Игорь Вереснев - Далёкие острова. Звёздная сага. Книга вторая
– Но почему?! Туземцы ведь никогда не болеют. Что могло послужить причиной? Она не ела ничего из корабельной пищи, не дышала нашим воздухом, не…
– Я могу предположить только одно. Токсикоз – реакция на то, что девочку увезли с планеты. Те самые неизвестные нам гены в добавочных хромосомах действуют. Видимо, программа самоликвидации, чтоб «образцы» не разбежались. Или чтобы кто-нибудь не помог им сбежать.
Пристинская до боли закусила губу. Всё оказалось хуже, чем она предполагала несколько минут назад. Куда хуже! Девочки ведь предупреждали, что на корабль им нельзя. Знали? Предчувствовали? Какая теперь разница! Но что же за мерзавцы устроили такой эксперимент?!
Она посмотрела на экзобиолога:
– Марк, что мы можем сделать для неё?
– Немедленно поместить в стасис-капсулу и держать там, пока не доставим в лабораторию.
– Надеетесь, умники из Луна-града найдут противоядие? За час-полтора?
– Нет. Зато у них будут эти час-полтора для работы с живым образцом. И плюс какое-то время, пока чужеродные клетки не распадутся.
Елена сглотнула подкативший к горлу комок. Ох как плохо…
– Вы предлагаете пожертвовать ребёнком во имя науки? Хладнокровно убить её?
– О чём вы говорите? Какое убийство?! – экзобиолог распалялся всё сильнее. – И дело не в науке, и не в том, кому достанется эта «райская» планетёнка – нам или Консорциуму. Вы до сих пор не поняли, с чем мы столкнулись? На людях испытали генетическое оружие. Страшное оружие! А если завтра его применят на одной из планет Евроссии? На Земле, в конце концов? Что произойдёт? С нашей космоэкспансией будет покончено раз и навсегда!
Он брызгал слюной, и Елене пришлось отступить.
– Если мы отвезём девочку на Дзёдо, она выживет? Есть надежда, что процесс обратим?
– Что?! Её нельзя возвращать, другого случая не представится!
– Я не позволю убить ребёнка.
– Но она не человек! Она…
– Какая разница?
Экзобиолог осёкся на полуслове. С минуту сидел, буравя Елену недоверчивым взглядом. Потом отвернулся, вытер рукавом капельки пота со лба.
– Делайте, что хотите. Моё особое мнение в любом случае будет включено в отчёт экспедиции.
Глава 7. Здесь и сейчас
Неизвестно, сколько времени у них оставалось, поэтому Елена бросила шлюпку прямо в середину «поляны мам», благо здесь ещё был день. Двигатели обиженно взвыли, отзываясь на запредельный реверс, перегрузка на мгновенье вдавила в кресла. Шум двигателей не утих, а они с Петрой уже вынимали пакет с телом девочки, расстёгивали вакуум-скобы. Показалось, что опоздали, что Мати мертва. Но нет, слабый пульс прощупывался.
Они уложили её на пушистый зелёный ковёр. Елена вдруг испугалась: вспомнила виденное не так давно – травинки, плотоядно тянущиеся к оторванному листику. Однако сейчас живой ковёр не выглядел плотоядным. А с разных концов поляны к ним спешили Сюзан, Лоис, ещё две женщины – те самые, с видеозаписи Бардаша.
Подоспевшая первой Сюзан опустившись на колени, бережно приподняла сестрёнку за плечи, прижала её голову к своей груди. Остальные уселись вокруг. Косморазведчицы попятились к шлюпке, внимания на них никто не обращал. Елена старалась понять, что делают женщины. Может, они не понимают, что Мати умирает, что ей немедленно нужно ввести лекарство, противоядие? Или противоядия не существует, девочка всё равно умрёт, а благородный поступок Елены Пристинской – очередная глупость блондинки?
Или это как раз она не понимает? А Сюзан пытается остановить программу самоликвидации, заставить лжелейкоциты обезвредить токсин? Они ведь так ничего и не узнали о сути и задачах «эксперимента». И не узнают…
Похоже, верным было второе предположение. Рука Мати шевельнулась, снова. А затем она открыла глаза, села… И в этот же миг запищал сигнал вызова в шлюпке. Чужой сигнал, не с «Русанова».
На секунду ноги сделались ватными, озноб прошёл по спине. А в следующую – Елена запрыгнула на борт, включила приём. Пальцы почти не дрожали.
– Цеуси Танемото вызывает командира Пристинскую! – картинки на экране не было, шёл только аудиосигнал.
