Михаил Огарев - Сентиментальные разведчики (По следам Святогора - 1 или Авантюрное танго - 1)
...Вездеход снова слегка вздрогнул, но спасительная инерция помогла ему и на сей раз преодолеть еще один "мертвый" участок. Пейзаж, менявшийся за прозрачным колпаком кабины пилота, был угрюм и спокоен. Небо было затянуто сплошной тонкой облачностью молочного цвета, сквозь которую изредка и тускло, как сквозь мутное стекло, просвечивало солнце. Внизу шло редколесье по холмистой, исключительно неровной местности, раздробленной на части глубокими оврагами, в заросших провалах которых чернела гнилая вода. Порой автопилот прокладывал свой курс над ними, и тогда вездеход, снижаясь, совершал стремительный нырок и некоторое время мчался в непосредственной близости от крутых осыпающихся берегов настолько резких изгибов, что успешное лавирование между ними было нелегким делом и для человека с отличной врожденной реакцией. А Ладвин к таковым не принадлежал - в эти минуты он судорожно стискивал в руках штурвал, более всего страшась очередной "технической мертвой зоны", внезапное появление которой могло закончить его рискованный полет полной катастрофой. Один раз он не выдержал и снизил скорость, когда на пути катера в недрах особенно извилистой балки стали внушительно вырастать рослые колючие кустарники, а потом стеной пошли деревья. Но автоматы не подвели, и машина, ловко обогнув корявые стволы, вновь прыгнула на приличную высоту.
Волнение Ладвина немного улеглось. Он снова вернулся к первоначально заданному темпу движения, потому что зловещий красный наплыв начал уже заметно теснить ломкие зеленые тона датчика Андриса. Помощь явно запаздывала... Очень беспокоило полное отсутствие данных на указателе расстояния до запеленгованного сигнала - не было даже самых приблизительных мигающих цифр, а вместо них шли сплошные молниеобразные зигзаги, как при сильных наведенных помехах. Иоганн рискнул чуть отвлечься, потребовал от "расчетчика" показать полностью проделанный путь - и через секунду тихо охнул, увидев, что около получаса летел, как пьяный, по совершенно немыслимой слоистой траектории, словно преследовал постоянно петляющего невидимого зверя на какой-то фантастической охоте. Он попытался поразмыслить над этим, но сосредоточиться было трудно, особенно при частых волновых колебаниях вездехода, то и дело самостоятельно регулировавшего высоту и огибавшего препятствия. Слева проплыл очередной холм, величиной с добрую гору; затем внизу возник и быстро удалился неизвестно как оказавшийся здесь клочок выжженной пустыни с песчаными барханами; снова замелькали невзрачные, растрепанные деревья... и вдруг в который уже раз отказала вся электроника, автоматика и механика машины, но потом больше не включилась - ни через десять секунд, ни через сто.
Аварийное питание не срабатывало, и Ладвин медленно потянул на себя упругий рычаг установки сжатого воздуха, впервые порадовавшись, что в его распоряжении оказался вездеход далеко не новой конструкции. На современных аппаратах это почти мускульное защитное приспособление не предусматривалось, что гарантировало бы начальнику Станции немедленное падение на весьма неприятные камни и верную гибель. Сейчас же корпус катера охватили легкие прочные крылья особой конфигурации, позволявшие уверенно планировать и даже сохранять нужную дистанцию от земли. Но это было единственным утешением в возникшей критической ситуации - всей остальной сложной техники вездехода словно бы и не существовало.
Пришлось поработать штурвалом, и Ладвин сразу убедился, каким неуклюжим и неудобным в управлении стал его гравилет. При еще сохранившейся приличной скорости требовался максимум сосредоточенности, чтобы вовремя уклоняться, менять направления и делать вынужденные повороты. Никакого приемлемого места для посадки не находилось, и оставалось продолжать опасный полет в никуда, лихорадочно выискивая глазами хоть какую-нибудь площадку. Однако под ногами, на расстоянии в несколько десятков метров, однообразно чередовались мощные кустарники и скалоподобные валуны с такими устрашающими гранями, один вид которых заставлял отбрасывать всякую мысль о приземлении. Несколько раз боковой порыв ветра перекашивал машину, приближая ее неминуемую агонию, и Ладвину приходилось все ближе и ближе подтягивать к себе спасительный рычаг. В один из таких моментов он не успел среагировать и уйти от столкновения с тяжелой ветвью; катер от удара развернуло и бросило куда-то в сторону и вниз... Все вокруг закувыркалось, заплясало, пошло ходуном - и вдруг сильнейший рывок вдавил Иоганна в кресло. Одновременно перед его глазами вспыхнула радужным многоцветием гирлянда приборных огней, и едва слышно запел гравитационный двигатель. Снова каким-то образом попавший в нормальное пространство, вездеход резко восстановил все первоначальные функции и условия полета.
Сейчас этот полет необходимо было срочно прервать: зависнуть в воздухе и, переведя все управление на ручное, сделать классическую вертикальную посадку. Однако Иоганн ощутимо растерялся, тем более, что сразу увидел отчаянно пищавший датчик Андриса, где среди сплошного алого поля бессильно трепетали последние всплески зелени. Сердце резко кольнуло, как тогда, давно, во время той злосчастной самовольной атаки; потребовались минуты, чтобы прийти в себя, и удобнейший момент для остановки был упущен. Потом рука Ладвина сама собою потянулась к кнопке проверки режима запасного блока питания, и новым потрясением стал тот факт, что аккумуляторы оказались в полной исправности, только вместо положенных двадцати часов непрерывной работы в аварийных условиях они почему-то разрядились в мгновение ока. Иоганн машинально поставил их на подзарядку и потратил еще несколько драгоценных секунд на совершенно излишний осмотр остального оборудования. А после этого принимать какие-либо решения было уже поздно: кабина вездехода вновь утратила свою миниатюрную иллюминацию, и отличный шанс избежать катастрофы исчез вместе с легким световым бликом...
Ладвин до упора выжал на себя рычаг пневмоустановки, бросая в помятые крылья ничтожный запас сжатого воздуха, что помогло продлить отчаянный полет. Но долго так продолжаться не могло, а земля внизу по-прежнему была неприветлива. Несколько скоротечных мгновений прошли в мучительной борьбе со штурвалом, но отвернуть вправо не удалось из-за ветра, а впереди и слева полукругом приближался уже настоящий густой лес, не оставлявший никаких шансов на продолжение неверной игры.
Спасение пришло внезапно в виде невзрачного водоема: полуболотаполуозерка с дальним пологим песчаным берегом. Здесь уже Иоганн не зевал и решительно направил гравикатер вниз, изо всех сил стараясь его держать в относительном равновесии. Прикидывать шансы было некогда грязная рябь воды неотвратимо приближалась, и лишь самое обыкновенное везение помогло бы более-менее удачно приводниться. Мощным нажимом руля Ладвин сумел приподнять заостренный нос вездехода как раз в тот момент, когда его пирамидальный корпус прочертил по колышущейся поверхности глубокую брызжущую борозду. И спасительного инерционного запаса еле-еле хватило: когда все закончилось, и катер, вздрогнув в последний раз, зарылся правым бортом в песок, обломки его хвостового псевдокрыла были полностью покрыты водой...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});