"Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023 - Владимир Анатольевич Моисеев
Пильман не мог справиться с внезапно охватившей его паникой. И вдруг звук на несколько секунд смолк. Но это не принесло облегчения. Здание Института начало медленно проваливаться под землю. Ведущие ученые страны, собравшиеся на лужайке на свой праздник, как по команде заорали как малые дети. А потом крики ужаса стихли. Воцарилась тревожная тишина. Слышно было, как мимо пролетела стая голубей. Через пять минут на поверхности осталась только крыша здания, как будто зацепилась за что-то крепкое.
Никто не кричал, да и со стороны провалившегося дома больше не раздавалось ни звука. Пильману было бы легче, если бы над несчастной крышей появился какой-нибудь дымок или облачко пыли. Ничего. Можно было подумать, что мир застыл, видео внезапно закончилось, и осталась только фотография.
Пильман был потрясен. Он не ожидал такой подлянки от "хармонтского феномена".
- Что это было? - спросил Пильман.
- В Хармонте появилась Зона, в которой людям появляться опасно, - ответил Мозес.
- Но это же настоящая катастрофа! Все наши надежды и планы рухнули в эту чертову яму!
- Вовсе нет. Я бы назвал происшедшее очередным проявлением "хармонтского феномена".
- Неужели и этому инциденту можно будет придумать разумное объяснение?
- Конечно. Помните ямы на шоссе? Надо полагать, что мы наблюдаем что-то подобное.
- Гравиконцентраты?
- Можно и так назвать. Вы - ученые, вам виднее. Наверное, кто-то подложил под ваше здание маленький гравиконцентрат.
К ним подбежал Рик Нунан. Он был возбужден и беспорядочно размахивал руками, словно отбивался от невидимых демонов.
- Вы видели? Нет, вы видели? Ничего себе! - заорал он и заплакал.
- В здании были люди? - спросил Пильман.
- Профессор Робертсон и двадцать пять строительных рабочих. Мы должны попытаться их спасти. Кто-то из них мог выжить.
Так нужно было поступить, но кто решится проникнуть в здание? Пильман задумался.
- Я вызвал спасателей. Правильно? - сказал Нунан, вытирая слезы рукавом пиджака.
В это время на крыше появились люди. Они были живы и могли передвигаться самостоятельно. Пильман узнал профессора Робертсона. Хорошо, что старик жив.
Только через пять минут Робертсон смог ответить на вопрос, который волновал всех: что с ним произошло? Он заикался и забывал некоторые слова. Но главное понять можно было: профессор ничего не понял и ничего не почувствовал. Внезапно стало темно. Это все, что он запомнил.
- Вы должны рассказать о том, что с вами произошло, любые подробности и ощущения, пусть самые мелкие и малозначительные. Профессор, вы же проваливались вместе со зданием. Сейчас важно собрать всю возможную информацию.
- Зачем? - спросил Робертсон.
- Происшествие наверняка связано с "хармонтским феноменом". Любая информация поможет нам в работе. Мы должны понять...
- А что, красиво получилось, - сказал Мозес и обидно рассмеялся. - Словно так и было задумано.
- Это ваши проделки?
- Считаете, что я могу закопать шестнадцатиэтажный дом? По собственному желанию. Щелкнув пальцами? Вы серьезно? Это просто смешно.
Этот человек, однако, нисколько не удивился, пожалуй, все произошедшее его позабавило и даже порадовало. Пильман вдруг почувствовал, что совершенно напрасно недооценил Питера Мозеса. Он явно знал о "хармонтском феномене" больше, чем кто-либо еще в этой стране. Включая самого Пильмана. Поверить в исключительную проницательность владельца провинциальной фирмы было трудно. Какими бы источниками информации он ни пользовался, тягаться с Институтом частнику не по силам. Даже если он црушник. Неужели он таскает в кармане пиджака кулек с гравиконцентратами?
Но было во взгляде Мозеса что-то непонятное, почти гипнотическое, Пильман с ужасом понял, что не сможет противиться воле этого человека. Самое правильное - постараться не портить с ним отношения. Дружба не дружба, но такого врага не хотелось бы иметь ни при каких обстоятельствах.
Наверное, Мозес догадался, что напугал Пильмана, понимающе покивал и обидно рассмеялся.
- Доктор Пильман, моя фирма останется надежным партнером вашего Института. Более того, лично я готов делиться любыми важными для науки фактами о "хармонтском феномене".
- Но почему?
- Я уже говорил. У нас разные цели. Но ваши научные исследования могут быть полезны для моей деятельности. Я заинтересован в успешной работе Института.
- А если наши интересы пересекутся?
- Не пересекутся. Меня ваша наука не интересует совсем. Сколько раз я должен это повторять?
- Не спрашиваю о ваших намерениях.
- А вот это правильно, - сказал Мозес. - Даже если я расскажу о них, вы ничего не поймете, только еще больше испугаетесь. Так что, пожалуй, воздержусь. Это было бы очень глупым поступком. Но помогать буду. Что-то мне подсказывает, что совсем скоро вам понадобится моя помощь. Обращайтесь. Всегда к вашим услугам.
Он приветственно взмахнул рукой, повернулся и неторопливо отправился в город.
Полный провал
Трудно было ожидать, что новый корпус Института провалится под землю сразу после того, как строительство будет закончено. Не удивительно, что Валентин Пильман растерялся. Он, естественно, отправил сообщение об обрушении построенного здания (правильнее было бы написать - провале, но это прозвучало бы чересчур двусмысленно) работодателю, советнику президента по науке Нилу Кларку. И стал ждать решения своей судьбы. На месте Кларка, он бы такого директора уволил безо всяких колебаний. Чего уж там, заслужил. Сам Пильман, впрочем, виноватым себя не считал.
На кого можно было бы свалить неудачу? Проще всего заявить, что для строительства было выбрано явно неподходящее место. Но участок выделил мэр Хармонта, а строительством занималась подрядная организация, к которой Пильман не имел никакого отношения.
Со своей работой он справлялся. Научная работа продолжалась, как будто никакого провала и обрушения не случилось. Ученые - люди странные. Они не любят только одного - когда им мешают работать.
А вот сам Пильман не хотел ничего делать и, тем более, принимать какие либо важные решения. Он ждал скорой и позорной отставки. Так что, когда вечером пришел Нунан, он без лишних вопросов достал из бара бутылку виски и наполнил стаканы.
- Давай, Рик, простимся с Институтом, мы хорошо поработали. В том, что случилось, нет нашей вины. Но кого это интересует. На смену нам придут другие люди, пожелаем им успеха, пусть они окажутся более удачливыми, чем мы. Хорошо бы они разобрались со всей этой мерзостью.
Он выпил, не обратив внимания на то, что Нунан не притронулся к своему стакану.
- Я к
