Кир Булычев - Голые люди
Меня удивила реакция Аниты Крашевской, которая до того стояла неподалеку от стола и глядела на вершины гор, видные сквозь листву деревьев.
Анита буквально бросилась навстречу Тильви. Словно их объединяла какая-то тайна. Неужели они почувствовали личную склонность друг к другу? – подумал я, и эта мысль, как ни странно, меня огорчила.
Понизив голос, Тильви задал Аните вопрос:
– Не возвращался?
Она отрицательно покачала головой.
– Я надеялся, что он вернулся, – сказал Тильви.
– Что-нибудь случилось? – спросил профессор Никольсон, выключая механическую бритву.
Тильви Кумтатон ответил не сразу. Очевидно, в тот момент он думал, имеет ли право делиться новостями с учеными, которым, может быть, лучше остаться в неведении. Но потом он принял решение и сказал:
– Сегодня ночью директор Матур ушел из лагеря. Мы его не нашли. Хотя нашли место, где он отдыхал и курил. Напротив пещеры.
– Его могли и сожрать, если сунулся не вовремя, – сказал Никольсон, как ни в чем не бывало продолжая бритье. Меня несколько коробили шутки этого человека. Казалось, жизнь подарила ему много разочарований, с которыми он не смог справиться так, как положено достойному человеку, и от того он озлобился. Он мне казался чем-то похожим на британскую колониальную империю – все в прошлом, но признать это невозможно.
– Не может быть, – сказал я тогда, – чтобы Матур прошел две мили сквозь темный лес, перебрался через бурную реку и полез в пещеру к первобытным людям. Для этого он слишком труслив.
– А что ему было там делать? – спросил Мангучок, отрываясь от книги, которую он читал, усевшись возле костра.
Тильви Кумтатон пожал плечами. По его взгляду мне показалось, что он рад бы воспользоваться советом старшего, но гордость и ответственность за эти события не позволяют ему обратиться к нам.
И тогда профессор Никольсон дал совет, который несколько противоречил духу нашей экспедиции, но, очевидно, имел определенный смысл:
– Надо заглянуть в пещеру и выяснить, не хранятся ли там его бренные кости.
– Но мы тогда потревожим первобытных людей! – услышал я собственный голос. – Мы можем нанести им травму.
– Мы все равно нанесем им травму, – сказал Никольсон. – Я уверен, что они знают о нашем здесь присутствии. Да и странно было бы, если б охотники, следопыты не услышали шума, какой производим мы в непосредственной близости от их убежища.
– Почему вы так решили? – спросил Мангучок.
– Вчера поздно вечером я видел в кустах, вот там, темную фигуру. Я убежден, что не только мы за ними наблюдаем, но и они не чужды любопытства. Вполне возможно, что, когда ваш неосторожный друг приблизился к пещере, дикари увидели, что он один, и решили разобрать его на винтики и поглядеть, как он тикает. Я убежден, что если мы сейчас подойдем к пещере, то один из дикарей уже будет щеголять в его пиджаке, второй в дхоти, а третьему достанутся ботинки и подштанники.
– Что вы говорите! – в ужасе воскликнула Анита.
– Я говорю лишь о том, что людям свойственно любопытство, – сказал Никольсон, выдувая обрезки волос из бритвы, – и это любопытство порой разрушительно.
– Наше любопытство не менее разрушительно, – возразил Мангучок.
– Оно фатально.
– Значит, ему не следует препятствовать?
– Ни в коем случае. Лучше наше любопытство, чем любопытство торговца. Если бы у господина Матура был пистолет, он бы проявил свое любопытство в трагической для дикарей форме.
– У него был пистолет! – закричала тут Анита.
Но, к моему удивлению, на ее слова все прореагировали очень спокойно.
– Значит, – сказал Никольсон, – он не успел или не посмел им воспользоваться.
– Хватит, господа ученые! – твердо произнес Тильви. – Так мы можем проговорить до вечера. Мне нужен ваш совет. Имеем ли мы право войти в пещеру и проверить, не находится ли там господин Матур, или вы считаете, что мы не должны этого делать.
Тильви замолчал, глядя на нас. Момент был напряженный. Мои мысли лихорадочно метались в голове. Но я понимал, что скажу одно: надо идти и искать Матура. Так я и сказал. Сказал первым, так как был младшим по званию.
Возможно, некоторым из нас Матур неприятен и сам повод отправиться в пещеру предосудителен. Но если мы опасаемся за его жизнь, мы должны его найти.
– С другой стороны, – сказала Анита Крашевская, – мы должны помнить и об опасности для первобытных людей. Я точно знаю, что у Матура был пистолет. Если пистолет останется в руках господина Матура, он может быть опасен для жителей пещеры. Если он попал к ним, то он представляет опасность как для них самих, так и для Матура.
– Мое мнение вы знаете, – сказал Никольсон. – Все равно дикарям никуда не деться от цивилизации. Следовательно, надо идти.
И тут все повернулись к Мангучоку. Он был местным и самым известным в Лигоне ученым. Он как бы нес ответственность за все голые племена.
– Только не надо врываться в пещеру, – сказал он. – Попробуем найти какой-нибудь контакт с этими людьми.
На поляне было тихо, только звенели насекомые и снизу доносился шум горной реки.
Кто-то должен был найти выход из положения, потому что каждая секунда промедления могла грозить смертью директору Матуру.
И тогда я нашел простое и почти гениальное решение, которое впоследствии помогло нам разрешить важную антропологическую загадку.
– Если нельзя прийти к дикарям, – сказал я, – в виде цивилизованного человека, не испугав их при том до полусмерти, значит, к ним должен отправиться голый человек, которого они не испугаются.
Никто не ответил на мое предложение. Но никто и не засмеялся. Как это ни парадоксально, мое предложение несло в себе понятный любому здравый смысл.
– И если нужен доброволец, – добавил я, – то можете рассмотреть мою кандидатуру.
И только тут Анита Крашевская сказала:
– Пан сошел с ума!
Действительные приключения директора Матура
Если выбросить в корзину те тома ложных показаний, которые дал впоследствии директор Матур, и те страницы бреда, которые он посвятил своим приключениям в книге, опубликованной им в Калькутте, то на самом деле он был один виноват в своих злоключениях.
Разумеется, господин Сумасвами, у которого в то время Матур состоял на службе, беспокоился не о судьбе своего друга, а о партии рубинов, которые курьер должен был доставить с копей в Моши. Верные люди на рудниках скупали у старателей рубины, затем курьер нес небольшой мешочек с ценной добычей в Танги, откуда лучшие из камней доставлялись в Лигон, а обыкновенные шлифовались на месте – в Танги бывают туристы из Европы и Америки, а также японцы, среди которых лигонские рубины очень популярны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});