Евгений Усович - Человек, которого не было

— А ты и поужинаешь? — ахнул Павл.

— Не отвертишься, — заявила Риса, ловко накладывая в тарелку что-то дымящееся. От тарелки распространялся вкусный запах. — Тебе на ночь еще силы потребуются.

— Ах ты... — Павл снова попытался обнять Рису, но она ловко увернулась.

— Лопай давай. Нет, подожди, открой сначала вот эту бутылочку.

Только проглотив первый кусочек пеленгаса, запеченного под майонезом, Павл почувствовал, как проголодался. Даже не заметив, как молниеносно исчезла первая порция, он потянулся к пластиковому контейнеру, но услыхал смех Рисы и поднял глаза на нее.

— Знаешь, как работников в старину выбирали, — прищурилась она. — Как ест, так и работает. Пожалуй, я бы тебя на ночь взяла поработать... Только ты не увлекайся, а то еще уснешь прямо за столом.

— Не усну, — отшутился Павл. — Давай лучше выпьем.

— Давай, — согласилась Риса. — За тебя!

— Нет, — помолчав, сказал Павл. — За тебя. Если б не ты, я бы так и сидел там, в кустах. Или полицейские уже нашли бы.

Павл опрокинул пластиковый стаканчик в рот и, сделав один большой глоток, удивленно поднял брови и причмокнул. Риса тоже отпила немного и с удовольствием наблюдала за его реакцией.

— И что это мы пьем? — Павл взял бутылку и стал разглядывать этикетку. — Я раньше такого не пробовал. Слушай, тут написано, что этому «Донскому» уже больше пятидесяти лет. Это что, правда? Сколько же оно стоит?

— Ниже читай, — Риса повернула бутылку и показала ему надпись, сделанную мелким шрифтом в самом низу этикетки.

«Произведено, искусственно состарено и бутилировано на Багаевских винзаводах». Тут же приведенная дата сообщала, что на самом деле вино изготовлено месяц назад.

— В жизни не пил ничего вкуснее, — восхищенно сказал Павл. — Хотя я, вообще-то, больше на крепкие напитки налегал.

— Да уж, налегал, — хмыкнула Риса. — Особенно в последний день.

— Рысе-енок, — Павл виновато положил ладонь на ее руку. — Я же думал, что никогда больше тебя не увижу. Мне уже тогда жить не хотелось.

— Ладно, ешь, — приказала Риса. — Посмотрим, как ты соскучился. А мне вон то крылышко передай.

Сначала Павлу казалось, что он проглотит все, что привезла Риса, но уже через несколько минут понял, что не в состоянии больше проглотить ни кусочка.

Он лег на траву и с удовольствием потянулся.

— Ох и хорошо поел. Я уже и забыл, что на свете есть такие вкусные вещи.

— А как насчет десерта? — прошептала Риса, наклоняясь над ним и тихонько целуя его в глаза.

Павл рывком перевернулся и, осторожно опустив Рису на траву, принялся покрывать ее лицо, шею и комбинезон поцелуями.

— Ой, да подожди, — со смехом отбивалась она. — Во-первых, у нас есть палатка, а во-вторых, нажми вон ту кнопочку на поясе...

— Слушай, в этой палатке туалета случайно нет? — Павл осторожно вытащил руку из-под головы Рисы и сел, обхватив колени. — А то я уже...

— Ты хочешь сказать, что готов спать в туалете? — засмеялась Риса. — Вон у тебя деревьев сколько.

— Хорошо, — вздохнул Павл. — Попрошу у них прощения.

— Ой, — фыркнула Риса. — В первый раз, что ли? Третий день уже.

— Раньше мне хватало ручья, — отшутился Павл. — И, к тому же, я сегодня первый раз за неделю поел.

— Ладно, я тоже выйду, — сказала Риса. — Встречаемся у палатки. Мальчики — налево, девочки — направо.

— Так, может, подержать? — с готовностью предложил Павл. — Это я с удовольствием.

— Обойдешься! — лукаво погрозила ему Риса. — И потом, я тоже давно так не объедалась.

Отойдя от палатки на несколько метров, Павл оглянулся. Риса помахала ему рукой и скрылась в кустах. Павл усмехнулся и тоже вошел в заросли. И тут он опять ощутил на себе взгляд. Сначала он решил, что это Риска решила за ним подсмотреть. Но уже в следующее мгновение отогнал эту мысль. С чего бы ей подсматривать? Он подошел к скале и, оглядываясь, попытался нащупать ширинку. После нескольких неудачных попыток он вдруг вспомнил, что одет в комбинезон и чертыхнулся. Раздеваться полностью ему что-то не хотелось. Однако природа уже требовала своего и Павлу ничего не оставалось, как подчиниться. Он едва успел нажать кнопку на поясе и, насколько смог, вжался в кусты. Взгляда он уже не чувствовал.

Когда Павл снова вышел на тропинку, Рисы еще не было. Он подошел к ручью и, присев на камень, принялся бросать в воду мелкие веточки.

Риса неслышно подошла сзади и обняла его, прижавшись щекой к волосам.

Он поднял глаза.

— Искупаться не хочешь?

— Да я бы с удовольствием, — поежилась Риса. — Но вода уж больно холодная.

Она попробовала ногой воду и ойкнула.

— А я уже привык, — сказал Павл. — Сначала тоже казалось, что холодная, а теперь — просто высший класс.

— Н-ну, не знаю, — помялась Риса. — Я бы не прочь, вообще-то. А давай, ты первый, а я потом?

— Так это, пожалуйста, — с готовностью согласился Павл. — Учись, пока я жив.

Он выключил комбинезон и с уханьем кинулся в воду, подняв тучи брызг. Риса взвизгнула и отодвинулась.

— Давай, давай! — закричал Павл. — Не бойся. Только окунайся сразу, не жди.

Риса пощелкала кнопками на поясе и, ахая и всплескивая руками, шагнула в ручей. Войдя в воду по колено, она остановилась. Павл захохотал и брызнул на нее рукой.

— Прекрати! — взвизгнула Риса и присев в воде по шею, пулей вылетела обратно на берег.

Павл захохотал.

— Ничего, сейчас согреешься. Ну, как?

— А ты знаешь, — наклонив голову набок, Риса помолчала. — Вообще-то ничего. Нет, просто класс, как здорово...

— Ну, так и давай ко мне, — закричал Павл. — Поплаваем.

— Ой, нет, — возразила Риса. — Пожалуй, я немного согреюсь. А ты купайся.

Она снова включила комбинезон и, обхватив колени руками, смотрела на Павла.

— Нет, я тоже выхожу, — сказал Павл. — А то я, по-моему, местами уменьшился в размерах.

— Ха! — засмеялась Риса. — Иди сюда, отогрею.

Выскочив из воды, Павл опрокинул Рису на траву, пытаясь достать до кнопки на поясе. Риса шутливо отбивалась.

И тут он снова почувствовал чужой взгляд.

Отпустив Рису, Павл сел и, включив комбинезон, принялся оглядываться.

— Ты что, Палик? — Риса села и обняла его за плечи. — Кого-нибудь увидел?

— Ты понимаешь, — сказал он. — Мне все время кажется, что на меня кто-то смотрит. А утром в лесу вообще какие-то чудеса мерещились.

— Чудеса? — удивилась Риса. — Что за чудеса?

— Я рвал орехи, — сказал Павл. — И почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я испугался, честно говоря, и пополз обратно. Потом меня уколол какой-то сучок, я занялся им, а когда оглянулся, то куста орешника не было, деревья стояли как-то по-другому и в небе появились облака, хотя за секунду до этого их не было.