Селия Фридман - Восход черного солнца

- Она пожирала меня, - прошептал Охотник, обхватив себя руками, точно защищаясь от воспоминаний. - Она использовала мою боль, как фильтр, чтобы отцедить свежую энергию. Вот зачем ей Сиани. Живая мембрана, очищающая энергию, которой она так жаждет. Она думает, что с ее помощью сломает барьеры в своей душе, обретет могущество посвященной...

- Я думал, это невозможно.

- Это так. Но мечтать о власти не запретишь. Люди никогда не желали признавать свою ограниченность. Насколько легче, вопреки истине, считать, что природа оделила всех поровну, что одно лишь усилие воли - и препоны рухнут, и вся власть в твоих руках... - Он горько рассмеялся. - Как будто природа знает, что такое справедливость. Как будто эволюция постоянно не сталкивает нас между собой, чтобы выжил сильнейший.

- А Темные? - спросила Сиани. - Откуда они-то взялись?

- Это слуги. Симбиоты. Она разместила их в центре своей сети, чтобы они поддерживали ее могущество. Они служат ей глазами, ушами, руками, прочесывают землю в поисках того, что ей необходимо... а в обмен получают ее защиту. Это не так мало, ведь на этой земле больше нет колдунов-людей. - Глаза его сузились, в голосе зазвенела ледяная сталь. - Если мы хотим уничтожить ее тварей, начинать надо с нее. Или в критический момент она ударит нам в спину.

- Если мы освободим землю от Связи, это поможет?

Таррант явно испытывал сомнения.

- В цитадели тоже есть талисманы. Помню, что видел их, когда меня туда притащили. Но точно не знаю какие. Если против толчков, то крепость может выдержать. Одну-две минуты, не больше, но этого хватит. Она ведь будет предупреждена, не забывайте. Волна земной Фэа, что предшествует землетрясению, достигнет ее раньше. Она будет знать, что ее драгоценная защита не сработала, и если успеет за это время покинуть крепость... - Он запнулся. И очень тихо произнес: - Если только она не будет Творить в этот момент. Тогда она не спасется.

- А можно ее вынудить к Творению? - задал очевидный вопрос Дэмьен. Отвлечь, чтобы она не глазела по сторонам?

- Как?

- Напасть на нее. Чтоб она должна была защищаться.

Таррант покачал головой:

- Это значит, что должен Творить и нападающий, и когда волна ударит... они погибнут оба. Нет, надо заставить ее саму, но как...

Он вдруг остановился. И медленно, глубоко вздохнул.

- Джеральд? - обеспокоилась Сиани. - Ты что?

Он обхватил себя за плечи. И молчал, сжимая пальцы.

- Ты знаешь способ, - тихо сказал Дэмьен.

- Может быть, - прошептал Охотник. - Но это очень опасно. Если бы она могла мыслить здраво, если бы мы могли предвидеть ее реакцию... но ни она, ни мы этого не можем. - Он покачал головой. - Слишком опасно, священник. Такой опасности мы еще не встречали.

- Ну-ка расскажи.

Светлые глаза остановились на Дэмьене. Серебряно-белые, с еле заметной краснинкой. Посвященный исцелялся.

- Ты должен пойти туда один, - негромко, но с вызовом выдал Таррант. Если у нас не будет возможности - или необходимости - последовать за тобой, ты отправишься сам и встретишься с ней в одиночку. Ты должен пробраться в самое сердце крепости, вооруженный лишь собственным разумом и минимумом оружия. Ну как?

- Если я решу, что дело стоит риска, - осторожно сказал Дэмьен.

