Поселок. Тринадцать лет пути. Великий дух и беглецы. Белое платье Золушки - Кир Булычев
Воины остановились, бросили Речку на землю.
— Старший, вступи в храм, — приказал юноша.
— Слушаюсь, Великий дух, — ответил Старший, склоняясь к земле. Он поднялся по каменным ступеням, остановился перед духом. — Речка не будет жить, — произнес Старший просто.
— Я не говорил тебе этого.
— Речка не будет жить. Если она будет жить, завтра два, три, четыре других убегут из долины. Они скажут: Старший не велик. Духи оставили его.
— Ты убил ее мать.
— Она подняла руку на меня. Она хотела меня убить. Мои воины оказались быстрее.
Юноша развел руками, сказал Павлышу по-русски:
— Вы же видите, он логичен.
— И вы согласны с ним?
— Он думает не о себе. Он думает о судьбе общины.
— Удобное оправдание.
— Вы неразумный собеседник.
— А вы жалеете, что я здесь. Вы не уверены в абсолютной правильности ваших поступков. События выходят из-под контроля, но вы продолжаете цепляться за иллюзию чистого эксперимента. Не будь меня, вы бы тут же санкционировали казнь девушки. Тем более что она представляет для вас интерес как объект патологоанатомического вскрытия.
— Вы правы, — ответил сухо юноша.
Старший ждал. Он был уверен в своей правоте.
— Я не могу вмешиваться в их решения, — объяснил юноша Павлышу.
Павлыш ничего не ответил. Он знал, что не отдаст им Речку, что бы ни делали воины, Старший и бесплотный миссионер. И еще он мысленно пошел по пещере вместе с теми, кто находился в лодке. Если там был Жало. И он не хотел говорить юноше о лодке. Лодку он приберегал как неотразимый аргумент в их споре.
— Что ты будешь делать с Речкой? — спросил юноша.
— Исполню волю духов, — произнес Старший, и Павлышу показалось, что он чуть улыбнулся. Боги всемогущи, но богам можно польстить, богов иногда можно и обмануть — пусть думают, что Старший подчиняется им беспрекословно.
— Тогда отпусти ее, — вмешался Павлыш.
Старший удивился. Ответил не Павлышу, ответил юноше:
— Духи говорят: Старший наказывает виновных и кормит людей. Старший не наказывает виноватых — Старшего убьют. Некому будет кормить людей.
— Отдайте Речку мне, — предложил Павлыш по-русски.
— Что вы с ней будете делать? Возьмете на Землю? Поместите в зоопарк?
— Нет, она будет жить на этой планете. Но я помогу ей найти племя ее отца.
— Пусть она будет жертвой Великому духу, — настаивал тихо Старший. — Великий дух любит жертвы.
— Делай как знаешь, — разрешил юноша.
— Мы отдаем тебе ее тело, — продолжал Старший, вновь склоняясь перед юношей. — И тело ее матери. Ты будешь смотреть внутрь них и читать знаки судьбы.
Речка очнулась. Приподнялась на локте, узнав Павлыша.
— Дух, — сказала она, — мне больно. Где Жало?
— Не беспокойся, — ответил Павлыш. — Жало придет.
— Не говорите глупостей, — прервал юноша.
Он спустился по ступеням, подошел к Речке.
Воины и Старший смотрели на него.
Павлыш взглянул вверх. По его расчетам, те, другие, должны были появиться у входа в пещеру.
Ему показалось, что темная фигура мелькнула на краю обрыва и скрылась.
Внизу, у ручья, стояли, не расходились, жители деревни.
Дождь почти перестал, и ветер разгонял облака, рвал их на части.
— Вы можете сказать, что Речка нужна вам в храме, — крикнул Павлыш юноше, оттягивая время.
— Законы, по которым живут эти существа, выше наших с вами желаний, Павлыш.
— Законы созданы вами.
Наверху были люди. Павлыш старался смотреть туда, не поворачивая головы, не выдавая движением своей заинтересованности в происходящем там, у пещеры.
— Веди ее, — велел юноша.
Потом поглядел на Павлыша. Голос его был грустен.
— Вы чужой здесь, не знающий ни психологии, ни судьбы этих существ, стараетесь сломать их жизнь, ввергнуть их вновь в пучину дикости. Что руководит вами?
Воины по знаку Старшего подхватили Речку под мышки.
— Дух, — крикнула Речка Павлышу, — меня не убьют?
— Нет, — ответил Павлыш громко. Он хотел обратить на себя внимание. Они вот-вот появятся из-за поворота. — Я говорю тебе…
И не успел договорить.
Жало стоял на тропе у поворота, в нескольких метрах выше. Он размахивал пращой и показался Павлышу схожим с юным Давидом.
Камень ударил Старшего в плечо, тот пошатнулся, попытался повернуться в сторону, откуда прилетел камень, но не успел, потому что второй человек, вставший рядом с Жало, пригвоздил его к земле дротиком.
Воины, рыча, бросились вверх, забыв о духах и о Речке.
Только двое из них успели добежать до Жало — дротики охотников поражали их на бегу. Наверху завязалась драка, и Жало, вырвавшись оттуда, громадными прыжками бросился вниз, к Речке.
* * *
Солнце уже начало клониться к горизонту, хотя до заката оставалось много часов, когда Павлыш вышел из пещеры и остановился у груды камней.
Жало стоял сзади. Он проводил Павлыша до выхода. В руке у него было раздвоенное копье воина. Копье было велико и тяжело, и Жало прислонил его к скале.
— Ты вернешься, дух? — спросил он.
— Постараюсь, — ответил Павлыш. — Но не обещаю.
— Я скажу в деревне, что вернешься, — сказал Жало уверенно.
— Ладно уж, — улыбнулся Павлыш.
— Дай мне свет, — попросил Жало.
— Какой свет?
Жало показал на запасной фонарь Павлыша.
— Зачем тебе?
— Ночью я пойду по долине. Там есть разные звери.
Жало очень хотелось получить фонарь, приобщиться к великому колдовству.
— Я мог взять сам, — добавил Жало. — Ты не видел. Я не взял. Дай.
— Ваше благородство, молодой человек, переходит всякие границы, — произнес Павлыш по-русски, выключив лингвиста.
Жало не понял, протянул руку. Павлыш отстегнул фонарь. Когти твердо сомкнулись вокруг трубки, Жало нажал кнопку. Свет фонаря днем был слаб, и Жало направил его в глубь пещеры.
— Хороший свет, — заключил он. — Я пошел. Люди Немого Урагана начнут пир без меня. Это плохо.
— Это и в самом деле плохо, — согласился Павлыш. — Они все съедят.
— Нет, все не съедят, — серьезно ответил Жало. — Я великий охотник и великий воин. Мне оставят пищу.
— Ладно, иди, нахал. Смотри, чтобы Речка лежала, и пусть старуха дает ей травы.
— Я знаю, — сказал Жало.
И ушел. Повернулся и ушел. В долине еще не научились прощаться. Кроме того, Жало, хоть и считал себя великим охотником, не был уверен, что ему оставят мяса.
У реки Павлыш задержался. Вода спала, но река все еще была мутной, бурной, быстрой. Придется забираться под воду, и может снести. Павлыш проверил, хорошо ли приторочены камеры.
— Вы ушли, когда меня не было, — прозвучали слова юноши.
Юноша подошел беззвучно, как и подобает духам.
— Я бежал за вами от самого храма, Павлыш. На это уходит много энергии.
— Мы с вами обо всем поговорили.
— Да. Почти обо всем. Я хотел задать
