Юлия Иванова - Дремучие двери (Том 2)

13:38-42/

- Мы - воины, ратники этой Великой Грядущей Революции, о которой молимся: "Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века". Это не будет победа одного класса над другим, жертвы над хищником, ибо каждая жертва потенциально - хищник, ждущий своего часа. Это не будет победа национальная, расовая, политическая, ибо всё это идолопоклонство. Это будет не просто победа разума над плотью, духа над плотью и разумом, дьявол вообще не имеет плоти, не ест, не спит и не пьёт, и разум у этого бывшего всесильного ангела беспределен. Это даже не будет победа смирения и самопожертвования над самостью и гордостью, ибо и идолопоклонники самозабвенно и смиренно служат своему идолу. Это не будет и победа над дьяволом, ибо дьявол изначально побеждён Творцом. Речь может идти лишь о твоей личной победе, о твоей роли в осуществлении Замысла Творца, - подарить по "образу и подобию" детям своим счастье подлинного Бытия. Но нет подлинного Бытия вне Царствия, вне дома Отца, НЕОБХОДИМОСТИ жить в доме Отца. И нет подлинного Бытия без СВОБОДЫ, добровольного избранничества этой Несвободы, этой Необходимости - вернуться блудному сыну в Дом Отца. Как примирить эту трагическую несовместимость, послужившую началом истории с момента первого непослушания наших прародителей Творцу? И принесшую столько страданий и горя человечеству на пути "к солнцу от червя?" Этот вопрос по Замыслу решается лишь индивидуально, в каждой конкретной душе, мы сами подписываем себе смертный приговор или путь в Жизнь. Каждый - себе лично. В этом и состоит наша свобода. Нам дано великой милостью Отца временное стареющее тело и смерть, чтобы мы могли через болезни и скорби, через временное и тленное затосковать о Подлинном и Вечном. О том миге, когда смерть освободит нас, и мы скинем страдающее бренное тело, как изношенную кожу. Нам дан вписанный в сердце Закон, мы слышим Зов, когда ХОТИМ его услышать. Но даже когда мы закрываем дверь перед Творцом, Он терпеливо, смиренно ждёт нашего решения. Он дал нам разум отделить подлинное от мнимого. От лжи, тлена и грязи. Он дал нам душу, дал гармонию и красоту окружающего мира и возможность оценить эту пусть бледную, но тень мира Горнего. Он сотворил для нас пространство и время - место и время подумать и выбрать. Он даже сам стал одним из нас, человеком, пострадал и умер за нас ужасной, мучительной смертью, искупил нас Своей бесценной Божественной Кровью. Выкупил нас у работорговца, дьявола, этой Кровью. А мы, безумные, снова, возвращаемся в камеру вечных пыток и вечной смерти. Творец отдал нам всё, что мог. Он не может лишь насильно спасти нас, насильно вернуть в Царствие, в Дом Отца. Вне Которого нет Жизни, лишь тьма внешняя, ибо всё земное рано или поздно рассыплется прахом. Это не жестокость Творца, это - необходимость, следствие дарованной нам Свободы. Ибо без Свободы нет Царствия, а вне Царствия нет Жизни. Нет жизни вне послушания Творцу и нет жизни вне Свободы. То есть "путёвка в жизнь" по Замыслу - свободно избранная необходимость идти на Зов к дому Отца, падать, спотыкаться, подниматься, поднимать ближнего, идущего рядом, и снова идти на Голос. Помня, что "дорогу осилит идущий". Это и есть "царствие Божие внутри нас" - свободно избранная необходимость идти на Зов. Замысел не касается всего падшего человечества - это было бы нарушением Свободы. А лишь "избравших". Мы "куплены дорогой ценой". Нам даны время, здоровье, силы, разум, душа, красота мира, мы искуплены Божественной Кровью у похитившего нас рабовладельца. И любящий, всё простивший Отец ждёт нас на пороге вечного и прекрасного