Андреас Эшбах - Триллион евро

— Эй! Простите… — крикнул Стефан что было силы.

Фигурка сделала шаг вперёд. Молния вспорола полутьму, и Стефан увидел ярко-синий и яблочно-зелёный узор вязаной кофты. Кофты, которую он узнал бы среди тысячи других.

— Элодия?

— Стефан, — прошептала она, — ну вот и слава Богу…

— Что ты здесь делаешь? Как ты попала на остров?

Сильный порыв ветра сбил его с ног и прижал к земле. Когда он снова смог подняться на четвереньки, стало ещё темнее. Листья и пыль вихрем вертелись в воздухе. Элодия исчезла.

Он кричал и звал её, но ветер разрывал на куски и уносил её имя. Наполовину задушенный песком и пылью, он еле продвигался вперёд. Ветка пинии стегнула его своими иглами. Справа он заметил какое-то массивное строение, прижатое к холму. Дом. Наверняка Элодия укрылась там.

Стефан протиснулся в ворота и стал пробираться по дорожке, усыпанной обломками. Небо над ним раскололось, и на него обрушились горы туч. Дом с его бетонной кровлей и герметично закрытыми железными ставнями показался ему неприступным бункером. Он с отчаянием колотил в дверь, усиленную стальными диагоналями, и кричал до хрипоты. Порывы ветра прижимали его к стальным распоркам. Громовые предвестники торнадо полоснули его своим ледяным дыханием.

Наконец дверь на миг приоткрылась, и кто-то втащил его в дом. В лицо Стефану глянули яркий луч карманного фонаря и ружейное дуло. Он инстинктивно поднял руки вверх.

— Не двигаться, — рявкнул низкий строгий женский голос. — Стоять на месте.

Где-то в доме что-то метнулось, и женщина скользнула по комнате лучом карманного фонаря. Луч упал на двух детей, которые испуганно прижались друг к другу оттого, что разбилась стеклянная дверь.

— Марш назад, под кушетку! Здесь слишком опасно!

Дети скрылись в гостиной.

— Я вам ничего не сделаю, — пролепетал Стефан.

Луч карманного фонаря снова вернулся к нему; а ружейное дуло так и держало его под прицелом всё это время.

— Кто вы? — прошипела женщина.

Стефан, глаза которого постепенно привыкли к темноте, увидел, что она среднего возраста, маленького роста, нервная и испуганная.

— Я всего лишь рыбак, — ответил он. — Шторм застиг меня в море. Я… мне показалось, на улице я увидел свою жену. Не у вас ли она укрылась? — Оглушительный гром помешал женщине ответить. — Она одета в яркую вязаную кофту, — продолжил он, когда шум стих. — Из синтетической пряжи. Она связала её сама.

— Откуда вы? — спросила женщина. Теперь её голос звучал уже не так агрессивно.

— Из Йера. И как она смогла попасть на остров? У кого она могла взять лодку, ведь она никого не знает…

Дуло ружья опустилось, и руки Стефана повторили это движение. Видимо, женщина решила, что он не представляет собой опасности.

— Снаружи уж точно никого нет, — сказала она. — Идёмте, надо укрыться. Здесь слишком опасно.

И действительно, входная дверь, несмотря на стальное покрытие, содрогалась, как под ударами гигантских кулаков, и пугающе громыхала. Весь дом, казалось, дрожал под яростным натиском бури.

Согласно предписаниям безопасности, которые каждый день передавали по радио, Стефан присел за самым тяжёлым предметом мебели в доме — за кушеткой, которая была придвинута к стене, наиболее удалённой от окон, чтобы на неё не посыпались осколки. Снаружи бушевала буря. Оба ребёнка испуганно оглядывали Стефана, а женщина не выпускала из рук ружьё и карманный фонарь.

Стефан думал об Элодии. Он видел её на улице среди бури, но куда она девалась потом? Нашла ли она укрытие? И как она здесь очутилась? И, прежде всего: зачем?

Ураган успокоился так же быстро, как и разразился. Адский вой постепенно стих, гром и молнии отдалились, а ставни перестали громыхать. Люди в доме выпрямились, радуясь, что и на сей раз избежали гибели. Стефан и женщина отважились выйти во двор. Дом не особенно пострадал; лишь верхушка трубы обрушилась, и в некоторых местах отвалилась штукатурка. Но сад был полностью опустошён. Повсюду валялись ветки и вырванные с корнем кусты. Две пинии рухнули, одна — у самого дома.

Стефан поблагодарил свою безымянную спасительницу и бессловесных детей и вернулся к своей лодке. Торнадо пощадили её, хотя вся местность вокруг была истерзана.

Правда, лодка лежала на боку, но повреждений, на первый взгляд, избежала. Пластиковое ведро опрокинулось, и рыба валялась рассыпанной по земле. Стефан отвязал лодку и столкнул её на воду. Он ни в коем случае не хотел ждать, когда наружу выйдут и другие жители острова. Не все были бы так любезны с ним, как эта женщина.

Неторопливо выруливая из бухты, он обыскивал взглядом песчаную косу с немногими уцелевшими хижинами в поисках фигурки старой женщины в яркой вязаной кофте… Но теперь он уже не был так уверен, что видел её на самом деле.

Вернувшись в порт, который выглядел почти так же, как утром, когда он покидал его, Стефан привязал свою лодку на обычном месте рядом с длинной яхтой, которую ураганом отшвырнуло на понтон. Он бы с удовольствием с кем-нибудь поговорил и расспросил о разрушениях, нанесённых Иеру. Обошёл ли торнадо Старый город стороной? С моря ему казалось, будто дальше к востоку от города не осталось камня на камне. Наверное, опять будут оплакивать сотни мёртвых, и появятся тысячи новых эко-беженцев… Похожим образом всё выглядело и на западе. Удалось ли устоять Йеру, взятому таким образом в клещи? А Элодии? Как там она сейчас? Теперь он уже больше не верил, что на острове действительно видел её. Наверняка то был обман зрения. Или он видел кого-то другого, в похожей кофте…

Когда Стефан перегнулся через борт, чтобы поставить пластиковое ведро на шаткий причал, он заметил предмет, который мутные грязные волны швыряли в борт его лодки. Что-то разноцветное… Он взял лодочный багор, зацепил предмет и вытянул его из воды.

То была вязаная кофта из синтетической пряжи с ярко-синими и яблочно-зелёными узорами.

Элия Барсело

Тысяча евро за жизнь

Заглянув в будущее, которое демонстрирует нам беспощадную власть природы, давайте бросим взгляд в другое будущее — в такое, где всё у нас в руках. Лучше ли такое положение вещей? Не обязательно, как показывает нам в своей новелле Элия Барсело. Даже если дело дошло до того, что мы умело держим в руках многие вещи, это таит в себе свой ужас — может быть, даже более страшный, чем тот, что возможен в хаотическом мире…

Элия Барсело считается в Испании «гранд-дамой научной фантастики» и является одной из лучших писательниц страны в этом жанре. То, что она непременно должна присутствовать в этой антологии, было одним из тех немногих непреложных фактов, которые были ясны с самого начала.