Евгений Панаско - Десант из прошлого

- Здорово, мальчик! - сказал я ему на своем плохом итальянском. Мой четвертый язык - немецкий, а по-итальянски я могу связать только несколько обиходных фраз. Но я и не думал, что придется вести разговор на итальянском. Так или иначе, по крайней мере два общих языка у нас есть: в школах-то учат всех, но какой же у него родной?

Оказалось - блатной общеевропейский жаргон ему близок и дорог. Ну что ж, по фене я ботал.

- Клопа давишь? - поинтересовался парень, не вынимая рук из карманов.

- Ну. А ты что, стоишь тут на стреме? - задал я встречный вопрос.

- Гнилой заход... - скривился мой собеседник. Он оглядывал меня, оценивал, делал какие-то выводы. - За кем ливер жмешь?

- Ищу кента одного. Сказали - его хавира.

- Уехал он. А ключ мне отдал, - сообщил внезапно парень. - На!

Это было неожиданно, я не нашелся, что ответить сразу, а парень вынул левую руку и медленно поднял ее. В пальцах у него был зажат ключ, и он протянул его мне. Правую руку он по-прежнему держал в кармане. Я взял ключ машинальным движением, готовый отбить его удар правой. Но удара не последовало, и я опять на секунду смешался. Вставил ключ в дверь, повернул... При этом я очутился боком к парню и вдруг понял, что момент настал. Дебил-то шутить не собирался! Он бил ножом и старался ударить всерьез наверняка.

Ребром ладони я тормознул его руку в локтевом сгибе. От удара по сухожилию рука его резко ослабла и по инерции взлетела вверх, с ножом в сантиметре от моего лица. Тут я аккуратно, левой, поймал его за кисть и быстро вывернул уже безвольную руку. Он рухнул на колени с заломленной назад рукой, я толкнул дверь и втащил его за собой.

Может быть, в этом был риск: мало ли кто мог ждать меня в этой квартире, где, конечно же, никогда не жил, или, по крайней мере, уже не жил человек, зарегистрированный как Аугусто Арренио Мендес, действительный член общества свободных литераторов.

Но квартира была пуста. Проволочив стонущего парня в гостиную, я обшарил его карманы. Кроме ножа, оружия у него не было, однако я обнаружил любопытную вещь: обертку стандартного разового медицинского шприца. Все тут сразу становилось ясно. Я огляделся. Квартира, конечно, была нежилой, однако люди тут бывали. На диване смятые грязные простыни. На столе и на полу стоят и валяются пустые бутылки. Всюду окурки. Так. Похоже, что это притон наркоманов. Проверим.

Рывком подняв парня, я посадил его в кресло. Он заорал, и я понял почему: плечевой сустав я ему выбил. Я снова стащил парня на пол, положил на бок, стал над ним на колени и вправил сустав. Он снова вскрикнул и, как мне показалось, на мгновение потерял сознание. Однако церемониться с ним я не собирался. Мне было совершенно ясно, что он мелкая сошка, и надо было вытрясти из него хотя бы то, что он знал.

- Чего тебе надо? - заныл он страдальчески. Впрочем, ему и в самом деле было очень больно. На угристом его лбу выступили крупные капли пота.

Я молча вынул пистолет.

- Не надо! - крикнул он. - Убери кнут! Как брата прошу, не надо!

И вот это его "как брата" заставило меня рискнуть еще раз. Он все-таки не угадал во мне полицейского! Так обращаются только к тем, кого принимают за равных. И я сблефовал.

- Ты зачем поперек понта встал? Ваша хаза нам всю карту клинит. Говори, падла, на кого работаешь?

- Брат, скажу, не убивай...

Он рассказал, что работает на некоего Умберто Лаччини, ассистента режиссера крупной кинофирмы "Приключения, XXI век". Основное занятие сбыт наркотиков. Парень и сам начал колоться потихоньку, стало быть, пошел по наклонной. Меня, топчущегося около дверей, он сразу отличил от клиентов и решил, что я либо полицейский сыщик, либо конкурент. То, что я совсем не был похож на местного жителя, убедило его во второй версии; он решил, что я американец, "гастролер", тоже распространитель наркотиков, - ищущий новую клиентуру. К конкурентам же, ясное дело, относиться следует круто...

Я расспросил подробнее про Умберто. Кинофирма, в которой трудился ассистент, была транснациональной и имела отделения во многих странах, в том числе не только в Европе. Стало быть, дело о наркотиках могло подходить под ведомство Интерпола. В местной полиции знали, что в городе работает инспектор-международник, и должны были при необходимости оказывать мне содействие.

Выяснив, наконец, все, что удалось, я подошел к телефону, снял трубку, набрал номер и назвал пароль. Сообщив, что взял мелкого распространителя, я попросил прислать такси, а не полицейскую машину. У меня были на то основания.

Парень, слышавший мой разговор с полицией, посерел от страха. Оказывается, он таки дал маху! Можно продать одну шайку другой, хотя это и опасно, но это было бы не так опасно, как сейчас, когда он понял, что продал своего босса полиции.

- Слушай меня. В полиции будешь говорить то, что хочешь. Лучше всего, если пока что имени босса не назовешь. Понимаешь меня?

Нет, он не понимал.

- Меня мало волнуют твои вонючие тайны, и я не сомневаюсь, что с твоей шайкой разберутся местные власти. Ты знаешь, кто жил в этой квартире и где сейчас этот человек?

Он не знал. Может быть, знает его босс? Да, Умберто должен знать, ведь это он организовал эту хазу, этот притон, эту малину. Так вот, втолковывал я дебилу, только это меня и интересует.

Итак, узнал я мало. Но ниточка, пусть пока не очень крепкая и неизвестно еще куда ведущая, все-таки появилась.

* * *

Умберто оказался жирным молодым человеком. Как я прикинул, он тянул на 115-120 килограммов. Полчаса работы в компьютерной картотеке перед визитом к нему дали немного, но достаточно: спекуляция, не судим по молодости лет, свидетель по делу о распространении порнопродукции. К наркотикам, судя по картотеке, прежде отношения не имел. Среди его родных и друзей, значившихся в картотеке, я выбрал первую попавшуюся фамилию и начал разговор с Умберто, сославшись на некоего Джузеппе Локарини. Он-де рекомендовал к нему обратиться, потому что именно Умберто мог бы мне помочь...

Жирный ассистент сразу насторожился, услышав про Джузеппе, потом внезапно сделался любезен и, сопя, предложил поговорить у него в кабинете. Кабинет оказался оклеен кинообоями: это была реклама "XXI века". Мельком я подумал, что эта знаменитая кинофирма, полмира наводнившая своими боевиками, фантастически продуктивная, ставшая притчей во языцех из-за еженедельно выпускаемых боевиков, в последние год-полтора резко сбавила активность. Видимо, период процветания у нее кончился, чего нельзя было сказать о младшем ассистенте Умберто Лаччини: как-то сразу было понятно, что у него все в порядке.

- Так что вам советовал Джузеппе? - поинтересовался, с прищуром, ассистент Лаччини и рухнул в кресло.