Отчего Дома. И если мы после этого предпочитаем пир во время чумы во тьме внешней - кого и что нам упрекать, кроме своего безумия. Мы сами подписываем себе смертный приговор стать исторической соломой. Господь - Хозяин Виноградника, а мы, избравшие путь на Зов, - Его садовники. Которые в ожидании Великой Вселенской революции, осуществлённого Замысла, Судного Дня - отделения избравших от отвергнувших, живых плодоносящих ветвей от засохших, - не должны дерзать самолично вырезать кажущиеся нам мёртвыми ветки - лишь Хозяин ведает, есть ли в них жизнь. Долг наш - заботиться о винограднике, охранять от врагов и расхитителей, взращивать с терпением и любовью. Помочь лозе прорасти сквозь камни и тернии, привить дикую - к родной, и не роптать, когда дичок колет нам руки или кажется безнадёжно усохшим. Так мы должны жить в ожидании, в чаянии Великой Революции конца времён и Судного Дня, не покладая рук увеличивая, умножая жатву Господню. Что же касается общественной жизни, то это всегда выбор из двух зол. И мы, выбирая, агитируя, голосуя, всегда должны бороться за тот распорядок, при котором виноградник, оставленный нам на время Господином, лучше сохранится и принесет больший урожай. То есть за общественный строй, при котором будет меньше хищников, убийц, идолопоклонников, лжецов, воров, развратников, чародеев. Праздности, суеты бесполезной, соблазнов, ведущих к погибели - всего того, о чём так грозно предупреждает Закон. И, конечно, вершить дела милосердия - ухода за виноградником. Терпеливо, с любовью, не ожидая земной награды и славы. Нам ли, немощным, спасать всё человечество, если сам Господь спасает лишь избравших спасение? Отсев - суть Замысла, суть исторического процесса. Нам - взращивание и уход, жатва - Господину. Разве вы не видите разницу: быть за оградой Вампирии и быть за оградой от Вампирии. Коммунизм должен быть не с человеческим, а с богочеловеческим лицом.

* * *

Пропуск ей был заказан, и, как прежде во многих советских учреждениях, выдали жетон, который надо было вернуть на выходе. Ей казалось, что она попала в Лужино времён общины. Те же выложенные кирпичными уголками клумбы вдоль дорожек, усыпанных пожухлой скользкой листвой, даже те же поздние лиловые флоксы, что и у неё так и растут до сих пор... Отпечаток егоркиного детства? Вари на месте не оказалось - на стройке случилось ЧП: двое ребят получили травмы и Варю вызвали в операционную. Об этом Иоанне сообщила Айрис, которая тоже куда-то спешила. Здесь вечно все куда-то спешили, как она потом убедится. Айрис от имени Вари передала, что они всё берут на себя сегодня же свяжутся с клиникой в Риме. Айрис, такая миленькая, домашняя, со вздёрнутым носиком, пушистыми ресницами и очаровательным акцентом, вылитая Франческа Гааль в роли Петера - со взлохмаченной мальчишеской стрижкой и в комбинезоне. Она не просто была, как выразилась Варя, "компьютершей", она сама, как компьютер, выполняла тысячи операций. Чинила моторы - автомобильные, тракторные, стиральные, колодезно-насосные, часовые механизмы; пела на концертах вместе с Егоркой свои "кантри", доила коров и командовала всеми фиалочками-чернильницами и сизарями Златогорья. Отдавая распоряжения, возмущённо вскидывала ресницы? "Ти ещё здесь? А ну мухой!" Это было ее любимое русское выражение. И ещё она любила загар. Улучив свободную минутку, лежала под кварцем, хоть Варя и уверяла, что это вредно, и всегда выглядела, будто только что отгуляла отпуск в Сочи. Слабостей у супергёрл Айрис не было вообще. Но это Иоанна узнает потом, а сейчас, пока спешащая куда-то Айрис заверяла её, что с Денисом всё будет в порядке, - запросят историю