Сергей Михайлов - Трещина

-- Борис! -- позвал он взволнованно. -- Скорее сюда!

-- Что случилось?

-- Вот! -- Николай протянул Борису желтоватый камень величиной с куриное яйцо.

-- Золото! -- прошептал пораженный Борис.

-- Оно самое, -- тоже шепотом ответил Бармин.

-- Где ты его нашел?

Николай приподнял лист лопуха:

-- Здесь.

-- Ну у тебя и глаз, -- удивился Борис.

Еще час ушел не безрезультатные поиски. Солнце стояло уже высоко и заметно припекало. Поисковая группа все более и более удалялась от стоянки автобуса, но ничего примечательного, если не считать еще двух самородков, не нашла.

Вдруг Николай стремительно опустился на четвереньки.

-- Что такое? -- спросил Борис.

-- След! -- ответил Николай.

-- Где? Я ничего не вижу.

-- Вот! Здесь трава примята. И здесь. Видите?

Борис с сомнением покачал головой:

-- Может быть, это медвежьи следы или еще чьи-нибудь?

-- Нет, медвежий след мы уже четырежды пересекали. Это след человека, -- уверенно произнес Николай.

-- Вот как?

-- След вчерашний, -- продолжал Николай. -- Видите, трава успела подняться? Более того, человек был в обуви, значит, дикари исключаются. Остается Лепешкин.

-- Либо Мухин, -- уточнил Борис.

-- Либо Мухин, -- кивнул Николай. -- В любом случае нам нужно идти по следу.

В течение получаса следопыты двигались на юго-запад, стараясь не потерять с таким трудом найденный след. Но вот впереди послышался слабый стон.

-- Слышишь? -- прошептал Борис. -- Кто-то стонет.

Николай кивнул и молча направился вперед. Через несколько шагов обоим спутникам представилась жуткая картина.

В луже крови лежал Лепешкин и стонал. Одежда на нем была вся изодрана, тело покрыто ссадинами и ранами, правая рука неестественно вывернута, что говорило о переломе, голова пробита, лицо перепачкано грязью и запекшейся кровью.

Николай бросился к бухгалтеру.

-- Что с вами, Лепешкин?

Лепешкин приоткрыл глаза и долго смотрел на людей.

-- Это... вы, -- прошептал он чуть слышно. -- Я умираю. Они... убили меня. Помогите мне...

-- Что мы можем сделать? Говорите! -- заорал Николай, потрясенный увиденным.

-- Оставь его, -- шепнул ему на ухо Борис. -- Он не жилец.

-- Мы должны ему помочь, -- твердо сказал Николай, глядя в лицо Борису.

-- Да не шуми ты... -- Борис смотрел на Лепешкина. А у того из глаз текли слезы.

-- Спасите меня... -- еле слышно проговорил он. -- Я хочу жить...

-- Надо отнести его в лагерь, -- сказал Николай. -- Только там мы сможем оказать ему помощь.

Борис с сомнением покачал головой:

-- Вряд ли мы ему поможем.

-- Не оставляйте меня, -- взмолился Лепешкин, -- я... я вам заплачу, много заплачу... у меня есть...

Борис изумленно поднял брови:

-- Да? И в какой же, интересно, валюте? Керенками или царскими червонцами?

-- Борис! Прекратите! Видите, человек бредит.

-- Нет, нет, я правду говорю, -- прошептал бухгалтер. -- Я заплачу. Золотом!.. У меня много золота... в портфеле...

Лепешкин говорил с трудом, каждое слово доставляло ему немало усилий. Видимо, силы покидали его.

-- Нам надо спешить, -- произнес Николай, -- а то будет поздно. Борис, беритесь...

-- Портфель! -- взвизгнул Лепешкин. -- Портфель возьмите!

-- Да где он, этот ваш чертов портфель? -- раздраженно крикнул Борис.

Портфель лежал в двух метрах от головы Лепешкина, скрытый высокой травой, поэтому его удалось найти не сразу. Николай с трудом поднял его.

-- Какой тяжелый! Вы что, камни в нем таскаете?

