Василий Головачев - Мегаморф, или Возвращение Реликта

– Подождите, я чую впереди препятствие.

– Вижу стену, – тотчас же откликнулся Диего. – Размеры определить не могу, локатору не хватает мощности.

– Это Великая Равнина, – с не понятным никому удовлетворением проговорил Алонсо.

– Равнина?! – не поверила Истома. – Мы же летели от неё!

– Нас вывернуло в петле вырождающихся измерений. Мерность пространства уже меньше трёх, и этот мир скатывается в двумерность, то есть в абсолютную плоскость. Сейчас убедитесь.

Катер продолжал мчаться к «стене» в прежнем темпе, затем начал тормозить.

Смутно видимая преграда впереди превратилась сначала в туманное поле, потом в пушистое покрывало, над которым выросли горные пики, и стало ясно, что это и в самом деле Великая Равнина.

– Мамми родная! – выдохнула Истома. – С ума сойти можно! Кто нас так запаковал?!

– Тот, кто выиграл Игру, – с прежним удовлетворением сказал Алонсо.

Истома и Ясен раскрыли коконы, с одинаковым интересом посмотрели на учёного, сидевшего в кресле со сложенными на груди руками.

Ему было хорошо, он наслаждался своей проницательностью и свято верил в свою теорию.

– Кто выиграл? – требовательно спросила Истома.

– А вот этого я вам не скажу, принцесса, потому что сам не знаю. В Игре участвовало множество всякого народа, в том числе и сильные Игроки, а в прежние времена с попеременным успехом побеждали то ФАГ, то Конструктор, то файверы.

– ФАГ остался в резервации, сам же уверял.

– Значит, победил не он, а Конструктор, к примеру. – Алонсо пожевал губами, присматриваясь к лицу Ясена. – Либо ваш дед, уважаемый.

– Ставр Панкратов?! – хмыкнула Истома.

– Дед с отцом остановили прошлую Игру, – тихо сказал Ясен. – Они не могли начать новую.

– В таком случае зачем Панкратов оставлял вам «закладки», сеньор Велич?

Ясен наморщил лоб.

– Ну-у… чтобы я мог…

– Вернуть прежние способности! Он знал, что Равнина долго не протянет, скатится к абсолютной плоскости, и дал шанс выжить родичам.

– Нет! – сжал зубы Ясен. – Дед ушёл до Падения и не знал, что оно случится.

– Но он мог предвидеть последствия нового изменения, иначе «закладки» теряют смысл.

– Он просто беспокоился за нас.

– Может быть, – с неожиданной лёгкостью согласился Алонсо. – Ваших родственников действительно трудно упрекнуть в столь хитроумных комбинациях, как замалчивание важной информации. Тогда это кто-то другой из хомозавров либо Конструктор.

– Хомозавры всегда отстаивали право других на жизнь и свободу. Они не могли так поступить.

– Что ж, возможно, мы встретим кого-нибудь из них, а пока добро пожаловать в резервацию, друзья.

– Остановись, – вслух приказал Ясен. – Оценка обстановки.

«Казак» завис в десятке километров от верхней границы атмосферы Равнины, плохо просматриваемой из-за сгущения воздушного слоя.

– Что это за Гора? – указала Истома на красновато-коричневый пик, бороздящий воздушный океан. – Лохитанга, что ли?

Ясен не ответил, сосредоточиваясь на вхождении в поле Сил. Была надежда, что он в конце концов преодолеет барьер срабатывания Силы в ответ на волевой посыл, фрейм деда подсказал ему, как это сделать, и ответ психики не заставил себя ждать.

Он буквально вспыхнул!

Кровь забурлила в жилах с такой силой, что казалось, они сейчас лопнут!

Голова превратилась в волну невидимого света, прянувшую во все стороны, сознание разделилось на два десятка лучей, обрабатывающих каждый свой полевой участок, и он увидел-услышал-почувствовал всю сложную мозаику взаимодействующих физических и ментальных полей, концентрирующихся вокруг живых биологических объектов.

Истома опасливо отодвинулась от кресла, ощутив всплеск энергий внутри землянина.

Даже Алонсо, до этого момента не проявлявший особой чувствительности к перепадам электромагнитных и спин-торсионных вибраций, и тот склонил голову к плечу, прислушиваясь к своим ощущениям. Он тоже почуял произошедшую внутри Ясена перестройку.

– Вы как себя чувствуете, уважаемый?

– Нормально, – хрипло выговорил Ясен, успокаивая взбудораженную психику. – Это не Лохитанга. Здесь упала одна из планет другой звёздной системы. Псевры далеко, в паре тысяч километров от нас.

– Ну и дьявол с ними! – суеверно махнула пальчиком за плечо Истома. – Пусть не лезут. Первый пункт нашей программы выполнен, джентльмены. Займёмся вторым?

Ясен заколебался, продолжая разбираться с поступившей во время вспышки ясновидения информацией. Необходимости в исследовании границ Великой Равнины он не видел, но другого решения по-прежнему не было.

– Побежали? – усмехнулся Алонсо. – Поищем Предел Пределов?

– Диего!

– Понял вас, – отозвался инк. – Режим?

– Автомат.

– Направление?

– Куда глаз ляжет.

– Извините?

– А давайте догоним Вайтлайн, – предложила Истома. – Ведь куда-то он девается, не гаснет?

– Эти шнуры следуют один за другим, – сказал Алонсо, – с интервалом в двадцать восемь часов.

– Догоним те, что уже прошли, проверим эту идею.

– Да мне в принципе всё равно.

– Диего?

– Принял.

Катер по пологой кривой выбрался за пределы атмосферы и превратился в пулю, летящую едва ли не со скоростью света.

Полупрозрачная пелена под ним стала жемчужно-пушистой, смазалась в идеально ровное покрывало.

Экспедиция «на край света» не удалась.

Катер шесть часов потратил на преодоление гигантского расстояния в два миллиарда километров, но до границ Великой Равнины так и не добрался. Её пушистое покрывало простиралось во все стороны, насколько хватало зрения у людей и локационных способностей аппаратуры когга, и казалось бесконечным.

– Предел Пределов, – кряхтя, сказал Алонсо, разминая затёкшие ноги. – Кому пришло в голову искать у Равнины Предел? Нет у неё ни начала, ни конца. Хотя вполне вероятно, это хорошо поданная иллюзия.

Ясен не во всём принимал идеи учёного, мыслящего широко и нестандартно, но и он вынужден был согласиться, что их надежды найти выход из резервации простым пересечением бесконечной саванны не оправдались. Придумавший этот термин – Предел Пределов – наверно, сам не знал, что это означает на самом деле. Или же вкладывал в него лишь философский смысл.

Расий они догоняли и обгоняли бессчетное количество раз. Светящийся шнур бесшумно катился над головой, не теряя своего блеска, и лишь аналитический ум Алонсо отметил, что, как ему кажется, диаметр шнура стал больше.