Владимир Рыбин - Зеленый призрак

СПАСИТЕЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Снова перед ним расстилался лунный пейзаж, похожий на гигантскую, резко контрастную фотографию. И Земля ничуть не сдвинулась с места, и солнечный диск все так же сверкал в вышине, будто был лишь деталью неподвижной декорации, нарисованной раз и навсегда на все спектакли.

«Опять сон?» — устало подумал Петер.

— Вы недовольны? — услышал он знакомый металлический голос.

— Радоваться нечему. Кроме того, пора бы уж и домой. На Земле меня, наверное, похоронили.

— На Земле вас ждут. Связь продолжается семнадцать земных минут.

— За семнадцать минут побывать и в аду и в раю?..

— В своих снах вы успеваете не меньше.

— Сны непроизвольны.

— И эти непроизвольны. Мы лишь помогаем логике вашей фантазии.

— Но зачем?

— Чтобы вы яснее представили себе перспективы и рассказали о них людям.

«Каким образом?» — усмехнулся Петер. Он хотел сказать своему таинственному собеседнику, что от тех, кого он знает, ничего не зависит, а кто кое-что может, того непросто увидеть. Но голос опередил:

— Вы сможете увидеть всех, кого захотите. Для этого там, на Земле, проглотите шарик, закройте глаза и положите руки на живот…

— Какой шарик? — спросил Петер.

Но ответа не последовало. Голубой ореол вокруг Земли начал гаснуть, исчезли густые тени лунного ландшафта, а сияющий диск Солнца стал падать и превратился в освещенный снаружи светлый люк иллюминатора.

Петер услышал голоса снаружи бака, встал со стула, шагнул к иллюминатору. И тут почувствовал в руке что-то холодное и круглое, напоминающее голубиное яйцо, только со свинцовой тяжестью.

«Проглотeq o (и;ґ)те шарик», — вспомнил он последнее напутствие цвагов, сунул его в рот, погладил языком странно податливую скорлупу и, борясь с желанием куснуть, проглотил. Мелодичный звон поплыл издалека. Так звенит в ушах полная тишина, когда тщетно напрягаешь слух. Звон приближался, звучал свирелью, скрипкой, флейтой, контрабасом, наконец ударил громом и оборвался. И снова Петер услышал голоса снаружи бака. В распахнутом иллюминаторе виднелось лицо Мелены в потеках слез и круглые от любопытства глаза Вонани.

Петер высунул голову в люк и стал вылезать. Был момент, когда он, лежа животом на краю люка, вдруг почувствовал, что смертельно устал, и закрыл глаза, представив себе маленькую комнатку Мелены, где так хорошо отдыхалось от всех сует…

Когда он открыл глаза, то увидел, что лежит на кровати в комнате, о которой только что подумал. Минуту он оглядывал стены, не веря видению. Потом встал, прошел к окну, потрогал тяжелую гардину.

«С ума можно сойти от всех этих превращений!» — подумал он. И вдруг вспомнил голос в тишине лунного мира: «Вы можете увидеть всех, кого захотите».

И внезапная радость охватила его. Стало быть, яичко-то непростое! Оно делает мечту реальностью!

Петер закрыл глаза и снова представил себе сумрачную лабораторию с большим старым баком посередине. И тотчас услышал голос Мелены:

— Хватит… не пущу… не могу больше! Тебя не было целую вечность и опять ты как умер!..

Она вцепилась в него и повисла, обхватив плечи и руки.

Подошел белобородый Вонани, сверкнул какими-то бездонными, почти безумными глазами.

— Опыт продолжался восемнадцать минут, — сказал он.

— Семнадцать, — поправил Петер.

— Мы надеемся услышать подробный отчет.

— Непременно…

Они вышли с Меленой в тихую ночь. Шептались липы над улицей. Луна бросала мягкие тени. Где-то далеко с завыванием брехала собака. Земля катилась своей вечной дорогой, и жизнь шла своим чередом. И никто не знал, что очень скоро взорвется эта монотонность жизни и сенсации, каких не было с сотворения, завалят мир развалинами или вознесутся башнями невиданных городов. Никто еще не подозревал, что тихой жизни приходит конец.

…Помните ли вы, читатель, свой первый барабан? Мама просила: «Перестань барабанить, дай отдохнуть». А вы все не могли, в сотый раз пробовали, как он звучит…

Вот и Петер, оказавшись дома, тотчас лег на кровать, зажмурился и нажал себе на живот, как на пусковой клавиш. И очутился на городской площади. Часы на башне показывали семь двадцать девять. Полицейский, как всегда, ходил вокруг большой клумбы левкоев, помахивал дубинкой.

— Эй ты! — крикнул Петер. — Сорви цветочек!

Полицейский наклонил голову, как бык перед атакой.

— А то я сам сорву!

И он пошел по цветам на середину клумбы. Трели свистков тотчас собрали толпу любопытных. Люди хохотали, любуясь, как полицейский бегал по цветам за странным зеленым парнем, вытаптывая запретную клумбу.

Петеру это скоро надоело. Он закрыл глаза, вновь открыл их и увидел знакомую люстру, шторы, встревоженное лицо Мелены.

— Что с тобой? Ты бредил, — сказала она.

— Ничего, дорогая, свари-ка кофе, а потом я тебе все расскажу. Мне понадобится твоя помощь.

Мелена ушла на кухню, а Петер подумал, что теперь самая пора начать выполнять миссию, возложенную на него цвагами. Он снова положил руку на живот, закрыл глаза и очутился… в спальне самого главного босса.

— Как вы сюда попали? — испуганно спросил босс и будто случайно наступил на кнопку сигнала.

Тотчас вбежали двое дюжих молодцов, замерли у двери.

— Возьмите его, — сказал босс. — Выясните и доложите.

«Молодцы» кинулись на Петера, с деревянным стуком налетели друг на друга и завертелись, стараясь схватить то, что им казалось Петером. Босс выхватил из-под подушки дамский пистолетик и принялся стрелять во все стороны. Вскоре один из телохранителей упал, а другой, наконец-то найдя для себя настоящее дело, уволок его за дверь.

— Что будет дальше? — спросил Петер, снова оставшись наедине с боссом. — Не дурите голову ни себе, ни другим. Со мной ничего не поделаете. Меня не убить и атомной бомбой.

Последнее он придумал, ибо и сам не знал пределов своих возможностей. Но простим ему эту маленькую ложь. Ведь он был газетчиком и, случалось, даже не в таких чудесных ситуациях изображал живого слона там, где была лишь одна дохлая муха. Он и прежде знал, что если желаешь в чем-то убедить другого, хотя бы и в ложном, говори увереннее.

— Да, да, запомните хорошенько, вам от меня не избавиться даже с помощью атомной бомбы. Так что лучше слушайте и запоминайте. Мое требование: сегодня же вы официально призовете мир к уничтожению атомного оружия. Не выполните — пеняйте на себя…

И он исчез. Но прежде чем вернуться к своей Мелене, Петер заглянул к редактору бывшей своей газеты.

— Вам нужна информация, мне нужны деньги…

Но редактор был дока в своих делах. Он привык иметь дело с призраками всякого рода, поэтому ничуть не удивился предложению.