Владимир Михайлов - Люди Приземелья (сборник)

– Это не запись, конечно, мы говорим, как и вы. Только у вас в основе лежит механический принцип, у нас – то, что вы называете электроникой.

– Устройства, наверное, достаточно сложны. Но ведь между собой вы не разговариваете?

– Разумеется, нет: медленно, и не нужно. Это – лишь для вас. Впоследствии при воспроизводстве мы исключим этот аппарат, как только надобность в нем отпадет.

– Ну да, – сказал человек. – Я так и думал. Так чем же могу помочь?

– Мы знаем, что вы – представитель Звездного флота.

– Что ни слово, то загадка, – пробормотал человек. – Откуда вы, например, знаете, что существует Звездный флот? В вас заложена какая-то информация?

– Во всяком случае, не в виде программы, как представляет большинство из вас. Просто мы, в отличие от людей, используем свой мозг полностью, а не на несколько процентов, поэтому каждый из нас запоминает большое количество информации. Источники же ее до сих пор нам предоставляли люди. Кроме того, существует, конечно, опыт.

– Благодарю вас. Я ведь до сих пор встречался с вами всего лишь однажды, и…

– Все, что вас интересует относительно нашего строения и возможностей, безусловно, содержится в данных, которые у вас есть.

– Да, – сказал человек, – но я терпеть не могу такого рода литературу. Предпочитаю получать сведения из первых рук.

– Мы тоже, поэтому мы и обратились к вам.

– Тогда спрашивайте, потому что времени у меня, – он взглянул на часы, – не так уж много: вечером у меня свидание, которое я и в самом деле не хотел бы пропустить.

– Скажите, вы много летали в космосе?

– Если вас интересует время, то пятнадцать лет. Если же расстояние, то я, право, затруднился бы подсчитать сразу.

– Не нужно. Не можете ли вы назвать число планет в других системах, на которых вы бывали?

– Н-ну, – сказал человек, – думаю, что-то около двух десятков. Вы хотите, чтобы я рассказал вам о них?

– Нет, наоборот, мы хотим, чтобы вы лишь отвечали на вопросы.

– Ах вот как. Слушаю?

– Встречались ли вам планеты, чья поверхность целиком покрыта водой?

– Да.

– Сколько?

– Одна.

– А такие, где воды на поверхности нет совсем?

– Конечно. Почти половина.

– Планеты, совершенно или почти совершенно лишенные атмосферы?

– Сам я на таких не высаживался: мы предпочитали поискать что-нибудь более подходящее. Но такие нам встречались. Во многих системах первые планеты расположены настолько близко к светилу, что…

– Это понятно.

– А что вам непонятно?

– Пока таких вещей нет. Ответьте, пожалуйста…

Допрос продолжался еще с полчаса, потом рамак сказал:

– Это все, благодарю вас.

– Теперь ответьте вы: зачем вам все это?

Рамак мгновенно ответил:

– Мы хотели сравнить наши выводы с практическими данными.

– Ну и что же?

– Все в порядке.

– А зачем вам заниматься этим сейчас, – спросил человек, – если вскоре вы начнете накапливать информацию такого рода куда быстрее и куда более полную, чем это делаем мы?

– Ваш вопрос очень сложен, – ответил рамак. – Я сейчас ничего не могу вам сказать. Вы чувствуете удовлетворение вследствие того, что побывали на многих планетах?

– Удовлетворение? – задумчиво переспросил человек. – Очевидно, да. Хотя мне и трудно было бы провести четкую грань между удовлетворением от самого факта и тем чувством, с которым мы, люди, вспоминаем о том, что происходило в молодости.

– Но ведь вы летаете и сейчас?

– Сейчас я просто не представляю себе иной жизни.

– Вы, по-видимому, не подвергались большой опасности за годы, проведенные вне Земли. Но такие опасности существуют?

– Кое-какие опасности существуют, – ответил представитель Звездного флота.

– И еще: как относится время, проведенное вами на планетах, к времени, ушедшему на передвижение в пространстве?

– Тут не обойтись без вычислений… Во всяком случае, в пространстве мы проводим куда больше времени, чем на планетах.

– Мы удовлетворимся и такой точностью. Не хотите ли вы спросить о чем-нибудь нас?

– Готовы ли вы к завтрашнему испытанию?

– О, сделать все то, что нужно вам, не составляет трудностей.

– А что нужно вам, кроме этого?

– Об этом, – сказал рамак, – мы думаем. Но нам пора. На полигоне считают, что мы не должны отлучаться: люди не привыкли к нам. Хотя вы, например…

– О, – любезно сказал представитель, – мне случалось видеть и не такое.

– А вам не случалось встречать в пространстве жизнь, похожую на нас?

– Если бы случалось, об этом знала бы вся Земля.

– Итак, до свидания, мы летим.

– До завтра, – вежливо сказал представитель Звездного флота.

Он проводил рамаков взглядом; они отплыли в сторону, чуть покачиваясь в воздухе, скользя над самой травой, так что можно было подумать, что это удаляются люди в старинных, до пят, одеждах, надетых поверх металлических доспехов. Затем, один за другим, рамаки взмыли в воздух.

– Счастливого пути, – пробормотал представитель. – Однако я начинаю сомневаться, даст ли завтрашнее испытание полное представление о том, что можно и чего нельзя ожидать от них. Разумеется, проспекты и описания не дают полной информации, да и кто может дать исчерпывающую информацию о такой не простой вещи, как разум?

Он вспомнил женщину с папоротником и вздохнул.

Он двинулся дальше, в глубь леса, с наслаждением вдыхая густой и, казалось, зеленоватый воздух. Прошло довольно много времени, в продолжение которого он не вымолвил ни слова, только глядел и дышал. Несколько минут он простоял под сосной, глядя на еще одну белку; на этот раз он не испугался. Затем его надолго задержало суетливое население высокого муравейника, сложенного из сухой хвои.

Стояла лесная тишина, которая никогда не бывает полной, но не надоедает и не беспокоит. Где-то стучал дятел, в противоположной стороне насвистывала еще какая-то птица. Затем в ее пение вмешалась еще одна; голос ее был резок и прерывист. Человек вздохнул и извлек из грудного кармашка маленькую коробочку. Он поднес ее ко рту.

– Не так громко, – сказал он. – Не то вы распугаете все живое в радиусе километра, а то и двух. Да, Витя, я слушаю вас с удовольствием. Жаждете видеть меня? Не ожидал, что произведу на вас такое впечатление… Да я вам, собственно, ничего и не рассказывал. Ах, остальное вы додумали сами? Смотрите, не ошибитесь…

Он помолчал, слушая.

– Ну, допустим, все это удастся, и я возьму вас. Но что скажет ваш шеф? Добрый? М-да, значит, он основательно изменился с тех пор, как я видел его в последний раз… Вот видите, он вам ничего не рассказывал, хотя у него есть, что порассказать, я знаю, – значит, он не хотел. А почему…