- Земли ракхов не будут подпитывать ее вечно. Потоки уже стали слишком слабыми, они не насыщают ее, они почти целиком уходят на поддержание охранной сети. Скоро она потянется за Завесу, а потом... Скорее всего придет на земли людей. Совершенно безумная, всегда голодная, а за нею орды демонов, способных высосать разум из своих врагов, оставляя бессмысленную шелуху... Стоит это риска, преподобный Райс? Пойдешь ты в одиночку штурмовать цитадель, рискуя навлечь на себя ее ярость и ярость самой земли, но выиграть эту битву? Потому что я, похоже, знаю способ сделать ее слабой, но это должен выполнить человек. Разумный, но не посвященный. Только один из нас отвечает этому описанию. Как у тебя с отвагой, священник?

- Я пойду туда один и сделаю все, что нужно.

- В этом мало приятного, предупреждаю.

- В отличие от всего остального путешествия?

Против воли Охотник усмехнулся; и тут же лицо его исказила боль.

- Ты храбрый человек, преподобный Райс. Истинная отвага - вещь редкая. Я ожидал этого. Но дело не только в риске. - Серебряные глаза вспыхнули огнем. Ледяным, режущим, безжалостным. - Ты можешь довериться мне, священник? Безоговорочно? Ты можешь отдать мне себя ради спасения леди? Вручить мне свою душу на сохранение?

Дэмьен вспомнил, как однажды ему пришлось вытерпеть прикосновение души посвященного к своей - чтобы поддержать его. От одного воспоминания мороз прошел по коже. А ведь речь тогда шла о мимолетном контакте, не о глубоком проникновении. Даже холодный огонь в жилах, его боль, его ужас были несравнимы с этим... полным изменением. Оледенением души. Срастанием с разумом столь нечистым, что все, с чем он встречался, разъедала порча. Дэмьен вздрогнул, представив такое... но промолчал. Таррант не спрашивал его, понравится ли ему такой контакт. Он спросил, позволит ли он. Поверит ли ему.

Священник посмотрел на осунувшееся лицо посвященного. На кожу, еще недавно сожженную огнем. На слабость, что скрывалась под маской высокомерия. Только что из-за этой слабости он едва не расстался с жизнью. Человек, который страшился смерти больше всего на свете. Он рисковал жизнью, он терпел муки ради того, чтобы выполнить обещание. Сдержать слово. Исполнить обет, которому не был свидетелем никто из его спутников.

- Надеюсь, это временно, - тихо промолвил священник.

- Разумеется, - кивнул Охотник. - Надеюсь, мы оба выживем, чтобы расторгнуть договор.

- Ты даешь мне слово?

- Даю. - Светло-серые глаза блеснули злобой. К нему или к их врагу? Полагаю, преподобный Райс, вы знаете, чего оно стоит.

Дэмьен чувствовал, что ненадежно балансирует на самом краю высокого обрыва и камень крошится под его ступнями. Но мрачная цитадель, которая маячила впереди, была страшнее неведомой глубины внизу; и вот он услышал свой голос, отстраненно, точно издалека:

- Ну что ж, Охотник. Скажи мне, что ты хочешь сделать.

Таррант кивнул. И обернулся к утыканному. С тех пор как он очнулся, посвященный ни разу не показал, что знает о присутствии Потерянного. Теперь же он оглядел припавшую к земле фигуру, взъерошенный светлый мех, защищавший хозяина от ночного холода, и будто разом вспомнил все, о чем ему рассказывали.

- Возвращайся к своему народу, - велел он пещерному ракху, жестом показывая Хессет, чтобы та перевела. - Скажи им, чтобы все как можно быстрей покинули эти места. Земля скоро начнет трястись, а здешние пещеры слишком хрупкие, чтобы защитить их. Скажи, чтобы шли вниз на равнины или на запад. Подальше от зоны разлома. Как можно быстрей. От этого зависит их жизнь. - Он бросил взгляд на ночное небо, рассчитывая время. - Завтрашняя ночь - последний срок. Скажи им это. Мы не начнем, пока ночь не опустится, и потом останется совсем немного времени. - Он взглянул на ракханку и предупредил: - Очень немного. Объясни ему так, чтобы он понял.