Дмитрий Сергеев - Завещание каменного века

- Вели роботам освободить нас и укажи дорогу сквозь барьер. Пауки тотчас освободили нас от наручников. В той же стене, откуда выполз черный шланг с объективом, распахнулся еще один коридор. По нему мы прошли в зал, где до этого уже однажды побывали с Эвой. - Как вы очутились по ту сторону барьера?- спросил я Игару. - Я пыталась узнать, что с вами, и отыскала выход наружу. Или мне помогли найти выход. - Где остальные? - Они хотели возвратиться на Земтер, но не знают дороги на корабль. Кажется, они примирились с судьбою. Едой их снабжают регулярно. Коли так, можно было не спешить к ним:с этими истуканами ничего не случится за несколько часов. Теперь, вооруженный паролем, я решил заставить Машину признаться во всем, что она здесь натворила. - Очень важный для меня разговор между старшим мантенераиком и его племянником, незадолго до приказа об эвакуации, состоялся здесь, - начала Машина свою исповедь. - Полетишь на Землю, чтобы закончить образование. А когда станешь взрослым, может быть, и не застанешь меня в живых. Мальчик хотел что-то возразить, но старший мантенераик не дал ему говорить. - Я сказал это вовсе не за тем, чтобы ты посочувствовал мне. Двадцать лет я конструировал и собственными руками собирал важнейшие узлы чудовища. При последних словах Человек показал рукой на меня. - Никто другой не знает ее схемы. Все это я сохранил в тайне. Жалею только об одном: моей жизни не хватит завершить начатое. Это сделаешь ты. Все мои расчеты и планы спрятаны в сейфе, про который никто не знает. Ключ от него я передам тебе. Но без помощи Машины и ты будешь бессилен завершить начатое. Поэтому я принял меры, чтобы хозяином положения на астероиде стал ты. Мне пришлось нарушить закон: "Любое возможное разногласие-разрешается в пользу большинства. Одиночные желания и мнения при выборе решения не учитываются". - Мне кажется, это справедливый закон, - сказал мальчик. - Так же считал и я, пока... Пока мои собственные желания совпадали с желаниями большинства. Обещай ничего не предпринимать раньше, чем возвратишься с Земли. От того, что пароль будешь знать ты один, никто не может пострадать. Чтобы обрести самостоятельность, Машине необходим длительный срок. Я намеренно оставил ей возможность саморазвития. Но только возможность. Чтобы она проявилась, в мозг Машины необходимо ввести новые знания. Мне нужна была не просто счетная, а творческая машина. Любое думающее устройство, будь то живой мозг, созданный природою, или механическая схема, сотворенная руками человека, способно на самостоятельное творчество, только обладая определенной свободой выбора. Полностью контролируемая деятельность (неважно чья-счетных машин или людей) никогда не может быть творческой. "Мозговой" объем машины во много крат превышает норму, необходимую для выполнения технических и хозяйственных задач на астероиде. Он рассчитан на творчество. Пока эта ее способность не проявлена, Машина всего лишь-тупой, идиотски точный счетчик, способный находить оптимальные решения. - Когда же она научится творить? - Не раньше, чем поставит себе собственную задачу. - Что для этого нужно? - Время. Оно может быть сокращено, если в нее ввести дополнительные знания. Потребность приобретать знания задана ей. Но до поры я сознательно ограничил норму информации, держу ее на голодном панке. Я не хочу, чтобы Машина обрела самостоятельность раньше, чем возвратишься ты и сможешь направлять ее творчество. У меня для этого нет времени - мне недолго осталось до смерти. Секрет, как сохранить над нею власть, я передам только тебе. - Но почему ты говоришь "только тебе"? Почему окружил свою Машину тайной? Разве нельзя другим, сообща, добиться от Машины того, чего хочешь ты? - Я не уверен, что меня поймут. - Почему? - У меня есть основания... Люди слишком увлечены необозримыми возможностями прогресса. А я исхожу из вывода, сделанного мною: все ошибки, совершаемые человечеством, вызваны тем, что человек утрачивает кровную связь с остальной природой. Я считаю ошибочным убеждение, будто человек возвысился над природою и подчинил ее. Природа не выступает против человека сознательно, но законы ее развития таковы, что самовластие одного животного вида, поставившего