болезни, узнают точный диагноз, возможна ли транспортировка и когда, организуют самолёт и спецмашину от аэродрома до места... Будет это Златогорье - если позволит состояние больного, или одна из московских клиник, где у них свои врачи, решится на месте. Первый глоток живой воды, чудо... В ситуации, когда любая мелочь казалась неразрешимой и не оставалось ни физических, ни духовных сил барахтаться, когда ещё вчера она в безумии катала на ладони кроваво-красные горошины, за которые придётся теперь долго каяться на исповеди,.. - вдруг это, казалось бы, стандартно-рекламное "мы возьмём на себя все ваши проблемы". Но не лицемерный способ, воспользовавшись вашими бедами и слабостями, содрать с вас как можно больше, и не акт милосердия кого-то из друзей, которым стыдно пользоваться, когда вокруг столько проблем и горя, а как естественный образ жизни, где каждый просто честно работает на всех и каждого. Над всем этим Иоанна тоже будет размышлять потом, когда по велению безумно занятой своим виртуальным хозяйством Айрис постучится в нужную комнату. - Заходите, товарищ. Да, я в курсе, садитесь. Хотите чаю? Фиалочка, чернильница... Ребят же звали "сизарями" - тоже из-за лилово-чернильно-фиолетового цвета формы. Эта, скорее, была "фиалочкой" розовощёкая, с русской косой, но современной чёлкой. Гибрид юной прихожанки с молитвенником и комсомолки с мандатом.. И прекрасное забытое "товарищ", от которого ностальгически защипало в горле. Воистину вселенское слово... Не "гордое", а "горнее". "Наше слово горнее...". "Нет для нас ни чёрных, ни цветных..." - Значит, снова "товарищ"? - Это для гостей, а между собой - просто по именам. Для молодёжи - краткое имя, для прочих - полное. Это Айрис с Варварой такой порядок ввели - Айрис с отчествами всегда путается, а Варвара - по христианской традиции. Значит я - Оля, а вы... Иоанна. Какое редкое имя!.. - Когда-то была Яна. Или Жанна. - Лучше Иоан-на... - Девчонка с улыбкой протянула ей сразу обе руки, Чтоб никто не держал камень за пазухой Ни револьвер, ни кукиш в кармане, ни авоську.. "Тяжёлую ношу поставим на землю И руки в небесном порыве сомкнём", - это из нашего гимна. Символика. - Замечательная символика! - совершенно искренне восхитилась Иоанна. Обещание позаботиться о Денисе привело её в состояние, близкое к эйфории. - А значок наш похож на пионерский. Там языки костра, а у нас - три пары рук. Сплести - и к небу... И ещё как три горных пика. И как церковные купола, - щебетала фиалочка, - Варвара просила вам всё рассказать и показать. Кроме болезни мужа - какие ещё у вас проблемы? Заполните подробную анкету, данные занесём в компьютер... - А что нужно, чтобы вступить в вашу Изанию? - Погодите, до этого ещё далеко. Первое время будете подшефной, после обработки анкеты и собеседования выберем удобную для вас и нас форму сотрудничества. Если дело пойдёт, будем постепенно расширять контакты, подниматься по ступенечкам. А когда кончится испытательный срок - подумаем о приёме. - Кандидатский стаж? - Вроде того. Мы ведь на виду. Расслабимся - одолеют, как коммуняк. - И ты всё это выполняешь? Ты - изанка? - Полтора года ходила в кандидатах, потом приняли. Нас тут было пятеро, златовских фанок, две отсеялись, новенькие пришли. Девчонки, ребята... Дел было по горло - со стройкой, мусором, ремонтом, ничего не работало. Водопровод прорывало, удобства во дворе... Это теперь устаканилось. Распределяем дежурства на каждый день - кому что нравится. Кто - стряпать, кто - чистоту наводить, кто с детьми возиться... Это - обязанности. Также с учёбой. У меня, например, язык, компьютеры - мы с Ленкой под началом у