Фредерик Пол - Проклевывающийся Феникс

- Конечно, все равно, - отозвалась я и задумалась, правда ли это.

- Вот и умница, - похвалила Ипатия. - Между прочим, есть новые виды.

Они появились, она не стала спрашивать, хочется ли мне смотреть. Некоторое время я созерцала сменяющиеся картины, но вскоре решила, что не хочется, и повернулась к Ипатии.

- Убери, - велела я. - Я хочу тебя спросить. Она не шевельнулась, но изображение исчезло.

- О чем, Клара?

- Пока я лежала в ванне, мне пришло в голову, что я могла бы заснуть, сползти в воду и утонуть. Но я тут же сообразила, что это невозможно, потому что ты следишь за мной. Верно?

- Я всегда в курсе проблем, с которыми ты можешь столкнуться, Клара.

- А потом мне пришло в голову, что у тебя есть причина позволить мне захлебнуться: ты могла бы переписать меня в машинную память, которую все норовишь мне всучить. Так что я вылезла из ванны и перешла под душ.

Я откинула назад волосы и скрепила их заколкой, в то же время наблюдая за ней. Она молчала, стоя с обычным своим снисходительным и задумчивым видом.

- Ну, ты могла бы? - спросила я требовательно. Она приняла удивленный вид.

- Ты хочешь узнать, могла ли я намеренно позволить тебе утонуть? Не думаю, Клара. В общем и целом я не запрограммирована действовать вопреки твоим желаниям, даже если это могло бы пойти тебе на пользу. А тебе от этого было бы лучше, сама знаешь. Машинная память обеспечит тебе вечную жизнь или хотя бы настолько долгую, что от вечности не отличишь. И освободит от мелких раздражающих забот мясного тела, которые так мучат тебя.

Я повернулась к ней спиной и отправилась в спальню одеваться. Она последовала за мной, безупречно имитируя ходьбу. Мне очень хотелось знать, что означает «в общем и целом» и что она может счесть допустимым отклонением от общего правила. Но не успела я открыть рот, чтобы спросить, как она заговорила сама.

- О, Клара! - воскликнула она. - Они нашли что-то интересное. Давай покажу?

Она опять не дождалась ответа, дальний конец спальни осветился.

Мы снова увидели маленькую эскадру дирижаблей. Они приближались к берегу, но ровный клин их строя нарушился. Их разбросало по небу, а один или два падали в море, волоча за собой хвосты пламени. Вокруг них мелькали крошечные предметы, которые я не сразу сумела опознать.

- Боже мой! - воскликнула я. - Кто-то их обстреливает!

Ипатия кивнула:

- Похоже на то, Клара. Судя по тому, как они горят, дирижабли крабян наполнены водородом. Не слишком высокий уровень технологии, но отдадим им должное. Во всяком случае, они не дикари. Они определенно достаточно цивилизованны, чтобы завязать между собой небольшую, но достаточно жестокую войну.

Глава 8

Сомневаться не приходилось. Крабяне трудолюбиво истребляли друг друга в воздушном сражении, словно всплывшем из старинных рассказов о Первой мировой войне. Мне не удалось рассмотреть самолетики, атакующие дирижабли, но они там были, и то, что мы видели, было старой доброй собачьей сварой.

Не знаю, что я надеялась увидеть, воскрешая к подобию жизни давно погибших крабян, но только не это. Когда Ганс сменил вид, показывая другие события на поверхности планеты, они оказались ничем не лучше. Даже хуже. Я увидела гавань при впадении большой реки, забитую надводными судами, и некоторые корабли горели, а другие тонули.

- Я бы сказала, атака подводных лодок, - определила Ипатия. - А может быть, бомбежка с аэропланов или мины, хотя я бы поставила на субмарины.

И странные горячие участки в городах больше не представляли загадки. Зажигательные бомбы полностью выжгли здания, оставив только тлеющие угли. На одной равнине мы заметили вспышки белых и красных ибкорок. Мы не видели их источник, но Ипатия и на этот счет имела свое мнение.

- Смотрите-ка, - с интересом заметила она, - кажется, там идет большое танковое сражение.

И так далее и тому подобное.

Ганс сдержал слово. Как только удалось увеличить изображение, все стало понятно, как и обещал корабельный мозг. (Если войну вообще можно понять.) Роботы на тарелке еще вкалывали, устанавливая последние зеркальные сегменты, и картинки становились все лучше и лучше.

То есть «лучше» - не самое подходящее слово. Картины, безусловно, становились четче и подробнее, некоторые я назвала бы даже непозволительно подробными. Но все отражали руины и развалины, смерть и разрушения.

И какой же бессмысленной была их война! Они могли бы не тратить силы, убивая друг друга. В самом скором времени их солнце сделает за них всю работу. Не ведая о том, каждый крабянин на всех парах несся навстречу гибели в пламени звездного взрыва.

Час назад я их жалела. Но теперь я не могла бы сказать, что судьба к ним несправедлива.

Ипатия следила за мной с материнским видом, который она временами умело напускает на себя.

- Боюсь, что тебя это растревожило, - пробормотала она. - Может, ты немного развеселишься, если пригласить на борт мистера Тарча? Он как раз звонит. Говорит, что хочет обсудить с тобой новые картины.

- Ну разумеется, - сказала я, не сомневаясь, что Билл на самом деле хочет объяснить, что он ничем не заслужил моей холодности. - Нет. Скажи ему, что я сплю и просила не беспокоить. И дай мне побыть одной.

Как только она вышла и дверь за ней закрылась, я в самом деле бросилась на большую круглую кровать. Но не заснула. Я просто лежала, уставившись на себя в зеркале на потолке и стараясь ни о чем не думать.

К сожалению, это у меня плохо получается. Я сумела не думать об этих несчастных мерзких крабянах, но быстро поймала себя на мысли: что лучше - оставить Билла Тарча дожидаться или впустить и устроить замечательную, разгромную сногсшибательную ссору, чтобы уж покончить с этим раз и навсегда. А прогнав из головы мысли о Билле Тарче, я задумалась, на кой черт выкинула здоровенный жирный кус наличной прибыли, чтобы сунуть нос в жизнь расы, у которой хватило глупости превратить вполне пристойную симпатичную планетку в место кровавой бойни.

Я подумала, не вызвать ли Ипатию, чтобы заняться очередной наскучившей игрой с вложениями. Я с тоской подумала, не вернуться ли на мой остров. А потом я подумала: кой черт! Я сама в это влезла, так уж надо досмотреть до конца…

Но в глубине сознания зашевелилась более приятная мыслишка, так что прежде всего - еще одно задание для Ипатии.

Я окончательно оделась и вышла, застав ее изящно раскинувшейся в кресле, будто она так и просидела в нем все это время. Ручаюсь, она наблюдала за бойней не менее внимательно, чем вся команда «Феникса», с той разницей, что Ипатии не приходилось включать оптическое изображение. Но мне оно было нужно, так что она вежливо спросила: