Ян Кравец - Мёртвые бабочки (СИ)

На одном из уровней весь пол был покрыт толстым слоем мелких осколков и крысиного помёта. Ксен заметила цепочку человеческих следов, уходящих вдаль. Вскоре она увидела и человека, вернее, все, что от него осталось. Это был довольно молодой кочевник, замотанный в чёрную тряпку так, что открытыми оставалось только узкое лицо. Судя по всему, умер он несколько дней назад, и смерть его была далеко не самой приятной. Если, конечно, смерть вообще может быть приятной. Кочевник в черном перерезал себе горло куском стекла и всё ещё сжимал его в левой руке. Большая крыса деловито грызла его щёку и не обращала никакого внимания на Ксен.

Ксен спустилась ещё на один уровень. Здесь крыс было меньше, зато в избытке водились стеклянные птицы. Ближе к поверхности эти птицы были похожи на голубей, здесь по размерам скорее напоминали перекормленных кур или даже индеек. Они ходили, переваливаясь с боку на бок, и издавали высокий воркующий звук. Летать, судя по всему, они не умели, для этого их крылья были слишком неразвиты.

Указателей здесь тоже было немало. Ксен осветила около десятка и стала читать вслух:

- Административный корпус. Аптека. Гостиница. Ресторан. Здесь вы можете купить авиабилеты. А авиабилеты то зачем? Бальный зал. Они ещё и танцевали!

Один из коридоров вёл в сторону чего-то, что не имело названия, и было отмечено только перевёрнутым значком радиоактивной опасности. Оттуда доносился какой-то неясный гул. Ксен пошла на звук и обнаружила всё ещё работающую установку по очистке воздуха. Надписи на стенах гласили, что если ежедневно дышать чистым воздухом, есть большая вероятность дожить до ста пятидесяти лет. Один час вдыхания кислорода, очищенного установкой "Петерсон" заменяет недельную прогулку в сосновом лесу.

- Удивительно выгодно, - подтвердила Ксен. - Это не биологическая станция. Это какой-то торговый центр. Готова поставить пару монет, что здесь и распродажи проходили.

За очистными сооружениями находился небольшой ресторанчик. Это явно не была столовая, где питались сотрудники, скорее действительно ресторан для важных гостей. Сбоку высилась длинная стойка с каменной столешницей, на которой лежали крупные осколки стекла. Над головой бармена когда-то висели перевёрнутые бокалы и рюмки. Сейчас там висели огромные серые коконы, похожие на осиные гнёзда. Один из коконов беспрестанно шевелился и из него капала прозрачная жидкость с вонючим запахом. Ксен вспомнила Рагби, который говорил, что не хочет знать, что именно светится в подземелье. Тогда она едва над ним не посмеялась, но сейчас понимала очень хорошо. Ей тоже не хотелось знать, кто или что свило себе этот серый кокон.

Ксен прошла ресторан насквозь, обошла ряд сувенирных магазинчиков (так вот где всё-таки были распродажи!) и свернула вниз. Указатель гласил, что администрацию и центр управления можно найти прямо по коридору. Вход, разумеется, только для персонала. Не забудьте идентификационную карточку. Сканер должен считать вашу сетчатку и сверить ДНК с базой данных. Пожалуйста, отнеситесь с пониманием к нашей системе безопасности. Если бы кто-то из "Корпорации цветов" добрался бы в своё время до этого уровня, возможно, что "Рассвет" так и не развязал бы последнюю мировую войну.

Идентификационной карточки у Ксен не было, а при попытке отсканировать сетчатку сканеру положено было бы врубить красный свет. Простите, вход только для биологических объектов. Сколько раз Сонар слышал эти слова! Во всей пирамиде только на административном этаже стояли металлические двери. Создатели пирамиды уважали стекло во всех его проявлениях, но личную безопасность доверяли только металлу. Полимерному стеклу удалось прожить тысячелетия, а вот металлическим дверям не повезло. Ксен потребовалось только как следует пнуть первую дверь, чтобы она рассыпалась на несколько проржавевших кусков. От второй двери остались только толстые петли и горка ржавых хлопьев на полу. Под ногами у Ксен шуршало и лопалось битое стекло. Она прошла через рамку сканера и услышала, что "уровень радиации в норме".

