Девять миров свободы 4 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис
Марвина перебил громкий не то всхлип, не то всхрап Славика. По его округленным глазам можно было понять, что тот представлял все, что угодно от учеников, но только не этого.
– Да. Определенные риски есть, я думал, ты в курсе, – не дождавшись ответа от коллеги, Марвин продолжил. – Находили живыми – замечательно, но зачастую, повторюсь, они воспринимались как люди, вторгшиеся в чужое пространство. Мастер промывал своим ученикам мозги настолько сильно специально. Он знал заранее, что придут люди, и предупреждал учеников об этом, говоря, что это существа. А какие существа именно – это уже был вопрос его учения. Что самое интересное, книги этих мастеров потом попали в наш мир, люди начали печатать их и покупать, думая, что в них описывается именно наш мир. Не догадываясь, что речь в книгах идет про карман этого мастера. В принципе, в книгах они находили что-то схожее, даже интересное и мистическое. Но для нас там была написана несусветная чушь. Мы видели десятки таких миров в месяц, огромное количество этих миров, и про каждый можно бы написать книгу, описать происходящее там. Наверняка эти книги нашли бы своих читателей и последователей, которые создавали бы сайты и рассказывали, что все в мире так и устроено, забыв сказать, что в мире этого мастера или в кармане. Поэтому не рекомендую обращать внимание на эти произведения как на руководство к действию.
– Как скажешь ты, – обиженно фыркнул Славик. – Да никогда!
Марвин же, зная неуемную тягу к познанию необъяснимого у коллеги, особенно к искоренению темных сил, лишь лишний раз предостерег его от ошибки.
– Все, спать, – скомандовал Марвин. – Завтра еще уйма работы, а мы будем как две сонные мухи.
«Нам постоянно не хватает людей. Людей высокого уровня доброты, обученных, честных, чистых. Мы занимаемся этим огромное количество времени – может, лет десять-двадцать, и уже стирается память, но с каждым годом осознаем все сильнее, что нам сложнее находить добрых людей. А для занятий в таких делах нужны именно такие. Обучить можно любого человека чему угодно: игре в шахматы, карате. Там будет, конечно, плюс-минус уровень, ведь у кого-то есть природный талант, у кого-то талант другой. Но обучить можно всех.
Но нам нужны люди изначально добрые. Таким человеком является Славик, который начал ходить с нами по карманам. Но поначалу мы не брали его на поиски мастеров, особенно в темных мирах. А все потому, что если они не выходили добровольно, то имели обыкновение баррикадироваться в каком-нибудь доме. И тогда все, что происходило дальше, напоминало штурм или осаду с элементами фильма ужасов. Какие-то вспышки, непонятные существа и прочее, и прочее.
Надо сказать, что до сих пор есть несколько квартир и карманов миров, в которых осаду никто провести не может в течение многих лет. Потому что в этих созданных мирах такая защита, что даже приблизиться туда не представляется возможным. Когда такая осада падет, а она должна пасть, только тогда этот карман захлопывается. На моей памяти была только одна такая успешная осада, которую проводили наши мастера. Они должны были уйти из этого мира в силу своих заболеваний – им нечего было терять, поэтому собрались и отправились в тот мир, чтобы освободить находящихся там людей. И им это один раз удалось».
Из дневника Марвина
– Я и не знал, что… – смутился Славик, прочитав отрывок из дневника коллеги.
– Что добрый малый? – с улыбкой произнес Марвин. Он так устал, что решил дать почитать Славику свои заметки по иллюзорному миру, пока отдыхал и пил чай. – Ну что, передохнули немного, пора дальше идти.
– Расскажешь дальше сам? – попросил Славик, возвращая дневник владельцу. – Немного не по себе от того, что читаю твои личные записи.
– Хм, – задумался Марвин, зашагав вдоль очередного длинного забора.
– Что самое интересное по-твоему?
– Самое интересное? Наверное, то, что любой человек может проявить свои способности в таких карманах, попытаться как-то помочь в глобальном плане. У нас есть теория, что если все эти карманы схлопнуть, убрать ответвления миров, то негативные излучения, которые они, как выяснилось, через квартиры испускают в наш мир, прекратятся.
Славик даже подпрыгнул на ходу от этих слов, заставив Марвина улыбнуться: он догадывался, что молодой коллега не оставил мечты быть воином, несущим доброту и свет.
– Если прекратятся негативные излучения, то мир станет чище, а людям станет проще в нем находиться… Да что там находиться, жить, жить станет им лучше!
– Но-но, – Марвин приложил палец к губам, давая понять возбужденному открывающейся перспективой Славику, чтобы тот говорил тише. – Не все так просто. Не забывай, что не все эти карманы можно легко схлопнуть. Некоторые мастера создают там едва ли не воинские части, чуть ли не целые миры туда транслируют.
– И что же делать?
– Ну, в таких ситуациях мы прибегали к помощи людей, которые знали, что делать. Не всегда напрямую это делалось, но все же. В итоге нам удавалось убрать все те вещи, и, что хорошо, ситуация в городе и районе тут же менялась. Мы сделали выводы и при следующих занятиях стали искать самый неблагополучный район, там было большинство таких карманов. Конечно, в центре тоже были, но немного. А потом оказалось, что в центральных районах жили светлые мастера, излучающие свет, и они компенсировали этим тьму, что шла из карманов.
Марвин замолчал, осматриваясь, потом сделал какие-то заметки и заговорил вновь.
– Ты знал, что все, кто начинал работать с нами, оставались до самого конца? Никто никуда не переводился, не менял место работы или жительства.
– Откуда бы я знал? – ответил вопросом на вопрос Славик. – Хотя это и понятно, я после того, что увидел за время работы в нашей организации, тоже не смогу уйти и жить обычной жизнью.
Рис. 9. Птица отрицательного мира
– Ты так произнес, словно стандартная жизнь пугает тебя, – фыркнул Марвин, но, увидев кислую мину на лице коллеги, решил не заострять на этом внимание. – Но да, ты прав. Ведь увидев то, что они увидели в нашей организации, они больше не могли жить
