Сергей Тармашев - Неотвратимая гибель

– Сынок, какие у тебя планы на вечер? – вдруг спохватилась Хилари. – Я бы хотела сходить к Фергюссонам, если ты не против. Мне не терпится сообщить им эту прекрасную новость!

– Сходи без меня, мам, о кей? – вопросительно посмотрел на неё Майк. – Ты же знаешь, я их не люблю. Особенно их раскормленного кота, который вечно трется о ноги. После него неделю везде находишь кошачью шерсть, даже в нашей квартире! А я пока съезжу в Гуманитарную миссию, навещу Джеймса. Он многим помог мне, без него у меня бы не было даже такой работы. Старик наверняка забыл, что сегодня Рождество, и до сих пор сидит в офисе. Я поздравлю его, отправлю домой и вернусь. За час до полуночи буду здесь.

– Договорились! – согласилась Хилари. – К твоему возвращению я приготовлю королевские гамбургеры! Сегодняшнее Рождество особенное и отпраздновать его нужно по-особенному!

До аэродромного комплекса Майк добрался за час. В рождественский вечер захолустная окраина столицы была никому не нужна, и во всем вагоне монорельсового электропоезда, идущего к вечно безлюдному аэропорту, он оказался единственным пассажиром. Майк сидел на обшарпанном затертом сиденье в центре салона, смотрел, как по оконному стеклу стекают капли холодного зимнего дождя, и пытался представить, каково ему придется там, за полярным кругом, у Реактора. Старик Джеймс рассказывал о работе полярников одновременно захватывающие и жуткие вещи. Истории, полные героических побед человека над не знающей пощады стихией. Истории, леденящие кровь фактами трагедий, когда безжалостный Холод одерживал верх над самоотверженными героями. Теми самыми, что стоят на страже существования последнего оплота человеческой цивилизации, великой Новой Америки, упрямо не отдающей Холоду крохотную часть планеты площадью в сто тысяч квадратных километров. Двадцать пять лет назад Джеймс перестал быть полярником. Он проработал в Бюро одиннадцать лет, провел семнадцать вахт, но из последней вернулся с обмороженной ногой. Повреждения оказались настолько тяжелыми, что развившийся некроз тканей не оставил врачам выбора, и Джеймсу ампутировали ногу. С тех пор он работает в Гуманитарной миссии, являясь её бессменным начальником. Говорит, что не видел для себя занятия, не связанного с Холодом, вот и принял предложение занять эту никому не нужную должность. Миссия расположена на территории Аэродромного комплекса, не Холод, конечно, но шаттлы и беспилотные челноки уходят за полярный круг именно отсюда. Старик называл это «тёплым соседством».

Неужели жестокая и непреодолимая сила Холода настолько велика, что до такой степени притягивает к себе людей, побывавших внутри него? Как можно быть привязанным к тому, что лишило тебя ноги и едва не отобрало жизнь? Мысли Майка вновь потянулись к Полярному Кругу. Говорят, когда-то давно, когда планета ещё была теплой и имела иные цвета, кроме белого, словосочетание «полярный круг» имело совершенно другое значение. Майк не помнил, что оно означало тогда, но, как любой цивилизованный человек, хорошо знал, что оно означает сегодня.