Лепешкин усмехнулся, печально покачав головой:

-- Молодой человек, этим камням цены нет.

-- Золото? -- удивился Николай. Лепешкин молча кивнул. Борис присвистнул.

-- А вы зря времени не теряли, -- сказал он. -- Золота в этих краях, действительно, много, вот и мы кое-что нашли. Только зачем оно вам?

Лепешкин укоризненно посмотрел на Бориса.

-- Вы, молодой человек, -- прошептал он, -- плохо представляете себе стоимость содержимого портфеля. Я бухгалтер, через мои руки прошли сотни тысяч рублей, и я со всей ответственностью заявляю, что в этом портфеле золота, по крайней мере, миллиона на три.

-- Ого! -- Борис с почтительностью взвесил портфель на руке. -Только все эти ваши миллионы -- пустой звук. Вы, гражданин бухгалтер, заражены предрассудками цивилизованного мира. А здесь мир иной, здесь даже на три миллиарда вы не купите себе куска мяса. В этом мире в ходу только реальные ценности, а золото -- эквивалент, в котором здесь пока не нуждаются.

Лепешкин ничего не ответил и закрыл глаза.

-- Ему плохо! -- крикнул Николай. -- Борис, он умирает!

-- Нет, нет, я ничего, -- пробормотал Лепешкин. -- Это так... Вы, наверное, правы. Здесь золото никому не нужно. Но прошу вас, -- с неожиданной горячностью произнес бухгалтер, -- возьмите этот портфель с собой. Все-таки, может быть, вы вернетесь... И там золото принесет пользу людям.

-- Вы все же думаете, что мы вернемся? -- спросил Николай.

-- Кто знает! Раз судьба привела нас сюда, значит, она может и вывести отсюда.

-- Вот и наш инженер говорит то же самое, -- задумчиво произнес Борис.

-- Слушайте его, -- напрягая последние силы, сказал Лепешкин, -он умный человек, он найдет выход.

-- Вы вроде как последнее напутствие нам даете. Уж не помирать ли вы собрались, а?

Лепешкин долго молчал.

-- Когда я лежал здесь один, -- наконец проговорил он, -- мне было страшно. А теперь, когда вы рядом, я не боюсь умереть. Нет ничего ужаснее одиночества; к сожалению, я это понял слишком поздно. А смерть моя действительно близка, и если я протяну до вечера, то это будет просто чудом.

В голосе Лепешкина не слышалось теперь ни волнения, ни беспокойства, говорил он медленно и совершенно бесстрастно.

-- Я поступил подло, -- продолжал он, -- и за это поплатился жизнью. Если можете, простите меня, я перед вами очень виноват.

Глаза его горели каким-то странным огнем.

-- Зажигалку вы найдете в портфеле, а нож, к сожалению, они забрали.

-- Кто -- они? -- насторожился Борис.

-- Люди, которые спустились с деревьев. Они забросали меня камнями. Несколько камней попало мне в голову, и я потерял сознание. Но я все же успел их разглядеть; их было около дюжины, они сидели на деревьях и, видимо, поджидали свою жертву. На мою беду, этой жертвой оказался я.

-- Как они выглядели?

-- Небольшого роста, смуглые и очень проворные, словно обезьяны. Когда я очнулся, никого уже не было. Нож, лежавший у меня в кармане, исчез. И тогда я понял, что жить мне осталось считанные часы. Я потерял много крови и не мог самостоятельно передвигаться, я решил дожидаться своего часа здесь, не надеясь на какую-либо помощь. К счастью, судьба послала мне вас.

Николай и Борис стояли по обе стороны от умирающего Лепешкина, слушая его печальный рассказ. Им было неловко из-за своей беспомощности, своей бездеятельности, своего крепкого здоровья, наконец. А Лепешкин умирал, это было видно даже неопытным глазом. Дыхание становилось все тяжелее и прерывистее, голос срывался на хрип, движения рук стали судорожными и бессмысленными, а в глазах светилась такая тоска, что молодые люди, при всем своем недоброжелательном отношении к маленькому бухгалтеру, не могли не почувствовать жалости к нему.