Феликс Пальма - Карта времени

Дорогой Берти!

Если ты получил это письмо, значит, я оказался прав и в будущем люди смогут путешествовать во времени. Я понятия не имею, кто передаст тебе это послание, но будь уверен, это человек одной с тобой крови, и со мной тоже, потому что, как ты уже понял по почерку, я — это ты. Уэллс в будущем. В очень далеком будущем. Тебе следует переварить эту новость, прежде чем продолжать чтение письма. А так как я знаю, что полное сходство наших почерков еще не служит для тебя достаточно веским доказательством — ведь любой ловкач способен его подделать, — то я попробую убедить тебя в том, что мы с тобой — одно и то же лицо, описав нечто, известное только тебе и больше никому. Кто, кроме тебя, знает, что корзина, которая стоит на кухне, наполненная помидорами и перцем, — это вовсе не обычная корзина? Хватит с тебя, или я должен позволить себе бестактность, напомнив, что в годы брака с кузиной Изабеллой ты мастурбировал, воображая скульптуры из Хрустального дворца? Прости, что коснулся постыдного периода твоей жизни, но я уверен: ни об этом, ни о роли, которую выполняет корзина с помидорами, ты ни за что на свете не расскажешь в своей будущей автобиографии, а значит, ни один человек из будущего не сможет почерпнуть такие подробности из книги, чтобы начать тебя разыгрывать. Нет, Берти, я — это ты. Прими это как факт, иначе нет смысла продолжать чтение этого письма.

А сейчас я расскажу, как ты превратишься в меня. Когда завтра вы отправитесь к Маркусу, чтобы вручить ему рукописи, вас будет ожидать неприятный сюрприз. Все рассказанное пришельцем — сплошная ложь, правдой является лишь то, что он — большой почитатель ваших произведений. Поэтому он не сумеет скрыть улыбки, когда вы сами принесете ему столь драгоценные трофеи. Затем он отдаст приказ своему телохранителю, и тот выстрелит в бедного Джеймса. Ты уже и сам видел, какие раны наносит их оружие, поэтому не стану вдаваться в подробности, тебе легко вообразить, что костюм твой будет обрызган кровью и кусочками плоти несчастной жертвы. Потом, не дав вам времени опомниться, убийца снова выстрелит, на сей раз в Стокера. Затем он прицелится в тебя, но Маркус остановит его мягким движением руки. Дело в том, что он тебя слишком почитает, чтобы позволить умертвить, не изложив причины. В конце концов, ты автор «Машины времени» — романа, который породил моду на путешествия во времени. Так что он как минимум обязан дать тебе объяснения, открыть правду, пусть даже только для того, чтобы лишний раз послушать самого себя, собственный рассказ о том, как ему удалось одурачить вас троих. И тогда он признается, расхаживая своими смешными шажками по холлу, что на самом деле никакой он не смотритель времени и никогда не бывал в Библиотеке правды.

