Олег Синицын - Магма

– Мистер Доулз, позвольте вас спросить, почему вы настолько уверены в предсказанном землетрясении?

– Дело в том, что русские всегда опережали нас в создании физико-математических моделей. Евгений Кузне­цов – выдающийся ученый. Созданная им модель – настоящее научное открытие. Я полагаю, за это он должен быть удостоен Нобелевской премии. Предсказание землетрясений – вещь чрезвычайно важная.

– Но откуда вы знаете об этой модели? Ведь совсем недавно ученые из Моффедфильда заявляли, что в наше время создание такой модели невозможно. Кроме того, никто не видел саму модель.

– Поверьте мне, – проникающим в души голосом произнес Доулз. – Модель существует. Вы убедитесь в этом, когда произойдет землетрясение.

– Что он делает? – недоуменно спросил Бисбрук. – Он должен уронить рейтинг Кузнецова. А вместо этого он подтверждает предсказание. После землетрясения Кузнецова будут на руках носить. Я не буду платить этому Доулзу.

– Он все делает правильно, – произнес человек, сидящий в кресле. – Нам нужен не рейтинг Кузнецова, а доверие к нему общества.

– Доверие отражает рейтинг, – настаивал Бисбрук. – Он Должен опускать рейтинг, а он его поднимает!

– Вы тупы, граф. Доулз мне нравится больше вас.

0.05 a.m. no стандартному времени Востока, 22 июля.

(10.35 утра по времени Дели, 22 июля), Центр по контакту

– Колебания на острове Гавайи в пределах нормы. Вулканическая деятельность понижена...

У Кузнецова слипались глаза, и от боли раскалывалась голова. Наступление 22 июля в каждом из часовых поясов он встречал с напряженной настороженностью. Теперь 22 июля наступило в Нью-Йорке. Женя бегло прошелся по экранам. Ему надо спать и спать, чтобы акклиматизироваться после перелета из Москвы в Вашингтон, а вместо этого он литрами поглощал кофе и не отрывался от экранов.

Иногда он включал звук у мониторов, передающих теленовости. Тон выражений комментаторов сменился. Теперь телеведущие начали критиковать предсказание. Началось с мимолетных замечаний, а теперь его критиковали во весь голос, с привлечением ученых и политиков. Правда, один человек по-прежнему поддерживал его. Стивен Доулз. Он настаивал, что землетрясение произойдет, и убеждал всех верить Кузнецову. Весьма странно. Кто этот человек? Прозорливый комментатор?

Кузнецова самого терзали сомнения. Быть может, он в чем-то ошибся, что-то не учел или пропустил. Возможно, Мигранов ошибся в датировке события. Ведь сколько хронологических ошибок в истории! А потом, существуют погрешности в определении длительности земных суток, незаметные для года, но существенные для тысячелетий. Быть может, дата предсказана неточно, ошиблись где-то на пару веков? В этом случае и контакт отодвигается на двести лет, Этот срок Кузнецову не прожить. Не увидит он контакт собственными глазами.

Незаметно для себя Кузнецов уснул, продолжая что-то бормотать под нос.

9.25 a.m. no стандартному времени востока США, 22 июля

(19.55 по времени Дели, 22 июля)

– Продолжается эвакуация гражданского населения с Гавайских островов. Прошла ночь нервов, и наступило утро.

Дождь кончился, погода стоит ясная, волнения на море, нет. По-прежнему в крупнейших аэропортах и морских портах наблюдается столпотворение людей. Эвакуация проходит достаточно организованно, нужно отдать должное губернатору Гавайских островов.

Кое-кто из эвакуирующихся людей возвращается назад, в свои родные дома. Люди устали от ожидания. Они говорят, что смогут пережить землетрясение в родном доме. Уходят также многие из тех, у кого совсем никого нет на континенте...

– ... Совершенно непонятно. Дата землетрясения наступила, а Гавайские острова по-прежнему находятся там, где им положено быть. Возникает естественный вопрос: а произойдет ли вообще землетрясение? Возможно, эта эвакуация – бессмысленная трата денег. Если землетрясение не произойдет, то я бы на месте президента даже не пытался выставить свою кандидатуру на следующих президентских выборах. Эта ситуация ударит не только по президенту, пострадает престиж всей демократической партии...

12.15 a.m. no стандартному времени Востока, 22 июля

(22.45 по времени Дели, 22 июля)

– Видимо, эвакуацию следует прекратить. Это сотни миллионов долларов, которые вылетают в трубу каждый час. На эвакуацию уже израсходовано два и три десятых миллиарда долларов. Сколько еще мы можем позволить себе потратить! Каждый день нахождения жителей Гавайских островов вне своего дома будет оплачиваться налогоплательщиками. Я не считаю убытки от простоя промышленного и туристического бизнеса на Гавайских островах!..

– В данном случае глава администрации Белого дома выразил свое личное мнение. Пока президент не отдавал приказа об отмене эвакуации.

– Да, но что, если землетрясения не произойдет по истечении 22 июля во всех часовых поясах?

– Вы спросите меня об этом завтра...

3.08 p.m. no стандартному времени Востока, 22 июля (1.38 по времени Дели, 23 июля), Центр по контакту

– Кто здесь этот самый Кузнецов? – раздался окрик из-за спины. Женя повернулся в своем кресле. Он был настолько поглощен расшифровкой сейсмограмм Гавайских островов годичной давности, что не заметил, как кто-то вошел в зал.

– Я не «этот самый», – ответил Евгений, глядя на лощеного пожилого человека. Лицо было ему знакомо, вот только откуда? – У меня имеются различные ученые степени, если у вас имеется время, я могу вам перечислить...

– Я плевал на ваши степени, – оборвал его знакомый незнакомец.

У него был низкий лоб, редкие волосы и маленькие, глубоко посаженные глаза. Неприятный тип.

– Мои степени не так легко давались, – произнес Куз­нецов. – Но раз вы так пренебрежительно к ним относитесь, позвольте плевать на ваши степени.

– Я глава администрации Белого дома. Все правильно. Значит, Кузнецов видел его по телевизору.

– Я должен трепетать при этих словах? – язвительно спросил Кузнецов.

– Женя, не надо, – прошептал Раш.

– Вовсе не обязательно, – произнес глава администрации. – Мы распускаем ваш Центр по контакту.

– Вы не имеете права! – воскликнул Раш. – Создание этого Центра – указ президента.

– У меня нет времени с вами спорить, – произнес глава администрации. – Президент издал указ, он же его и отме­нил. Мы больше не занимаемся этой ерундой.

Глава администрации повернулся, чтобы уйти. Кузнецов продолжал стоять, глядя ему в затылок.