Алексей Сысоев - Волшебный Маяк

Но недолго длилось ее безмятежное спокойствие, через десять или пятнадцать минут в коридоре послышались шаги, Саша в надежде подняла глаза и охнула от досады. Там был этот новый постоялец — Димон. Вот уж нельзя было представить более масштабной неприятности. Остаться здесь наедине с этим типом!

— Привет! — обрадовано воскликнул Димон. — Я забыл, как тебя зовут, — сообщил он тут же.

— Если забыл, может быть, знать тебе и не надо, — ответила Саша с непривычной для себя нелюбезностью.

Парень посмотрел на нее насмешливо. Он был в куртке и с неизменным фотоаппаратом, болтающемся на груди. Кажется, он собирался пойти фотографировать.

— А что ты тут делаешь, девчушка? Рисуешь? А! Никогда не понимал эту возню по бумаге карандашом. Зачем? Когда изобрели фотоаппараты. Раз и запечатлел мгновение жизни, таким, какое оно есть.

Саша не отвечала, ей не хотелось с ним разговаривать, она продолжала рисовать.

— Мои родители свалили осматривать достопримечательности и твои, кажется, тоже? А я что-то не пошел. Мне с ними таскаться не охота. Сейчас пойду поищу приличнее кадры в этой дыре. Как-то не привык я ёлки фотографировать, придется начинать. — Тут он заметил записку на двери, заинтересовался, подошел и воскликнул: — Оба-на! Это еще что? Это что, у него шутка такая?

— Консьерж тут довольно странный, — сказала Саша и пожалела что заговорила, теперь он решит, что она не прочь поболтать.

Димон, похоже, так и подумал и снова вернулся к ней:

— Да он вообще какой-то заторможенный, этот консьерж. Что за место? Отель пустой, консьерж какой-то чокнутый мужик, который тут и за хозяина отеля, и за консьержа, и за прислугу. А у отеля даже вывески нет, как называется — бог знает. И еще записка эта. Мы в фильме ужасов! Тебе не страшно, малышка?

— Нет, — сказала Саша как можно холоднее.

Хотя признаться, ей уже становилось не по себе. Она одна с этим типом в закрытом отеле, здесь больше ни души. Консьерж куда-то сгинул, взрослые все ушли, Артём еще не возвращался…

— Не бойся, малышка, я с тобой, — сказал Димон. — Ой, нет, не с тобой, я же пошел фотографировать. Но я могу остаться с тобой, так и быть, если тебе страшно. Я женщин в беде не бросаю, особенно хорошеньких.

— Нет, я… Со мной все тут будет хорошо, не надо со мной оставаться, сейчас вот-вот мои родители вернуться, — поспешно сказала Саша, но голос ее предательски задрожал. — Там можно выйти, ключ должен быть на столе.

— Да я вижу, что ключ на столе. Слушай, а что у них здесь за странный страх захода солнца? Ты знаешь что-нибудь об этом? Мне сначала этот твой приятель что-то такое странное сказал, я думал он прикалывается, а тут еще и консьерж… Они сговорились, что ли? Пугают туристов?

Саша так удивилась, что Димон когда-то успел пообщаться с Артёмом, что даже забыла о страхе.

— Что? Артём? Ты его видел сегодня где-то? Или он здесь? Ты видел его здесь, сейчас? — спросила она.

— Нет, не здесь. Это было еще днем. Я шатался по городу, и он как призрак выпрыгнул из какого-то проулка. Спросил, сначала, является ли фотографирование творческим занятием, связанным с воображением. Вот чудак! Я ему сказал — конечно. Это же целое искусство! Потом он мне вообще такое брякнул! Сказал, что не стоит фотографировать на улице, и что небезопасно ходить в одиночку после захода солнца.

Саша разочаровано опустила глаза. Наверное, они встретились, когда Артём шел к своему другу в книжную лавку, здесь его нет.

— Так что за байка про заход солнца, ты не знаешь? — снова спросил Димон.

— Нет, не знаю, — соврала Саша. Но она как-то не могла представить, как начнет этому типу рассказывать о каких-то таинственных похитителях детей. — Вроде бы, дикие звери ходят по ночам, — добавила она.

— А, ну это ерунда, — махнул рукой Димон. — От меня все звери разбегутся.

В это Саша могла поверить вполне.

— А этот твой приятель, он что, твой парень? — спросил Димон.

— Нет, он… он… друг, мы недавно познакомились, — зачем-то сказала Саша. Какая же она дура, надо было сказать, что да, Артём ее парень, и этот придурок, может быть, отстал бы.

— Нет? Не парень? А я думал, что вы встречаетесь. Вы такая парочка, очень походящая. Оба такие хорошие, послушные детишки. Ты ведь наверняка послушная и уроки все делаешь, да, девчушка?

— Не твое дело, — буркнула Саша, с проскользнувшим раздражением.

— Да ладно тебе. Что ты такая недружелюбная, неужели я тебе не совсем нравлюсь? Нам здесь все лето торчать, мы с тобой могли бы закрутить небольшой курортный роман.

И о ужас Димон присел рядом, и попытался ее приобнять. Саша решила, что надо сохранять спокойствие и не показывать, что боишься. На этих наглых парней это обычно действует. Она проговорила отчетливо и жестко:

— Нет. Отстань.

Димон послушно убрал руку, но продолжал насмешливо глядеть на нее.

— Ты что в него влюблена?

— Нет! — выпалила Саша, и почувствовала что, похоже, покраснела.

— А у меня тоже дома девчонка есть, — сообщил Димон. — Даже две. Ну и что? Представь. Все лето тут торчать, а ты, похоже, единственная девчонка на острове. Не сказал бы, что ты шибко в моем вкусе, да и мелковата, но раз выбора нет, я бы с тобой повстречался.

Саша молчала, источая ненависть.

Димон поднялся:

— Ну как хочешь, девчушка, я пошел фотографировать. Если станет страшно — кричи, я тут недалеко. Просто скалы да ёлки буду фотографировать.

Саша решила, что она скорее даст каким-нибудь призракам себя слопать, чем будет звать этого придурка.

Димон взял ключи со стола, открыл дверь, и помахав Саше, исчез в сгущающихся сумерках.

Несколько минут Саша не могла прийти в себя от выходок этого Димона. Но, наконец, она успокоилась и стала рисовать какую-то волшебную страну.

Через полчаса, Димон вернулся, держа фотоаппарат в одной руке.

— Флэшка кончилась, — засмеялся он с каким-то даже дружелюбием. — А тебя тут еще не съели? Я тоже там что-то ни белых медведей, ни волков не видел. А наши родители что-то загулялись, да? А там ничего, солнце как раз село за горизонт, небо розовато-синеватое, облака, я кучу удачных кадров сделал.

Саша не отвечала и даже не смотрела на него.

Димон пошел к себе в номер за второй флэшкой потом, возвращаясь, приостановился около нее:

— Ну что, все дуешься?

Саша не смотрела на него, сосредоточено рисуя.

Он хмыкнул, и вдруг бухнулся на сидение рядом с ней.

— Слушай, ты извини меня, я, наверное, вел себя как-то так, что тебе не понравилось. Но что делать, такой вот я. Просто ты была смешной и напуганной, мне захотелось посмотреть, как ты будешь реагировать.

— Ну и что, посмотрел? — вырвалось у Саши.