Роджер Желязны - Последний защитник Камелота (сборник)

— Садись.

— Спасибо. Я боюсь.

— Может, ты голодна?

— Нет.

— Возьми тогда что-нибудь из фруктов и чашечку сомы.

— Хорошо.

— Чего же ты боишься, и как мне тебе помочь?

— Я видела, как отсюда уходил Владыка Яма…

— Да.

— И когда я посмотрела на его лицо, я вдруг осознала, что он и в самом деле бог Смерти и что есть на свете сила, которой могут бояться даже боги…

— Яма силен, и он мой друг. Могущественна Смерть, и никому она не друг. Однако они сосуществуют — и это странно. Агни тоже силен. И он — Огонь. И он мне друг. Кришна мог бы быть сильным, если бы пожелал. Но он этого никогда не хочет. Он изнашивает тела с неимоверной скоростью. Он пьет сому и занимается только музыкой и женщинами. Он ненавидит прошлое и будущее. Он тоже мой друг. Я — последний из локапал, и я не силен. Любое тело, в которое я вселяюсь, оплывает жирком. Троим моим друзьям я скорее отец, чем брат. Я могу оценить их пьянство, музыку, влюбчивость и огонь, ибо все это проявления жизни, и посему под силу мне любить своих друзей как людей или богов. Но третий, Яма, пугает меня не меньше, чем тебя, Ратри. Когда он принимает свой Облик, то становится вакуумом, заставляющим меня, ничтожного толстяка, содрогнуться. И тогда он никому не друг. Так что не смущайся, если боишься моего друга. Ты же знаешь — когда бог в затруднении, его Облик спешит ему на помощь, богиня Ночи, как, например, сейчас воцарились в этой беседке сумерки, хотя день далек еще от своего завершения. Знай же, что встретила ты встревоженного Яму.

— Он вернулся так неожиданно.

— Да.

— Можно узнать почему?

— Боюсь, что это достаточно конфиденциальная тема.

— Касается ли это Брахмы?

— Почему ты спрашиваешь?

— Я думаю, что Брахма мертв. Я боюсь, что Яме поручили найти убийцу. Я боюсь, что он отыщет меня, даже если я накличу на Небеса ночь длиною в век. Он разыщет меня, а я не могу взглянуть в лицо вакууму.

— А что ты знаешь о предполагаемом убийстве?

— Думаю, что я была последней, кто видел Брахму живым, или первой, увидевшей его мертвым, в зависимости от того, что означали его конвульсии.

— Как это случилось?

— Я пришла к нему в Павильон вчера ранним утром — замолвить перед ним слово за леди Парвати, убедить его сменить гнев на милость и разрешить ей вернуться. Мне посоветовали поискать его в Саду Наслаждений, и я пошла туда…

— Посоветовали? Кто?

— Одна из его женщин. Я не знаю ее имени.

— Продолжай. Что произошло потом?

— Я нашла его у подножия синей статуи, играющей на вине. Он бился в конвульсиях. Дыхание отсутствовало, потом стихли и судороги, он замер. Я не смогла нащупать его пульс, не услышала сердцебиений. Тогда я призвала к себе частичку тьмы и, завернувшись в ее тень, покинула Сад.

— Почему ты не позвала на помощь? Может быть, было еще не поздно…

— Потому, конечно, что я хотела его смерти. Я ненавидела его за то, что он сделал с Сэмом, за то, что он удалил Парвати и Варуну, за то, что он сделал с архивариусом, Таком, за то…

— Постой, так можно продолжать весь день. Ты сразу ушла из Сада или вернулась обратно в Павильон?

— Я прошла через Павильон и опять увидела ту же девушку. Я сделалась видимой для нее и сказала, что не смогла найти Брахму и вернусь попозже… Он ведь и в самом деле мертв, не так ли? Что мне теперь делать?

— Взять что-нибудь из фруктов и глотнуть еще сомы. Да, он мертв.

— Явится ли за мной Яма?

— Ну конечно. Он возьмется за каждого, кого видели неподалеку. Это был, без сомнения, весьма быстродействующий яд, а ты была там практически в самый момент смерти. Так что он, естественно, выйдет на тебя — и подвергнет тебя психозондированию, как и всех прочих. Откуда и выяснится, что ты этого не делала. Поэтому я просто предлагаю тебе ждать, покуда тебя не вызовут. И больше никому ничего не рассказывай.

— А это мне сказать Яме?

— Если он доберется до тебя раньше, чем я доберусь до него, скажи ему все, включая и тот факт, что ты мне все рассказала, — потому что предполагается, что я не знаю ничего о происшедшем. Смерть одного из Тримурти всегда сохраняется в тайне как можно дольше, даже ценой жизней.

— Но Владыки Кармы прочтут это у тебя в памяти, когда ты предстанешь перед их судом.

— Ну да они не прочтут этого сегодня в твоей памяти. Информация о смерти Брахмы станет достоянием как можно меньшей группы богов и людей. Поскольку Яме, должно быть, поручат или уже поручили вести официальное расследование, да к тому же он сам и спроектировал психозонд, я думаю, вряд ли кто-либо из людей желтого колеса получит доступ к работе машин. Тем не менее, я должен согласовать подобный подход с Ямой — или его ему предложить — немедленно.

— Прежде чем ты уйдешь…

— Да?

— Ты сказал, что лишь немногие могут об этом знать, даже если это зависит от чьей-то жизни. Не означает ли это, что я?..

— Нет. Ты будешь жить, поскольку я огражу тебя.

— Но почему?

— Потому что мы друзья.

Яма управлял зондирующей умы машиной. Он прозондировал уже тридцать семь душ; все они могли посетить Брахму в его Саду на протяжении предшествовавшего убийству дня. Одиннадцать из них были богами, и среди них — Ратри, Сарасвати, Вайю, Мара, Лакшми, Муруган, Агни и Кришна.

И среди всех тридцати семи богов и людей ни один не оказался виновным.

Кубера стоял рядом с Ямой и разглядывал распечатки психопроб.

— Что теперь, Яма?

— Не знаю.

— Может быть, убийца был невидимкой?

— Может.

— Но ты так не думаешь?

— Не думаю.

— А если каждого в Граде подвергнуть зондированию?

— Ежедневно множество людей посещает Град, прибывает и убывает через многочисленные входы и выходы…

— А ты не подумал, что здесь может быть замешан один из ракшасов? Они же опять скитаются по миру, как ты хорошо знаешь, — и они нас ненавидят.

— Ракшасы не отравляют своих жертв. А кроме того, я не верю, что один из них мог бы пробраться в Сад вопреки действию отпугивающих демонов благовоний.

— Ну а что теперь?

— Вернусь к себе в лабораторию и обдумаю все еще раз.

— Могу я проводить тебя в Безбрежные Чертоги Смерти?

— Если желаешь.

Кубера пошел с Ямой, и пока тот размышлял, толстый бог изучал каталог психолент, заведенный богом Смерти во времена первых его экспериментов с зондированием. Ленты эти никуда не годились, здесь были только какие-то обрывки; одни лишь Властители Кармы обладали доведенными до настоящего времени записями жизни всех и каждого в Небесном Граде. Кубера конечно же знал об этом.