Елена облизнула губы.
– Командир Пристинская на связи. Я вас слушаю, господин Танемото.
– Спасибо, что вернули девочку.
Уши полыхнули огнём. Хорошо, что видео отключено!
– Простите за наш поступок. Я не ожидала, что случится такое.
– Понимаю. Главное, всё обошлось. Лоис сказала, вы хотели со мной поговорить?
– Да, если вы не возражаете.
– Прилетайте. Я к северо-западу от вас. Включаю маяк.
То, что некогда эта штука называлась разведшлюпкой, угадывалось с трудом. Бесформенный холм, заросший знакомыми уже широколистыми кустами. Лишь с одной стороны растительности не было, как будто её тщательно выкорчевали. Там блестел на солнце колпак кабины, и рядом сидел невысокий пожилой человек в скафандре. Вернее, в том, что когда-то было скафандром, до того, как над ним хорошенько поработали плазменным резаком.
Елена посадила машину в десяти метрах от зарослей. Прежде, чем выбраться наружу, приказала Благоевой:
– Оставайся в шлюпке. Я включу запись и трансляцию с внешних микрофонов. Подстрахуешь, если что.
Кибернетик кивнула понимающе, вытащила из рундука бластер, положила на колени.
Здесь всё было как везде на планете – пружинящий ковёр под ногами, густые кроны деревьев, свисающие до земли плети лиан. И в то же время здесь было иначе. Лес не походил на парк, пусть и самый запущенный. Это были джунгли, сельва, непролазная чаща. И куда ни взгляни, ветви украшали огромные плоды всех оттенков и форм. Тугие, лоснящиеся, прямо-таки истекающие соком, даже на вид сладкие и вкусные. Зачем же Мати и Лоис таскают свои рюкзаки?!
Елена подошла к старику.
– Здравствуйте господин Танемото!
– Здравствуйте. Идите сюда, присаживайтесь. Вот вы нас и нашли. Я всегда знал, что рано или поздно это случится.
Елена осторожно опустилась на стабилизатор старой шлюпки.
– Что случилось с экипажем, вы можете рассказать? Что здесь творится?
– Я расскажу, – кивнул старик. – Но сначала ответьте на один вопрос. Вы забирали Мати на корабль. Что вы выяснили? Что с ней не так?
– А вы не знаете?
– Догадываюсь. Но я должен быть уверен в своей догадке.
Елена пожала плечами. Не так уж много они смогли выяснить, чтобы держать это в тайне.
– Значит, он уже в нашем геноме, – пробормотал Танемото, едва она закончила рассказ. – И назад пути нет… Как я и предполагал.
– Кто?! Это эксперименты Консорциума, правильно?
Старик удивлённо посмотрел на неё.
– При чём здесь Консорциум? Мы всего лишь генетический материал. Это Дзёдо.
Пристинская не поняла.
– Дзёдо? Планета была необитаемой, когда вы её открыли. Мы тщательно изучили ваши отчёты – вы не нашли здесь ничего, никаких следов цивилизации, признаков разумной деятельности. Или вы намекаете на «зелёных человечков»?
– На зелёных, но не человечков. Мы были слепыми, смотрели в упор и не видели. А теперь вы – следующая партия слепцов, свежий генетический материал. Дзёдо – вот существо, с которым мы здесь столкнулись. Не знаю, насколько оно разумно в человеческом понимании этого слова, но действует оно вполне целенаправленно.
Елене показалось, что бывший командир «Сёгуна» свихнулся, как и его навигатор.
– Разумная планета? Вы верите…
– Не планета, – Танемото зашёлся хрипловатым старческим смехом. – Её биоценоз. Трудно поверить? Зря. Некоторые биологи считают, что семьи земных пчёл и муравьёв обладают зачатками коллективного интеллекта. А здесь мы наткнулись на «муравейник» таких размеров, что и представить никто не мог. И ведь мы достаточно быстро поняли, что эволюция на Дзёдо пошла по пути взаимопомощи и симбиоза, а не конкуренции. Но к чему это должно неминуемо привести за сотни миллионов лет – сообразить ума не хватило. Здесь больше нет отдельных организмов. Каждое дерево, кустик, травинка, бактерия – часть единого целого. Те таинственные «общие» хромосомы как раз и содержат гены, обеспечивающие взаимодействие. Обитатели Дзёдо чувствуют друг друга. Это не слух, не осязание, не обоняние, – неизвестное людям чувство. Но здесь оно есть у всех. И у моих дочерей есть.
Конец ознакомительного фрагмента.