Айрис. Другие в институт каждый день ездят, или на работу. Далековато, конечно, но куда денешься? Завтракают, ужинают здесь, обед выдаём с собой, такой специальный тройной термос. Лёгкий, удобный, не больше буханки. У нас тут ребята специально сидят на всяких ноу-хау, недофинансированных изобретениях. Журналы штудируют, где что путное. Раскопают, разыщут автора и внедряют. Сперва для Златогорья, потом на продажу. Наши, термосы уже нарасхват, не успеваем рассылать... Спортом решили заниматься в обязательном порядке - любым, на выбор. Большинство, конечно, ринулось в бассейн. Классный построили, сеансы расписаны по минутам... Церковь почти восстановили. Я ведь тоже у отца Киприана, как тётя Варя. Они с моей мамой дружили. Меня Варя причащать на руках носила, - мама болела, ей нельзя было тяжести поднимать... - А как отец Киприан относится к Златогорью? - Отец Киприан? - Оля помолчала, - По-разному. Чаще с одобрением, но с опаской. Боится, чтоб мы не впали в гордость. Мол, рвётесь стать "сынами", не побывавши "рабами". Что освобождение от власти материи должно непременно сопровождаться смирением, - только тогда пустоту заполнит сила Божия, которая "в немощи совершается". И что "блаженны нищие духом". В противном случае, в "выметенный дом придёт семь бесов вместо одного прежнего"... Иногда мне кажется, что церковь боится нашей активности больше, чем наших грехов. Так спокойнее, что ли... - Может, и впрямь спокойнее? - Егор считает, что когда принимаешь крещение - как бы записываешься добровольцем в армию, разве не так? Как в сорок первом. Кстати, к нам приходят много комсомольцев, молодых коммунистов, которые не изменили своим идеалам. Нелепо добровольцу требовать себе денег или жизненных благ. Он пришел сражаться насмерть и победить, верно? А не отсиживаться в тылу или окопах. В Изании мы все на передовой. - "Есть упоение в бою"... Оля согласно кивнула: - Вы не думайте, отец Киприан старается ничего зря не запрещать, он и вправду боится за нас, перестраховывается. Раньше было вроде бы просто - церковь особняком, вне государства, а активные коммунисты вне церкви. Почти вражда. И идеология: мол, коммунизм освобождение трудового народа от религиозного дурмана. А мы, изане, прямо говорим: святые отцы, монахи, нет выше вашего подвига, и вы, наверное, ближе к Богу... Но дайте и нам, мирянам, возможность вступить в бой. Ну, поправьте, коли что не так... - Часто поправляют? Фиалочка кивнула с улыбкой. - Егор все проекты носит на благословение. Возражения, сомнения, не без этого. Но вообще-то отец Киприан, как правило, благословляет. Главное результаты, а у нас они добрые. Хотя и опасения понять можно: мы первопроходцы. Опасается, чтоб в какую-нибудь новую религию не ударились, в экуменизм. Секты, масонство, сейчас всего полно. Не успеешь оглянуться к себе тащат. - Я тоже хочу добровольцем, - сказала Иоанна. - Давайте не торопиться. Нам, молодым, легче, а вы наверняка прикипели к прежнему образу жизни, вещам, безделушкам, привычкам. По живому резать трудно, пусть прежняя шкура сама отомрет и слезет. А не отомрёт кое-где, пусть так и остаётся, ведь даже в бой берут с собой какой-нибудь амулет или игрушку, верно? И ревматизм впридачу, и от других старых болячек никуда не денешься... Так что начнём-ка с начала, ладно? Сейчас вы мне ответите на кое-какие вопросы и заполните вот эту анкету. Все данные занесём в компьютер и начнём новую жизнь... Вопросики были те ещё. Твои взаимоотношения с Небом (в общих чертах), с церковью, государством,.. твое мироощущение, философия, жизненное кредо. Почему пришли в Изанию? Что вам здесь нравится и что не нравится? Какие