Письма Филиппа - Павел Юрьевич Фёдоров
Получается, что недопонимаем, а точнее не до воспринимаем и соответственно можем только создать недосказанное, недопонятое, не совсем своё. Потому мой собеседник во время работы всё время ставит передо мной вопрос о том, а как вы люди общаетесь между собой? Что же для нас является связующим в общении?
– Чем является ваша точка зрения для собеседника? За кого ты сейчас говоришь, от себя? Чьими глазами смотришь? Чьими ушами слышишь? Кто является твой собеседник для тебя, или для кого?
У людей принято заявить о себе. Вот Он – Я! И объявить это своей собственностью. Собственность на Я. Собеседник при этом становится скорее не равноправным в диалоге, а почитателем моего Я. Он должен безоговорочно принять его, иначе диалога не получится. Словом, делом, поступком, взглядом, чем угодно, но необходимо, чтобы тебя заметили.
– То есть обратить на себя внимание, зачем?
В этом видимо и есть сегодня истинная сущность человека. Объявить о своём существовании. Но фильм утверждает, что, снимая его, я, тем самым, объявляю о том, кто такой не Я, а фильм. То есть объявляю себя собственником его Я, как своего. Говоря ему, тем самым, что ты вот такой каким Я тебя вижу. Уже появилось два собственника на Я. Уверен, что между ними всё время возникают разногласия по поводу собственности. Тщеславие. У кого же спросить совета при этом? Кто рассудит этот спор? Кто помирит? Кто прав?
– Я оцениваю это как обращение. Один из видов концентрации на высшее понимание процесса. Вовсе не ориентируясь на людей. Усилия многих здесь объединены.
Приступаю к съёмкам и сразу натыкаюсь на вопрос – с кем его делать? Кто будет рядом? Зависимая ситуация от желания и возможности.
– Но, в этом и есть сущность фильма – он таким и может только быть.
В конечном итоге рассчитываю на то, что его кто-то посмотрит.
– Конечно! Не созданный, а увиденный фильм живёт.
Почти всё является условной привычкой, даже произведения искусства. Кино относится к самостоятельному виду, спровоцированного главным образом техническим прогрессом. Выбрав актёров и помощников, я приступаю к съёмкам. Необходимо посторонних людей посвятить в свои планы, то есть поручить им делать за себя то, что сам я не могу сделать. С этого момента фильм уже не только мой собеседник. Он теперь наш собеседник.
– Круглый стол какой-то получается, в том числе и зрителя.
Холм. Хмурое небо с отдельными светло—синими проблесками. В одну из таких «дыр» пробился луч солнца. Из-за холма кроме неба ничего не видно. Идея в том, что видно, как соединены земля и небо между собой. Подниматься на холм, как будто взойти на небо. Иди и взойдёшь. Трогаю луч среди холодного воздуха, ощущая тепло прикосновения.
– Поднимаясь на небо, ты покидаешь землю.
Именно это сейчас мне говорит собеседник. Как я могу покинуть землю, скажи на милость?
Но в фильме именно это произойдёт для зрителя. Актёр по холму взойдёт на небо, ведь именно это ты задумал.
Но так на самом деле не может произойти, то есть ты хочешь сказать, что я собираюсь лгать, прикрываясь воображением, доступностью технических средств?
– Да!
Послушай, ты рушишь на корню всю идею.
– А чего ты от меня хотел? Актёр произносит фразы не свои и не твои.
А чьи тогда?
– Изображает из себя персонаж, которым никогда не являлся и не будет им, а останется самим собой.
Что же делать?
– Не знаю.
Но ты же есть.
– Да, есть.
Но ты вымышленный.
– Да.
То есть вымысел существует в реальности. Да?
– Да!
Пусть будет так, но почему он имеет такое большое значение для многих людей?
– В этом парадокс вашего мира. Но сейчас не об этом идёт речь. Сейчас необходимо продолжать сьёмку. Просто необходимо. Это очень важно, как ни странно.
Кому важно?
– Всем. А главное мне.
Тебе? Ты же вымышленный.
– Для себя да, а для тебя я реально существующий. Ты отважился создать нечто чего не было.
Откуда ты это взял?
– Вот твой вопрос и не только ко мне. Потому я есть для тебя, как собеседник. Кто с тобой говорит от имени меня? Кто собрал вас вместе для создания меня?
Ты хочешь сказать, что это ты снимаешь фильм.
– Я хочу тебе объяснить, что мы вместе создаём то, что вы назвали фильмом. То есть некую реальность, с помощью воображения.
Как в теориях мироздания, прямо. Всему есть своя частота, варьируй как хочешь, главное всё это объясняет и оправдывает.
– Вот именно, любая ваша теория, что съёмка данного фильма. Скорее оправдывает что-то, чем соответствует реальности. Ваша проблема, как создателей, главным образом состоит в том, что вы не находите нужным признать фактом существование того, кого вы изучаете, или разрабатываете в своих теориях. Нет чтобы у него и спросить о нём самом и поговорить с ним, а не искать его неведомо где.
Так, понятно. Теперь продолжим, что ты хочешь от меня в фильме, который, по твоим словам, снимаем мы вместе?
– Вот сейчас ты произнёс самое важное и, по—моему, сам этого не заметил.
Я ничего вроде нового не произнёс, что я мог не заметить в таком случае?
– Ты произнёс – Мы. За всё время нашей беседы, с момента возникновения идеи фильма, ты увидел, что Я, на самом деле, – Мы.
Так, к этому, признаться, я готов не был. Разговаривая в отдельности с каждым из участников съёмок я все больше и больше узнаю какой я есть, каким могу быть, а каким стану может измениться в любое мгновение. Слушай, так такой поворот событий даже ещё более интересен, чем был в начале.
– Да, вот именно это и интересно, нас ждёт открытие.
Тогда это уже не ложь, как мы предполагали вначале.
– Конечно, это самая настоящая правда, какая только есть, потому что я не могу быть ложью, не имею такой возможности.
Много раз, поднимаясь на небо, я на нём не оказывался. Много раз я хотел покинуть землю, подняться ввысь, взлететь, свободно парить, не ощущая тяжести, но каждый раз оставался на земле. Что-то меня держит, или я за что-то держусь.
– Ощущение, как будто собираешься сбежать.
Ну, как тебе диалог?
– Да, пожалуй, так сказать может только человек. В этом все вы.
Я чётко и внятно читаю стихи. Звучит музыка. «Как порох вспыхнула во мне вся страсть моих и ваших глаз …», – и так далее. Чувства. Нужны ли они? Переполняют эмоции, хочется всё в бешеном темпе закончить. В