Если смотреть на Землю с метеоспутника, ты увидишь белый шар, над которым теснятся исполинские белые воронки циклонов, несущих в себе немыслимо холодные ураганы, и белые вихри антициклонов, утюжащие поверхность ещё более ледяными буранами. Но белый цвет покрывает планету не везде. Если присмотреться внимательнее, можно увидеть нечто вызывающе нарушившее ледяную гармонию белого. Африканский континент, центральная часть материка. Здесь, точно по экватору, протянулась узкая полоса жизни, шириной в сто пятьдесят и длиной чуть более шестисот шестидесяти километров. Новая Америка, последний оплот тепла на навечно скованной Холодом планете, вечнозеленый клочок земли под всегда чистым небом. Даже в самые лютые морозы температура здесь никогда не опускается ниже нуля, большую же часть года на территории Новой Америки термометры показывают двадцать семь градусов тепла по Цельсию. Граница между последним очагом тепла и бескрайним Холодом представляет собой гигантские безжизненные поля, окружающие пространство жизни сильно вытянутым эллипсом. На стыке холодного и теплого воздушных фронтов резкий перепад температур вызывает поистине бешеную конвекцию. Ураганные ветра, закольцованные силой науки вокруг последнего оплота цивилизации, свирепствуют в тех местах вот уже почти две сотни лет. Бесконечная ярость стихии давным-давно срезала с поверхности всё вплоть до самого камня и с тех пор вгрызалась дальше, медленно, но неуклонно углубляя огромные желоба, ставшие своеобразным руслом для свирепых воздушных потоков. Это и есть Полярный Круг.

Полярный Круг – это величайшее изобретение американской науки. Именно его изобретению цивилизация обязана тем, что до сих пор существует. Закольцованные ураганы и снежные торнадо не только надежно защищают Новую Америку от запредельно низких температур и сдерживают мировой ледник. Они надежно отсекают последний оплот цветущей жизни от безумных и кровожадных порождений Холода. Две сотни лет назад разразилась ужасающая катастрофа: царившая десять лет изнуряющая жара, охватившая планету после фатальных солнечных катаклизмов, внезапно сменилась лютыми морозами. Всё произошло в считаные недели, и очередная зима пришла на Землю навсегда. Падение температуры воздуха оказалось обвальным и повсеместным, смертельный Холод превратил планету в ледяное кладбище замерзшей заживо цивилизации, заснеженные надгробия-небоскребы которой неторопливо размалывал в каменную труху наступающий с полюсов ледник.

Но не всё живое мгновенно погибло в ледяной хватке Холода. Уцелевшие в студеном хаосе люди и звери, пытаясь отсрочить свою гибель, устремились к экватору, туда, где неумолимо опускающаяся температура ещё позволяла выжить. Экваториальные страны мгновенно утонули в потоках мигрирующей фауны и оказались захлестнуты ордами беженцев. В условиях стремительно опускающейся до ужасающих отметок температуры люди быстро теряли человеческий облик, движимые лишь одной всепоглощающей целью – выжить. Вспыхнувшая борьба за сокращающиеся с каждым днем жизненные территории погрузила медленно замерзающие экваториальные страны в пучину кровавой бойни. Государства развалились на вооруженные до зубов человеческие анклавы, что яростно отбивались от обезумевшего от ужаса зверья и миллионов несчастных, пытающихся найти укрытие от заполоняющего всё вокруг Холода.

Но пятидесятиградусные морозы быстро расставили всё по своим местам. Непривычная к столь запредельным холодам флора погибла в считаные месяцы. Это вызвало мор среди фауны. Травоядные животные, лишившись источников пищи, быстро вымерли, следом погибли хищники, и вскоре голод ударил по оставшимся людям. Жестокие бураны и ураганы довершили скорбную картину: мировая цивилизация закончила своё существование. Огромные мегаполисы превратились в ужасающих размеров свалки заледеневших трупов, ожидающих погребения под неумолимо надвигающимся ледником. Лишь жалкой горстке человеческих анклавов, врывшихся в землю ощетинившимися стволами орудий железобетонными укреплениями вокруг месторождений энергоносителей, какое-то время удавалось выживать. Но гибель лесов и нашествие ледника сделали поверхность планеты бескрайним полем, над которым шквальные ветра разгонялись до небывалых скоростей. Температура опускалась ещё ниже, почва превращалась в вечную мерзлоту на многие десятки метров вглубь, нефтяные резервуары замерзали, угольные разрезы истощались, ветряные электростанции не выдерживали ударов стихии колоссальной мощи. Анклавы один за другим погибали, сожранные Холодом. Но тех из них, кто из последних сил цеплялся за жизнь даже зубами, добил иной враг.