Юрий Козлов - Проситель

— Сейчас, — ответил оперуполномоченный, — вот только отрегулирую прицел…

— Стреляй, — сказал Берендеев. — Я здесь.

В следующее мгновение белый непроглядный туман исчез, как будто не было никакого тумана. Писатель-фантаст Руслан Берендеев ощутил себя не просто внутри некоего уникального прицела, но как будто сам сделался этим самым прицелом. Хотел — приближался к предполагаемой цели вплотную, видел негладкую кожу, свинцовые глаза сидящих в вертолете людей. Хотел — уносился взглядом прочь, наблюдал какие-то совершенно иные сцены и пейзажи. Однако же при том что он ощущал себя прицелом, он совершенно не ощущал себя курком, красной кнопкой, спусковым механизмом чудо-оружия.

Но как не ощущал, так вдруг и ощутил, увидев, как летящий сквозь белый непроглядный туман вертолет сначала замер, словно вмерз в туман, а потом… исчез, бесследно растворился в небе.

Если, конечно, туман был небом.

А вертолет — вертолетом.

— Бери левее, — услышал Берендеев голос оперуполномоченного.

Левее исчезнувшего вертолета почему-то оказался пятизвездочный отель «Mariott». Взгляд писателя-фантаста Руслана Берендеева не иначе как разделился на три самостоятельных взгляда, «растроился», как у щуки, которая одновременно смотрит вперед, вверх и вниз (потому-то ее невозможно взять, к примеру, острогой). Берендеев увидел сразу три роскошных спальни, в двух из которых в одиночестве спали на гигантских квадратных кроватях мужчины, в третьей же — мужчина и женщина, по виду дорогая проститутка.

— Начнем с этого, — произнес оперуполномоченный.

Раздался неслышный хлопок, и приникший во сне к проститутке восточного вида немолодой мужчина с добрым и каким-то очень наивным (во сне) лицом превратился в… гриб.

— Боже мой! — воскликнул Берендеев. — Значит, все это… существует!

— Существует, — подтвердил оперуполномоченный.

— Но… зачем? Какой в этом смысл? — спросил Берендеев.

— Смысл как раз в том, — ответил оперуполномоченный, — что все знают, что это существует, но не могут понять, зачем существует и какой в этом смысл. Более того, не смеют даже помыслить произнести это вслух, не говоря о том, чтобы попытаться разобраться в этом совместно. Мне кажется, — понизил голос, — именно в этом противоречии, когда каждый конкретный человек доподлинно знает, что это существует, а все человечество — правительства, университеты, ООН и так далее — нет, и заключается тайна беззакония. А что такое тайна беззакония? — посмотрел на Берендеева, и не дождавшись от него ответа, сам ответил: — Тайна беззакония — технология, посредством которой в настоящее время управляется то, что принято называть человеческой цивилизацией! — тщательно прицелился, хотя писатель-фантаст Руслан Берендеев был уверен, что из этого оружия промахнуться невозможно даже слепому.

Второй отдыхавший в одиночестве, лысоватый мужчина с веселым (во сне) розовым лицом, также превратился в гриб.

— Нет, — услышал собственный голос Берендеев за мгновение до того, как в гриб должен был превратиться третий постоялец пятизвездочного отеля «Mariott», в котором он узнал пожилого, седовласого, похожего (во сне) на благородного шаха Мехмеда.

— Почему? — удивился оперуполномоченный. — Разве не он прислал по твою душу вертолет с киллерами?

— Возможно, — согласился Берендеев, — но в нем что-то есть… помимо.

— Помимо чего? — уточнил Николай Арзуманов.

— Не знаю, — ответил писатель-фантаст Руслан Берендеев, — но знаю, что… что-то есть… помимо.

— Ты слишком добр к нему, — вздохнул оперуполномоченный, — а между тем эти люди разграбили твою страну, сжили со свету твой народ. Почему ты жалеешь их, если даже тебя, за чей счет они должны были сказочно обогатиться, они хотели пристрелить с вертолета, как волка? Неужели ты всерьез рассчитывал, что они принесут тебе деньги, а я смогу их у них отнять?

Берендеев молчал.

Он рассчитывал.

— Стало быть, есть что-то, что может тебе помешать? — поинтересовался после паузы.

— Эти люди никогда, ни при каких обстоятельствах не возвращают отнятые деньги, — рассмеялся оперуполномоченный. — Ну хорошо, если ты настаиваешь, не будем превращать его в гриб.

— Однако же, — возразил писатель-фантаст Руслан Берендеев, — существуют обстоятельства, при которых эти люди превращаются в грибы.

— Но даже превращаясь в грибы, они не возвращают украденные деньги, — вздохнул Николай Арзуманов. — Что ж, раз ты такой добрый, тебе придется регулярно, а точнее, раз в месяц тратиться на персики.

— На персики? — удивился Берендеев. — Зачем мне персики?

— Теперь правее, — потребовал оперуполномоченный.

Уйдя правее, Берендеев оказался внутри, по всей видимости, расположенного в небоскребе офиса. Оперуполномоченный прицелился в сидящего за компьютером пожилого человека невыразительной наружности, который (в отличие от предыдущих мишеней) каким-то образом не только оказался в курсе покушения на себя, более того, не выразил по этому поводу особого испуга. Легко, как будто сила земного притяжения на него не распространялась, он вылетел из офиса в холл, из которого одна лестница вела вверх, другая вниз. Пожилой человек невыразительной наружности, однако, устремился (Берендеев так и не понял, куда конкретно) по третьей лестнице, материализовавшейся из воздуха и как бы внутрь воздуха ведущей. Раздался неслышный хлопок чудо-оружия, но пожилой не превратился в гриб, не исчез, но лишь удивленно посмотрел на оперуполномоченного Николая Арзуманова и писателя-фантаста Руслана Берендеева из своего загадочного убежища сквозь колышущуюся воздушную броню.

— Его не взять, — с сожалением произнес оперуполномоченный, как если бы пожилой был глухарем или тетеревом, скрывшимся после выстрела в густых еловых ветвях, — даже из моего совершенного оружия. Он всегда уходит…

— Куда? — удивился писатель-фантаст Руслан Берендеев. — Куда можно уйти от твоего оружия?

— В третью сторону, третьим путем, — ответил Николай Арзуманов, — в трещину между добром и злом. Бежит как таракан, — погрозил пальцем пожилому, — в дыру, где рождаются деньги.

— Неужели, — удивился Берендеев, — нельзя эту дыру заткнуть?

— Не знаю, — пожал плечами оперуполномоченный, — но это дыра, в которую проваливается мир.

— И ты ничего не можешь сделать? — Берендеев почувствовал себя, как если бы вдруг превратился в огромную горючую слезу. Он был счастлив уйти горючей (в смысле горячей) слезой в батареи отопления, лишь бы только обогреть, смягчить ледяную пустыню вокруг Господа своего. Но он не был уверен, что растворяющий в воздухе вертолеты, превращающий людей в грибы, но не могущий заткнуть дыру, где рождаются деньги и куда проваливается мир, оперуполномоченный имеет какое-то отношение к Господу Богу.