Маркус — эксцентричный миллионер, из тех редких людей, что разъезжают по всему миру, потакая своим капризам. Но наступил момент, когда государство учредило Департамент времени, и Маркус попал в число объектов его внимания. Вернее, стал объектом изучения, но это не принесло ему каких-то особенных неприятностей, если не считать необходимости тесно общаться с людьми разных классов и сословий. Хотя и такое можно стерпеть, когда взамен ты получаешь информацию о причинах твоей болезни — так, между прочим, сам он стал воспринимать свой дар после пары временных перемещений. И особенно если откроешь, какие возможности он перед тобой открывает. Когда Департамент был ликвидирован, Маркус вознамерился усовершенствовать свои способности, которыми уже научился управлять с завидным мастерством, занимаясь межвременным туризмом. Сперва он странствовал по прошлому как ему заблагорассудится, без всякого плана перескакивая из века в век, но наконец ему наскучило присутствовать при исторических морских сражениях, сжигать на костре ведьм и оставлять свое семя в лоне гетер и египетских рабынь. И тут ему пришло в голову, что, используя этот дар, он может утолить свою страсть к собиранию редких книг. Маркус хранил у себя в особняке огромную библиотеку, где имелись настоящие сокровища — инкунабулы и первые издания, но ни с того ни с сего собственная коллекция вдруг показалась ему смехотворной и лишенной истинной ценности. Что толку обладать первым изданием «Паломничества Чайльд-Гарольда» лорда Байрона, если глаза твои, в конце концов, скользят по тем же строкам, какие доступны всякому и каждому? Совсем другое дело — держать в руках единственный экземпляр какого-нибудь произведения, единственный в мире, как если бы английский поэт сочинил его с целью подарить специально тебе. И теперь Маркус вполне мог осуществить нечто подобное. Если он, переместившись в прошлое, украдет рукопись одного из своих любимых писателей, прежде чем тот успеет опубликовать произведение, а потом убьет его, можно будет собрать совсем особую библиотеку — из текстов, которые остальному миру никогда не будут известны. А то, что придется прикончить кучку писателей, чтобы иметь в своей библиотеке личную историю литературы, также не представляло для него ни малейшей проблемы, поскольку Маркус всегда относился к любимым романам так, словно они возникли сами по себе, вне всякой связи с конкретными авторами, потому что те были людьми, а все люди, как правило, омерзительны. Кроме того, он уже давно забыл, что такое угрызения совести, ведь свое состояние он нажил, прибегая к способам, которые, согласно общепринятым моральным нормам, считаются преступными. Однако ему не было нужды оглядываться на чужую мораль — он уже давно сотворил себе собственную. Иначе он никогда не смог бы, скажем, избавиться от отчима, которого отравил, как только тот составил завещание в пользу матери Маркуса. И последний каждое воскресенье непременно носил на его могилу цветы. В конце концов, именно ему он был обязан тем, чем стал. Хотя огромное состояние, унаследованное от этого грубого и бездушного человека, не шло ни в какое сравнение с наследством, полученным от настоящего отца: с тем драгоценным геном, который позволял Маркусу путешествовать во времени. Тогда-то он и стал мечтать об уникальной библиотеке, где будут соседствовать рукописи «Острова сокровищ», «Илиады», «Франкенштейна» и трех романов самого его любимого автора, Мелвина Аарона Фроста. Он взял в руки «Дракулу» Фроста и внимательно изучил фотографию писателя. Да, вот этот тщедушный человечек, чьи глаза свидетельствовали, что душа его была изъедена пороками и слабостями, станет первым в длинном списке писателей, погибших при странных обстоятельствах. А цепочка таких преждевременных смертей поможет Маркусу собрать свою библиотеку-призрак.

С этой целью он и прибыл в нашу эпоху, прихватив с собой двух подручных. Всего через несколько месяцев Фросту предстояло стать знаменитым. Надо было отыскать его, убедиться, что он еще не успел передать рукописи издателю, и, если это так, силой отнять у него то, что единственно отличало Фроста от прочих ничтожных людишек, позоривших своим существованием землю. Потом Маркус уничтожит его, подстроив какой-нибудь несчастный случай. Но, к своему немалому удивлению, Маркус не нашел и следа этого самого Фроста. Как ни странно, никто, по всей видимости, не знал его. Того словно бы и не существовало. Откуда Маркусу было знать, что Фрост, как и он сам, был пришельцем из будущего и известность он обретет, только завладев рукописями трех замечательных произведений? Но Маркус не собирался отступать от задуманного. Он выбрал Фроста, чтобы начать с него жестокую охоту на писателей, и найдет его во что бы то ни стало. Единственный способ выманить Фроста из укрытия, который пришел Маркусу в голову, — это лишить жизни трех человек и написать на месте преступления начальные фразы из трех выбранных произведений — соответствующие книги он прихватил с собой из будущего. Казалось, Фрост не мог не клюнуть на такую приманку. Тексты, как и рассчитывал Маркус, попали на страницы газет. Но Фрост так и не появился, словно все это не имело к нему никакого касательства.