решить глобальную задачу спасения Европы руками одних европейцев, боюсь, нам не под силу, поэтому мы ищем мощного союзника в лице вашего народа. Простите меня за жёсткость, но европейцев надо лечить от эгоизма, а русских -- от излишней уверенности в себе. Я предлагаю делать эту работу вместе.

-- И при этом очень быстро, -- добавила Эмма. -- Времени нет, и если Россия не готова к сотрудничеству, то вместо неё мы будем вынуждены привлечь Украину.

-- Ну зачем же так резко обозначать барьеры! -- поморщился Каплицкий, выказывая несогласие со столь категоричным суждением своей спутницы. -- Мы доброжелательны и открыты. И если наш проект удастся, то мы спасём европейскую цивилизацию, спасем цивилизацию русскую как часть европейской от почти неизбежного одичания, от нашествия азиатских орд, от перехода в историческое небытие!

Алексей оценивающе посмотрел на Каплицкого.

-- Вы второй раз сказали про "проект". Это серьёзно? Ведь одно дело просто пофилософствовать, а другое -- замахнуться на решение задачи... задачи столь сложной и даже опасной?

-- Да, герр Алексей, вы правы. Решение этой сложной и опасной задачи -- моя профессия, моё credo. Эмма помогает мне уже много лет, у нас с ней абсолютно общие взгляды.

-- Понимаю... Но ведь это должно быть чистое подвижничество с вашей стороны! Представляю, каково работать на будущее без уверенности в том, что оно наступит!

-- Не сгущайте краски, дорогой Алексей! Во-первых, мы с Эммой не одни, у нас достаточно единомышленников. Во-вторых -- откуда вы взяли, что будущее наступит нескоро? У нас, признаюсь, совсем другие планы. Мы уже сейчас ведём напряжённую и результативную работу с тысячами людей, которые определяют жизнь и внутренние процессы в большинстве европейских государств, и присоединение к нашему проекту России давно стоит на повестке дня. Поэтому то, что я высказывал на сей счёт, уверяю вас, не экспромт, а осмысленное и выстраданное понимание общего и единственного пути.

-- Чем же мы тогда можем быть вам полезны?

-- Уже одним тем, что вы есть, что вы умны, умеете понимать причины и готовы к содержательной дискуссии. Пусть даже и не во всём вы соглашаетесь с нами, но для нас большая честь видеть вас среди своих друзей и вероятных партнёров.

-- Спасибо.

-- Спасибо вам, Алексей, и вам, Мария, -- широко улыбаясь, ответила Эмма, позволив Гельмуту рассчитаться с официантом. -- В качестве свидетельства нашего уважения к вам и залога нашей дружбы, в которую я искренне верю, я хотела бы предложить вам посетить одно интересное и важное мероприятие -- если, конечно, Гельмут не станет возражать.

-- Разумеется, я не буду возражать! -- отозвался Каплицкий, подписывая принесённый официантом ресторанный чек. -- Эмма, как всегда, меня определила, я сам намеревался предложить посетить наш мастер-класс. Для участия в котором мы, собственно, и прибыли сюда. Сегодня мероприятие будет особенным. Оно пройдёт на знаменитом Паннонском Лугу. Это исключительное место с древней историей и энергетикой. Место военной ставки Марка Аврелия -- Конунтум, граничная черта Рима, точка, где Дунай пересекался с Янтарным путём и где поныне сходятся Запад и Восток -- Австрия, Венгрия, Словакия... Точка соединения ключевых древних культов -- Митры, Кибелы, Вотана и Исиды, чей сын Хор воскрешает Осириса и чьи здешние последователи впоследствии сделались самыми рьяными христианами... Кстати, там же растёт и древний тис, который по преданию является легендарным ясенем Иггдрасиль.

Каплицкий на миг запнулся, чтобы перевести дыхание, и его мысль тотчас же подхватила Эмма:

-- ...То есть тем самым ясенем, на котором Вотан, верховный бог древних германцев, добровольно распял себя на девять дней, чтобы познать мировую премудрость.

-- Эмма знает об этом месте столько всего, что готова говорить часами, -- расточая улыбку, вернулся к разговору Каплицкий. -- Ну как, заинтересовали мы вас? Всё, что необходимо для реинкарнации Европы и оживления древней воли волшебным образом соединяется в единственном волшебном месте. Уже одного этого должно быть достаточно, чтобы бросить всё к чёрту и отправиться к Паннонскому Лугу, не так ли?