- Ну, спасибо, милая. Ты тоже приветливый персонал, правда? Я угадала? Почему ты молчишь, стерва?!

За дверью оказались обширные апартаменты главного архитектора станции Альфа. Должность не столько техническая, сколько административная. Архитектору подчинялись по меньшей мере тридцать департаментов. Только девять из них были так или иначе связаны с инженерной частью проекта. Остальные занимались связями с общественностью, закупками и финансовыми операциями. В прежние времена главный архитектор и сам не понимал, какого дьявола он занимается этой ерундой. Он отучился в МИТ, но был вынужден пойти на курсы менеджмента, чтобы хоть как-то справляться со своей работой. На стене в его кабинете висела табличка с написанным на ней принципом Питера: "В иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности". Архитектор понимал этот принцип лучше кого бы то ни было. Работал он плохо, но ежегодно получал семизначные суммы.

Ксен споткнулась и наверняка бы упала, не ухватись она за длинную стеклянную стойку. Стойка похожа на барную, только гораздо уже и выше. Вряд ли на ней поместилось бы больше одной кофейной чашки, а про тарелки можно вообще было забыть. Несколько полуистлевших плакатов, на одном ещё можно прочитать призыв бросать курить. И улыбающаяся рожа. Везде эти скалящиеся морды, чтоб их!

Рожа была жёлтой, а через мгновение стеклянная стойка тоже начала стремительно желтеть. Ксен встряхнула головой, надеясь отогнать жёлтое марево. На мгновение мир снова стал прежних цветов, а потом желтизна начала обволакивать саму Ксен. Жёлтые штаны, жёлтая рубашка, жёлтая жилетка, на руках то ли жёлтые резиновые перчатки, то ли просто кожа стала толстой и глянцевой. Жёлтый цвет пах мятными пряниками и сахарной пудрой. Это было бы приятно, если бы запах не был таким приторным. В затылок деликатно постучались чьи-то стальные пальцы и врубили весёленькую джазовую мелодию. Ксен взвыла и тяжело опустилась на пол.

- Заткнись! Чем бы ты не было, заткнись!

Как ни странно, это помогло. Одежда приобрела свой естественный оттенок, стекло мерцало знакомым зеленоватым светом. Музыка тоже прекратилась. В наступившей тишине Ксен слышала звук своего дыхания и шуршание крыс где-то совсем неподалёку. Приступ безумия был тяжелым, но до перевоплощения в Сонара дело не дошло. По крайней мере, на этот раз.

Ксен вдруг пришла в голову совершенно абсурдная мысль. Одиночество сводит с ума. Звучало это слишком возвышенно, в стиле Шекспира или Браунинга, но что-то в этом было. Ксен давно знала, что при желании логическое обоснование можно подобрать для чего угодно. Но на этот раз логика тут определённо не была притянута за уши. Сонар был одиночкой и был психом. Хэрроу сошёл с ума в одиночестве. Элвин псих-одиночка с положительным вектором. По крайней мере, он не убил никого кроме себя. Если, конечно, в Разломе действительно можно утонуть. А может быть на дне синего озера спрятан самый большой в мире Диснейленд. И всё же в одиночестве было что-то, от чего мозги съезжали набекрень. Рядом с Лори и Стором Ксен никогда не теряла контроля. Не было ни жёлтого безумия, ни сиреневого, ни какого угодно ещё. А тут, стоило только растерять всю свою небольшую компанию, сумасшествие уже крадётся за тобой по пятам. Ксен уже говорила не просто сама с собой, она говорила с голосами у себя в голове. Она спрашивала о чем-то невидимую Лори, и Лори даже что-то ей отвечала. Рагби читал стихи вслух, пикси Марта рассказывала какие-то истории про медвежат. Медвежат было трое. Были они, разумеется, желтыми.