Александр Рубер - Звезда, которая никогда не заходит

В отличие от давно канувших в Лету пришельцев с Красной планеты киборги, вместе с восставшими против людей разумными компьютерами и сумасшедшими учеными, были излюбленнейшими персонажами страшных историй, которыми пугали школьников Зеленого Союза, чтобы навсегда отбить у них охоту следовать по пути технического прогресса. Обычно они изображались отвратительными монстрами, утратившими как человеческий облик, так и человеческий образ мыслей. Если принимать эти представления за основу, Алиса была совершенно нетипичным – более того, очень симпатичным – киборгом...

– Ну, я представлял себе киборгов совсем не такими, – произнес Роберт.

Алиса рассмеялась.

– Можно только догадываться! Я немного интересуюсь старой научной фантастикой. Но все-таки я не понимаю, почему некоторые до сих пор нас боятся. Например, электрокардиостимуляторы появились еще в XX веке, искусственное сердце – в первой четверти XXI, а ведь это тоже кибернетизация, причем тогда она была несравнимо более опасной для пациентов. Сейчас это не сложнее, чем поставить пломбу на зуб – хотя на зубы лучше наносить защитное покрытие заранее.

– Да, я вообще не заметил операции. Заснул больным, проснулся здоровым – а ведь это была трансплантация сердца.

– При современном уровне медицины в Core это элементарная процедура, – ответила Алиса, – но вернемся к силе тяжести. К ее изменениям приспособиться проще всего, с остальными условиями гораздо сложнее. Кислород мне, разумеется, все равно нужен в обычных количествах, так что состав атмосферы, сильно отличающийся от земного, мне не подойдет. С температурой еще сложнее – от верхнего и нижнего пределов совсем никуда не денешься, пока у тебя есть хоть одна живая клетка. При нуле замерзает вода, при высоких температурах начинается денатурация белков. А поскольку все мои усовершенствования носят внутренний характер, и внешне я ничем не отличаюсь от обычного человека, требования к температуре у меня тоже обычные. И, вообще, холод я просто не люблю.

– Марс – очень холодная планета, – заметил Роберт.

– На поверхности – да, холодно, но там все равно нельзя находиться без скафандра или, что еще лучше, бронированного экзоскелета. А в помещениях всегда тепло, как здесь.

На выставке, как и во всех помещениях университетского комплекса, действительно было тепло – Роберт, выросший в тропиках, был одет в рубашку, брюки и пиджак, но даже он точно не замерз бы без последнего.

– И сколько же занимает адаптация к земному притяжению?

– В моем случае на нее ушел месяц. Корабли, регулярно путешествующие между Землей и Марсом, как любые рейсовые межпланетники, вращающиеся, они имитируют силу тяжести с помощью центростремительной силы и меняют ее постепенно. В рейсе Земля–Марс она снижается с земной до марсианской, в полете с Марса на Землю – наоборот, повышается. Так что это плавный процесс.

– Такие корабли, как этот? – Роберт кивнул в сторону подробного макета межпланетного корабля, выглядевшего как огромное серебристое колесо со спицами и центральной осью с двигательной установкой на одном из торцов.

– Почти такие. Это – «Арес»6, первый корабль, установивший регулярное сообщение между Землей и Марсом. «Спирит»7, на котором летела я, – корабль второго поколения, он немного отличается.

Роберт продолжал слушать рассказ о межпланетных перелетах, которые теперь совершались по расписанию, а после о строительстве на Красной планете первых городов, трехмерные модели которых можно было видеть на огромном экране. Конечно, он чувствовал себя немного странно – бывали дни, когда Роберт вообще ни с кем не разговаривал, а здесь сразу трое новых знакомых, к тому же одна из них – киборг с Марса. С другой стороны, прерывать разговор и снова бродить по выставке одному Роберту не хотелось – Алиса прекрасно знала историю освоения своей родной планеты и была отличным рассказчиком.

Осмотр экспозиции, рассказывающей о колонизации иных небесных тел, занял немало времени. Александр и Ирина отправились знакомиться с историей ядерной энергетики, Роберт и Алиса тоже направились к выходу из зала космонавтики. Алиса ненадолго остановилась еще перед одним экспонатом, расположенным отдельно от остальных, и взгляд Роберта тоже скользнул по макету космического корабля, явно предназначенного исключительно для полетов за пределами земной атмосферы. Пояснительная табличка внизу, в отличие от всех остальных, была предельно лаконичной и не содержала ничего, кроме названия корабля, но его было достаточно. Простая надпись гласила: «Разрушитель реальности».

Этих слов было достаточно любому, кто хоть немного знал историю Core. Роберт вспомнил строки из книги, рассказывавшей о дерзком проекте космического корабля, способного путешествовать между планетами, о том, как из мечты первооткрывателей он превратился в самое грозное оружие, которое знало человечество, и о том, как его разрушительная мощь выскользнула из рук тех, кто хотел использовать ее для поддержания своей неудержимо слабеющей власти, и перешла в руки Core. А может быть, корабль всего лишь вернулся к своим создателям... В памяти Роберта всплыла фотография из книги – портрет вдохновителя и главного конструктора проекта, и псевдоним, впоследствии ставший титулом – Леди Звездный свет, и тогда он вдруг понял, на кого ему показалась похожей Алиса в тот вечер. Снова взглянув на девушку, он убедился, что сходство ему не померещилось...

Гуляя по выставке, Алиса и за ней Роберт – которому по-прежнему не хотелось уходить, а Протокол спасал ... пока, – обнаружили один раздел, несколько отличавшийся от остальных.

– Закат статусных символов? Интересно, о чем это?

– Это, скорее, назидательная история, а не история прогресса, – ответила Алиса, – здесь собраны изделия, более или менее примечательные с точки зрения технологических достижений, требовавшихся для их создания, но уникальность их в другом – на момент создания все они были доступны лишь очень богатым. И, конечно, все они превзойдены Core в техническом плане, при широкой распространенности. Их называют статусными символами, поскольку их основной целью было показать богатство владельца. Нередко в техническом плане они мало или вообще не отличались от изделий для широкого потребления, но при этом были совершенно недоступны обычным людям.

– В музеи попало то, что было конфисковано? – поинтересовался Роберт.

– Да, большая часть была изъята у бывших владельцев. Есть, конечно, и образцы, никогда не поступавшие в продажу, но их немного.

Здесь была внушительная коллекция различных устройств в корпусах, украшенных благородными металлами и драгоценными камнями. В одной из витрин расположились старинные мобильные телефоны и другие переносные средства связи, которые, как и множество других гаджетов, существовавших в начале XXI века, давно сменили универсальные портативные терминалы. Другую занимали часы, среди которых встречались даже полностью механические экземпляры, что выглядело невероятным анахронизмом. В Core последовательно проводился принцип: «Если в конструкции устройства можно избежать использования большого количества движущихся частей – это нужно сделать», а электроника стала буквально вездесущей и полностью механической техникой интересовались лишь редкие любители старины. А если говорить о точности хода, то даже лучшие хронометры тех времен не могли сравниться с современными устройствами, синхронизируемыми через Сеть с эталонными атомными часами.