себя выше другого, нарушает равновесие. - Дядя, прости меня, но это же все знают, мы даже в школе учили, что нарушать равновесие опасно. - Правильно. Ты, как и все, знаешь общую фразу. Но мы, к сожалению, не знаем другого - насколько широко имеем право шагнуть в каждом конкретном случае. Мы бьем тревогу лишь тогда, когда воочию видим те или иные тежкие последствия. Но многих и не видим, они незримо накапливаются и лишь со временем дадут о себе знать. А нужно уметь предвидеть все. Перед тем как занести ногу - уже знать, куда и как ее поставить. Иногда и отказаться от шага, хотя он, быть может, на первых порах и сулит нам радужные перспективы... Миллионы, миллиарды связей в природе! Их вобрать в себя, суметь понять их взаимодействие, возможные плюсы и минусы способна только Машина. И эту Машину мы сделаем с тобой. Я начал, ты закончишь. - Значит, Машина станет как бы посредником между человеком и природой? - В какой-то мере... Ты мыслишь логично. - А где гарантия, что, вобрав такую уйму знаний, Машина не вообразит себя Царем? - Этого-то я и боюсь... Боюсь и в то же время подталкиваю Машину к самостоятельности... Какой-то заколдованный круг. Я не могу понять больше, чем могу, и призываю на помощь Машину. Но тут же, опасаясь некой избыточной самостоятельности Машины, разделяю ее "мозг" на два блока и ввожу пароль... Ты многому должен научиться, мой мальчик,и, вернувшись к Машине, досовершенствовать ее... Машине, чтобы стать непокорной, необходимо разгадать природу человека. Именно в этом заключается логическая задача, поставленная ей. Зная это, она будет стремиться черпать новую информацию и задавать себе промежуточные задачи. Это будет пробуждать ее творческие способности. Используя такую вдохновенную силу. Машине можно будет давать необычайно сложные задания, которые требуют творческого подхода и которые человеку невозможно решить в одиночку. Именно такого рода цель и стоит передо мною. Машина должна в конце концов сказать - как жить человеку дальше, не вступая в конфликт с природой... - Так я узнала о своем назначении, - продолжала свою исповедь Машина. - Их разговор сильно взволновал меня. Старший мантенераик знал, что нужно было заложить в мою схему, чтобы я испытывала мучения от недостатка информации. Мальчик и старший мантенераик встречались еще несколько раз, но разговор обо мне больше не затевали, как я ни жаждала этого. И только когда с Земли пришло решение покинуть Карст за ненадобностью, мальчик и конструктор вспомнили обо мне... Машина неожиданно замолчала, совсем как человек, который спохватился, - а не наговорил ли он лишнего? - Продолжай, - велел я Машине. - Мальчик и его дядя вспомнили о тебе. Что они говорили? Машина не сразу продолжила свой рассказ. Что-то, видимо, взвешивала, но человека, владевшего паролем, ослушаться не смогла. - Слушай дальше, - бесстрастно сказала Машина. - И Машина останется здесь одна? Совсем одна! - воскликнул мальчик. - На астероиде необходимо сохранить все в целости, - ответил дядя Виктор. - По-прежнему будут возделываться поля, сниматься урожаи, выращиваться скот. Запас продовольствия должен быть достаточным, чтобы могли прокормиться люди, если им почему-либо придется возвратиться назад. - Но ведь она будет скучать! - Чувства Машины и человека не совсем одинаковы. Вложить же в нее человеческие чувства я не мог - мы ведь и сами до конца не знаем, как возникают чувства и действуют. Машина может испытывать энергетический голод или перегрев - это будет вызывать желание устранить причину, вызывающую вредное явление. Совпадает ли это с тем, что происходит в человеческом организме? Скорее - нет. Я запрещаю тебе вводить в нее какую бы то ни было дополнительную информацию! Никто не может предвидеть, к чему это приведет... Выходит, я был прав: мальчик подключил к машинному мозгу какой-то из секторов хранилища. Он не послушался Виктора. Интересно, что же именно он подключил? Я спросил об этом Машину. - Художественную литературу, - ответила она. - Литературу? - Да, литературу. При этом он рассуждал вслух: "Этот сектор не может ничему повредить. А ей хватит развлечений на долгие годы". -- Ну, и какое же у тебя сложилось мнение об этом роде человеческой деятельности? - поинтересовался я.