Михаил Огарев - Сентиментальные разведчики (По следам Святогора - 1 или Авантюрное танго - 1)

Иоганн шепотом выругал себя за неосторожность и постарался не сбавлять темпа, надеясь, что его растерянность не слишком заметна. Поручиться за это он не мог, хотя незнакомец не проявлял к нему интереса и даже не смотрел в его сторону. Подобное поведение выглядело очень подозрительным, тем более, что хищный профиль всадника отнюдь не внушал доверия. Тонкий заостренный нос, курчавая борода и длинные густые волосы придавали ему большое сходство с мрачными фанатиками одной дальней планетной системы, чье сверхмистическое видение мира было не по душе даже правящим функционерам "Элиты". Вооружен он был стандартно, имея при себе саблю, короткую булаву с массивными шипами и стальные дротики; у колена висел небольшой треугольный щит и остроконечный шлем - как и у большинства из тех конников, что частенько появлялись и кружили около Базы. Порой они подъезжали к самому краю силового защитного поля, которое всегда включалось в такие минуты; долго всматривались в сверкающую громаду здания, а потом безмолвно удалялись, исчезая в соседних рощах и за холмами. Они не проявляли ни малейшего желания вступать в какие-либо контакты, как, впрочем, и работники самой Станции, ибо местные обитатели никому не нравились. От них исходили даже не враждебность или некая абстрактная угроза, а просто что-то "атавистически неприемлемое" - так или очень похоже выразилась однажды технолог Элен Сач. Дистанционно-антропологический анализ тогда подтвердил, что перед ними обыкновенные люди; скорее всего, потомки колонистов, работавших некогда на этой планете, или древних упрямцев, отказавшихся ее покинуть. Такие дикие личности встречались во множестве звездных систем Галактики, заселявшихся на протяжении тысячелетий хаотично и бестолково. Правда, их оружие и способ передвижения поначалу показались безобразно анахроничными, но объяснение этому скоро нашлось, когда кто-то из сотрудников Станции (кажется, Кирилл Инфантьев из обслуги волнового генератора) вляпался на вездеходе в обширное грязное болотце, где у него все перестало работать. Хорошо еще, что это случилось при ясной видимости и в двух шагах от Базы - помощь была оказана немедленно, хотя и пришлось изрядно повозиться. Здесь по-настоящему и состоялось знакомство с феноменом, который назвали "технической мертвой зоной"...

Конечно, никто не сомневался, что рано или поздно встреча с аборигенами состоится, и это, как всегда, породит целый комплекс проблем. Главным образом беспокоился сам начальник Станции, так как по инструкции сделать первый шаг в данном направлении предстояло именно ему. А заниматься этим делом очень не хотелось, учитывая немалый риск - неизбежный спутник любого контакта. Ладвин помнил, что в отчетах экспедиций, с которыми он познакомился при гипнообучении, прямо или косвенно обязательно ставился вопрос: а не лучше ли, высадившись на планету и немного обустроившись, вообще не совать нос в местные дела и выполнять одну свою работу? Однако ответ приходил только отрицательный, ибо почти всегда, за редкими и даже редчайшими исключениями, созданий Станций Защиты и Контроля было лишь пробным шагом, за которыми рано или поздно следовали другие хорошо рассчитанные шаги, конечная цель которых легко угадывалась. Факторов, влиявших на сей процесс возвращения заблудшей галактической овцы в объятия той или иной цивилизации, было множество; порой события принимали драматический оборот, особенно при столкновении глобальных интересов разных космополитических конгломератов.

Ладвин, однако, считал, что подобная беда ему не грозит. Удаленность пресловутой "Д-312/ХХ" практически от всех систем и поселений оказалась, и в самом деле, столь невообразимо огромной, что стала своеобразной гарантией от взрыва политических страстей в честь очередного ее открытия. Из всех "точек" это была самая захолустная "точка", невесть когда впервые обнаруженная и освоенная - одинокий и никому не нужный форпост человечества посреди пустого и мертвого Космоса. И спокойная служба явилась бы для новой команды весьма существенной компенсацией за все неудобства, так или иначе связанные с этим назначением. Оставалось только поладить с местными, но...

Иоганн вновь покосился на своего спутника и поморщился: действительно, на редкость противный тип, а почему - и самому непонятно. Пахнет, что ли, он плохо... или движения делает какие-то очень уж развязные: ерзает в седле то вправо, то влево, словно под хмельком, а плечами так подергивает, будто хочет почесаться, но руку поднять ему лень... Однако этот раздраженный ход мыслей не получил дальнейшего развития и моментально сник, потому что из-за пригорка вдруг появилась группа новых всадников, загородивших собою дорогу.

Профессиональная реакция бывшего армейского офицера опередила все - и самообладание, и элементарную осторожность, и даже простой здравый смысл. Ладвин и моргнуть не успел, как уже стоял на полусогнутых ногах, выдвинув левую немного вперед, и держал прямо перед собой обеими руками бластер. Мощный, большой разрушительной силы излучатель с полной энергетической обоймой и спущенным предохранителем. Вот только...

На появившихся людей его молниеносные движения не произвели никакого впечатления, словно стоять под прицелом чужого оружия было для них делом привычным. Их оказалось четверо - трое мужчин, одетых с головы до ног в костюмы, изготовленные из вполне современного защитного кожзаменителя, и совсем еще юная девушка с ясным и спокойным не по возрасту лицом. Цвет ее глаз разобрать не удавалось, но, видимо, они были такими же светлыми, как и ее короткие прямые волосы, которых редко касалась расческа. Впрочем, небольшая лохматость отнюдь не портила впечатления, а симпатичная челочка на лбу придавала девушке вполне домашний вид, если бы не маленькая резная корона на голове, очень искусно сделанная из золотистого металла с точечными алмазными вкраплениями. Ладвин довольно быстро вспомнил, что это - символ и знак власти, распространенный в далеком прошлом и почти не встречающийся сейчас. Он внимательно вгляделся в загадочную всадницу и с некоторым чисто мужским разочарованием обнаружил, что красивой назвать ее трудно. Черты лица были хоть и пропорциональны, но несколько маловыразительны, а слегка вздернутый носик и глубокая ямочка на подбородке позволяла их хозяйке претендовать лишь на миловидность. Она уставилась на Ладвина и вдруг лучисто заулыбалась. Улыбка сразу добавила ей привлекательности, и начальник Станции поспешил отвести раструб бластера немного в сторону. Ему удалось заметить несколько любопытных мелочей - в частности, брюки и сапожки девушки были изготовлены из мягкого коричневого материала, очень похожего на тот, что идет на спецкостюмы. В отличии от мужчин на ней не было куртки, а ее пушистый свитер, отложной круговой воротник которого полностью закрывал шею, казался весьма поношенным. Из оружия у незнакомки были только дротики, тогда как у ее кавалеров всего хватало - полный боевой комплект плюс массивные цепи, свисавшие с седельных крюков черными маслянистыми кольцами.