Василий Купцов - По праву последнего

Стало страшно. Мальчик яростно заработал руками и ногами, топь засасывала сильнее. Хотелось закричать: «Тону! Помогите!». Но кому здесь кричать?

И Род яростно греб руками. Спасительное пятно бурой твердой почвы было совсем рядом, ладонь протянуть. Но рука неизменно погружалась в этот рыхлый песок, била по нему. Мальчик почувствовал, что погружается зыбь полностью, с головой. Закрыл глаза, затаил дыхание и продолжал грести руками. Казалось — уже все, но пальцы чиркнули ногтями по чему-то незыблемому. Ура! Земля! И юноша, уже теряя сознание, из последних сил рванул вперед, цепляясь за спасительное твердое.

Очнулся он уже на земле. Лишь ноги оставались погруженными в этот страшный, предательский песок. Род поспешно вытащил их. Присел. Потом резко вскочил, отбежал. Вспомнился какой-то страшный фильм, виденный им давно, в совсем другом, далеком сейчас мире. Там, в этом фильме, на дне песчаной воронки жил страшный хищник, выбрасывающий лапы-щупальца. Существо хватало неосмотрительных за ноги и стаскивало их вниз, к себе, прямо в пасть...

«В моем мире таких чудищ нет!» — сказал Род самому себе твердо. И, действительно, никаких намеков на страшные щупальца не было и в помине.

Но тут Род отметил и другое. Он непроизвольно назвал этот мир «своим», а тот, из которого он родом — казался теперь чуждым. Может, там и водились подобные чудовища, но здесь, у него, таких — нет. Но под ноги надо глядеть, простофиля!

Второй неприятностью было исчезновение тех самых зубастых хищных рыб из реки. С какого-то момента, возможно, через полгода своего пребывания здесь, Род неожиданно отметил, что давненько не видел глаз-перископов, разглядывающих его из-под речной поверхности. Сначала Род не обратил внимания, потом задумался, специально прошелся по реке. Рыбок не было. Сколько он не бросал в воду остатки от крабов и морских рыб, никакого движения в речной глади не наблюдалось. Род не пожалел, бросил нежнейший кусок крабового мяса. И — ничего! Река как бы вымерла. Счастье, что в море еще была кое-какая активность.

Все имеет обратную сторону, с исчезновением хищных рыб Род осмелился перебраться через реку — на другой берег. Плыть не пришлось — хотя река и была довольно широка, глубиной она не отличалась. Что же касается того, «неведомого»... Словом, Род решил рискнуть!

И вот он на том берегу. И новые походы в «пустыню». Найдены новые развалины, новые кладбища, встречены новые кормильные роботы. А, может, и не все новые, а те же самые, учитывая их способность свободно и быстро передвигаться. Но никакой новой конструктивной информации Род так и не получил. И, разумеется, никого из разумных существ не встретил. Была, правда, обнаружена еще одна «Могила Бога», на этот раз еще больших размеров и весьма тонкой выделки — в смысле работы по камню. Но текст сообщения, тот, что помимо воли нашего героя подсовывали ему в голову, был неизменен. Интересно, сколько же тел было у этого самого «бога». Или, быть может, его хоронили частями, а может — несколько раз кряду? Тогда какая, интересно, часть, лежит здесь, под роскошным памятником. Если это Бог — Прародитель, то главной его действующей частью должен быть... Род представил себе и хихикнул. Потом посмотрел с опаской на могилу. Нет, здесь, кажется, мыслей не читали. А если и читали, то не интересовались. Примерно, как агентура общественной безопасности. Хватала солидных, состоятельных, осмелившихся сказать что-то не то. И не обращала ровно никакого внимания на болтовню беспризорных. Даже отворачивались демонстративно...

Род лежал у «Могилы Бога» кверху пузом и смотрел в небеса. Это небо всегда такое одинаковое, серое. И облаков нет, но и голубизны тоже. Может, и солнца тут тоже никакого нет? Да, скорее всего! И, вообще, похоже, здесь ничего нет. Если тут, в этом мире, сдох даже Бог, то не удивительно, что мир этот столь пуст и примитивен. Да еще и сокращается. Как будто бы то, что никому, даже Роду, не нужно, сразу исчезает... А ведь это мысль!

Мысль, конечно, забавная. То, что во Вселенной уже никого не осталось, а сама эта самая вселенная не исчезла полностью лишь потому, что остался еще в живых последний из ее разумных обитателей — долго-предолго спавший Род. Если принять, что центр мира там, где он лежал, засыпанный землей, в капсуле, то получается, кое-что оставили специально для него. Такой небольшой кружок земли. А то, что ему явно не нужно, или то, что он уже посмотрел — исчезает.

Добрая Вселенная — заботится о нем? Или «добрый» большой-пребольшой компьютер, который тут всем управляет? Но особой доброты к своей особе Род пока что не заметил. Отношение кормильных аппаратов к нему — прямо-таки хамское. Если существует этот самый вселенский компьютер, который всем управляет, то все роботы должны уж точно находиться в его подчинении. Следовательно, никому он, Род, на самом деле не нужен. И даже мешает. Чему же он мешает? Да полностью самоликвидироваться, разумеется!

Но все должно происходить по правилам. Вот ему и не мешают жить, хоть и не помогают. Зато, как бы подчеркивают — поторапливайся отсюда, мол, давно конца заждались.

Так обычно поступали поздним вечером с засидевшимися клиентами в обжираловках — начинают убирать твой стол, порой еще и недоеденное, потом вытирают так, что норовят и тебя грязной тряпкой почаще задеть! Вот и сейчас — явно не прогоняют, зато все со стола, самые, что ни на есть, последние тарелки куда-то убирают. А Роду, как подразумевается, пора идти вон из заведения — обжираловка закрывается!

А куда Роду идти, если больше ничего нет? В другой мир? Так покажите дорогу туда, и он пойдет сам, без погонялок! Так нет же... Никто никакой двери ему не откроет, ничего не покажет. А, может, и показывать-то нечего. Нет никакой двери в другой мир. Может, нет больше никаких других миров, а этот постарел и умирает. Только Род его и задерживает. Но, хорошо, мир-то стар, зато Род молод, и умирать пока не желает! Причем не желает ни сейчас, ни в ближайшем будущем...

Может, все-таки попытаться вступить в контакт с кем-нибудь или с чем-нибудь. Вот хотя бы с дохлым Богом, здесь, под могильной плитой бессовестно отдыхающим, и на него, Рода, никакого внимания не обращающим!

— Эй, Бог, ты меня слышишь? — закричал Род на памятник, — отзовись, ответь! Мне нужно, чтобы хоть кто-то мне ответил! Если ты создал эту вселенную, а она больше не хочет существовать, то мне — куда деваться-то?

Род ждал. Чего? Может, телепатического ответа в собственной голове, как в случае с кормильными аппаратами. А, может, что могильные плиты задвигаются, оттуда выползет старый Бог... Кажется, Род был согласен поговорить даже со скелетом. Но — увы! Тишина мира, нарушенная криком Рода, вновь восстановилась и более не нарушалась. Ничего не произошло, никто Роду не ответил. Наш герой встал и побрел прочь. Отойдя, оглянулся — может, все же? Нет, все покойно... Рассчитывать надо только на себя. А что он умеет, мальчик, которому сейчас, наверное, лет четырнадцать?