Игорь Волознев - Дарт и агенты Рассадура

Флайер нырял из одного ущелья в другое, и башню, то и дело скрывавшуюся за скалами, рассмотреть было нелегко. Дарт всё же увидел её. Она тянулась ввысь тонкой линией, одинаковой на всём своём протяжении, и лишь на самом верху её увенчивало утолщение с узкими окнами. В окнах горел тусклый свет.

— Там, под крышей, находится единственное подходящее для жилья помещение, — пояснила Феннет. — А сама крыша — плоская, на ней может поместиться с полдюжины флайеров…

— Метров сто тридцать над землёй? — прикинул Дарт.

— Сто сорок пять, — уточнила его спутница. — Башня древняя и давно заброшена. Её построили почти тысячу лет назад. Поначалу она служила радиомаяком, потом здесь был пост космического наблюдения… А потом надобность в этом сооружении отпала и оно стояло необитаемым лет, наверное, пятьсот, пока в нём не поселился Трюфон. Кстати, башня с самого начала не предназначалась для жилья, в ней нет никаких удобств. Когда-то был лифт, но его давно демонтировали. Весь её ствол, снизу доверху, состоит из одной лишь полуразрушенной винтовой лестницы…

Флайер опустился на дно неглубокого ущелья, где его уже поджидали двое полицейских из группы наблюдения. На них были защитного цвета комбинезоны; тела окутывала слабо светящаяся оболочка силовой защиты. Феннет, прежде чем покинуть флайер, тоже включила свой силовой прибор. Они с Дартом вылезли и подошли к стражам порядка. Те представились и обменялись с ними рукопожатиями.

— До башни четыреста метров, — доложил сержант Гамерлен — старший в группе наблюдения. — Вход в неё расположен в десяти метрах над землёй, но Трюфон им не пользуется. Он прибывает сюда на флайере — опускается прямо на верхушку. На флайере же и улетает.

— Совсем недавно Трюфон и его приятели нанесли визит на Карриор, — мрачно заметил Дарт.

— Мы и предположить не могли, что они так опасны, иначе их аппарат не ушёл бы далеко, — оправдываясь, развёл руками сержант.

— Когда Трюфон вылетел с башни?

— Сорок минут назад. А за минуту до этого мы получили сообщение о новой диверсии на космодроме.

— Что показывает прибор слежения? — спросила у сержанта Феннет.

— В настоящее время ничего, — ответил тот. — Его лучи проникают сквозь практически любые препятствия, и если бы на башне кто-то был, то мы бы его засекли. Но прибор ничего не показывает.

— Хорошо, — сказал Дарт. — Я надеюсь, вы проводите меня к ней.

— Постойте, комиссар, — вмешалась Феннет. — Трюфон обитает на самой верхушке, а до неё ещё надо добраться. Как вы собираетесь это сделать? Мне кажется, безопаснее взобраться по наружной стене. У нас есть специальное альпинистское снаряжение…

— Не говоря уж о том, что можно со всеми удобствами подлететь туда на флайере, — перебил её Дарт, скептически улыбнувшись. — Трюфон оставил своё жилище под наблюдением следящих камер, в этом нет никаких сомнений! И наверняка там повсюду ловушки для незваных гостей. Если Трюфон откуда и ждёт их, то только с крыши или с наружной стены, по которой до него легко доберётся кто угодно в наколенниках и перчатках с присосками. И меньше всего он готов к тому, что к нему поднимутся по винтовой лестнице.

— Насчёт лестницы вы совершенно правы, сударь, — согласился с ним Гамерлен. — Мы прощупывали её проникающими лучами и обнаружили на ней провалы и рухнувшие ступени. Многие участки лестницы растрескались до того, что держатся буквально на честном слове. Я бы никому не посоветовал подниматься по ней.

— Поэтому я и выбираю лестницу, — сказал Дарт. — Мне необходимо снаряжение и прибор, распознающий электронные ловушки. Надеюсь, у вас такой имеется?

— Конечно, — ответил сержант. — Мы запаслись всем необходимым для подъёма на башню.

— Тогда не будем терять время.

Сборы были недолгими. Дарт захватил с собой альпинистские перчатки и специальную обувь с наколенниками, а также прикрепил к своему левому запястью портативный прибор, который мог определить местоположение всех работающих электронных и нейтронных устройств в радиусе десяти метров. Прибор, конечно, не давал полной гарантии от ловушек, но, по крайней мере, должен был оказать существенную помощь.

Направляясь с Феннет и Гамерленом к башне, комиссар давал им последние указания. Главное, что он потребовал — это не подниматься на башню без его сигнала.

— Возможно, у Трюфона есть пеленгатор, который может перехватывать наши разговоры в эфире, — говорил он, — поэтому я свяжусь с вами только в самом экстренном случае, когда ваше вмешательство станет необходимым. За меня не беспокойтесь. Вам ведь известно, что со мной ничего не может случиться. Абсолютно ничего.

— Но всё-таки знайте, комиссар, что наши люди в любой момент готовы взять башню штурмом с воздуха и с земли, — отвечала Феннет.

Миновав извилистое ущелье, путники вышли к кромке расчищенного от скал пространства, в центре которого возвышалась башня. Крупные необработанные глыбы, из которых была сложена её наружная стена, были испещрены трещинами от ударов мелких метеоритов. К чёрному зарешёченному отверстию входа когда-то вела лестница, но к настоящему времени от неё осталась лишь груда камней.

Феннет связалась по рации с космодромом и после коротких переговоров сообщила Дарту, что вокруг взорванного "Стремительного" бушует огонь, но пожарной бригаде удалось его локализовать. Через пару часов огонь будет потушен. Трюфон, как и в прошлый раз, снуёт в толпе зевак, глазеющих на пожар.

— Пусть следят за каждым его шагом, — сказал Дарт, хотя это приказание, конечно, было излишним: брельтская полиция считалась одной из лучших во всей галактике и прекрасно знала своё дело. — Можете возвращаться, — прибавил он, обращаясь к своим спутникам. — Дальше я пойду один.

— Мы будем ждать вашего сигнала, — сказала Феннет.

— А до тех пор не предпринимайте никаких действий, — повторил Дарт. — Только наблюдайте.

Феннет с сержантом остановились и молча смотрели, как Дарт идёт к основанию башни, как он подходит к нему, надевает альпинистскую обувь и перчатки. Руками в перчатках он прижался к стене. Тотчас присоски на ладонях, снабжённые сенсорами, впились в каменную поверхность. Точно так же впились в неё и присоски на обуви. Дарт быстро полез вверх. Ему даже не надо было давать присоскам какие-то определённые мысленные приказы: чувствительные сенсоры, чутко реагирующие на сигналы его мозга, то намертво крепили присоски к камням, то отпускали их хватку, позволяя в нужный момент переносить руку или ногу.

При пользовании таким снаряжением требовалась определённая сноровка. Дарт — бывалый альпинист, обладал ею в полной мере. Он в считанные секунды, как какой-нибудь человек-паук, одолел десять метров вертикальной стены и, достигнув входного отверстия, сдвинул решётчатую дверь ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы протиснуться внутрь, после чего вернул её в прежнее положение.