будут предложения по улучшению? Довольны ли вы собой, готовы ли в данный момент предстать перед Господом? Или Высшим судом Совести, если не верите в Бога? Что хотели бы изменить в своей жизни, если бы вам было дано до Суда ещё какое-то время? Есть ли у вас заветная неосуществлённая мечта? Творческий или деловой замысел, изобретение? Какая вам нужна помощь, чтобы их воплотить в жизнь? Какие ещё у вас проблемы? Денежные, жилищные, бытовые, семейные, психологические? Что вам вообще мешает полнокровно жить, гнетёт, лежит на совести? Семейные дрязги, быт, суета, собственная лень, несобранность, нерешительность, бесконечные обязанности, домогательство близких и друзей, страсти (погоня за деньгами, ненужными красивыми вещами и тряпками, вообще "красивой жизнью", какие-то вредные привычки), проблемы со здоровьем, родственниками, соседями, детьми и внуками. Какие три желания ты бы загадал, если б поймал Золотую рыбку? Какие, с твоей точки зрения, у тебя есть недостатки, от которых хотелось бы избавиться? Какие у тебя вообще слабости, привычки? Помните, что к вашей исповеди будут иметь доступ лишь священник и врач-психолог, всё это конфиденциально, и в ваших интересах быть абсолютно искренним и добросовестным в ответах. Ибо если будете скрывать от врача болячки, недомогания и язвы, от которых хотели бы излечиться, то как он сможет вам помочь? Твоя основная профессия, любишь ты её или ею тяготишься? Какими ещё обладаешь талантами? Чем занимаешься охотно, чем - по необходимости и чего терпеть не можешь? Что охотно делаешь и умеешь по хозяйству и что предпочёл бы, чтоб сделали другие? Какими материальными благами обладаешь? (Квартира, загородные дома или дачи, гаражи, машины, денежные накопления, драгоценности, антиквариат, другие ценные вещи). От чего из вашего "имения" могли бы безболезненно для себя избавиться? Навсегда или на время, сдав на выгодных условиях в аренду? Мы хотим помочь вам освободиться от лишнего, осуществить то, что вы хотели бы успеть, если б Провидение даровало вам такую возможность. Мы берём на себя все бытовые, семейные проблемы, соответственно нашей программе "Хлеб насущный". Став изанином по убеждению, вы сможете использовать свободные средства как для укрепления и расширения нашего Союза, так и выступить в роли издателя, инвестора, мецената. Участвовать в любой программе: возрождения страны, милосердия, экологии, в программах "Хлеб насущный", "Освобождение", "Союз", "Храм", "Наука", "Культура", "Дети". Лично или объединив свои капиталы с другими, объединив ваши счета... - Вы можете на какие-то вопросы ответить сейчас, если не торопитесь. Или взять анкету домой, подумать. Тётя Варя освободится, наверное, только к обеду, много больных. - Ничего, я дождусь, погуляю пока. Так я забираю анкету? - Конечно, как вам удобнее. В коридоре уже сидели трое. "Ага, и здесь очередь", - не без злорадства едва успела подумать Иоанна, как Фиалочка тут же распорядилась: - Двое пройдите в 15-ю комнату, там вас товарищ примет. На улице шёл дождь. Иоанна сидела в холле, уткнувшись в анкету, и мечтала. Любимое дело. Необходимое, самое-самое.. Конечно,. написать книгу. Может, даже не художественную. Размышления, сомнения, метания заблудившейся души, нащупывающей узкую тропку к Неведомому, зовущему "из прекрасного далека". Души, "посетившей сей мир в его минуты ромовые"... Как-то она раскрыла наугад Библию. "Напиши, что Я сказал тебе, в книгу", - вот что ей выпало. Тогда одолели сомнения, духовный путь - это пост, молитва, дела милосердия, церковная жизнь... Какое место здесь занимают призвание, талант, творчество? Вспомнила "Иоанна Дамаскина":