Олег Петухов - Пост-Москва

Изредка Иван поглядывал на экран своего телефона, где специальная программка транслировала ему поле зрение его маленького кибер-хищника. Хорошо было уже, что его котик не видел больше ни обугленные трупы, скорчившиеся в позе боксера, ни перекрученных адским огнем металлических конструкций среди дымящихся развалин, ни серого радиоактивного пепла, сыплющегося из пирокластических облаков. Однако эта картинка стояла у Ивана перед глазами, так, что он невольно держал экран телефона на некотором отдалении, как бы опасаясь вновь пережить тот шок, который он испытал недавно. Он грешил на графический процессор своего псевдоморфа, но смутные предчувствия некоторой неуловимой угрозы заставляли его держать себя в напряжении. Тут явно крылся какой-то подвох, причем подвох глобальный, неустранимый и неизбежный. Что-то вроде всемирного пиздеца, причиной которого станет неправильно поставленная запятая в расчетах физиков-ядерщиков.

Он постарался выбросить все эти мысли из головы и сосредоточиться на цели своей ночной прогулки. А цель была на все сто процентов удивительна, загадочна и таинственна. Эта цель была Даша. Их разговор по телефону заставлял его руки дрожать, а ноги его делались непослушными и слабыми, как будто его парализовывал животный страх или видение божественной славы.

Даша признавалась ему в любви, ему, кто в присутствии красивой девушки мог вообще потерять дар речи. Но самое поразительное для него было то, как он ей ответил, не задумываясь и не размышляя, на полном автомате. Он сказал ей:

— Родная, я по тебе соскучился.

И тут же понял, какую глупость он сморозил, но отчего-то не стал ни извиняться, ни превращать все в шутку или розыгрыш. А дальше все происходило в каком-то замедленном ритме, будто под водой. Он услышал:

— Давай бери там свои кости в охапку и пиздуй ко мне!

— Уже иду! — ответил будто и не он, а кто другой, из другой жизни, из другого времени и пространства. — Вот только кота своего захвачу. Ты не против?

— Вечно ты со своим котом возишься! — усмехнулась она. — Ладно, иди уж скорее.

— Это не простой кот, — сказал он.

— Я знаю, — ответила она. — Это же Ночной Кот!

И отключилась. И теперь он шел к ней, не понимая ровным счетом ничего. А его кот стремительной тенью носился вокруг него, своим безрассудством побеждая глобальную неопределенность.

Улицы были плохо освещены, пятничный вечер закончился, и город снова жестко экономил электроэнергию. Редко попадавшиеся прохожие выглядели угрюмыми и подавленными, что не удивительно, учитывая градус веселья накануне вечером. К тому же многие из них шли на свою мерзкую работу ночных клерков и менагеров, работу, которую они выполняли в неосвещенных своих офисах и конторах.

Иван уже почти добрался до дома, в котором его ждала загадочная и непредсказуемая девушка, когда на его телефон пришла смска. Он посмотрел на экран, там было написано с неизвестного номера:

НЕ ХОДИ К НЕЙ ОНА ТЕБЯ ПРЕДАСТ

«Что за чертовщина», — удивился Иван. — «Никто не может знать, куда я иду. Да и неинтересно никому это». Он решил, что кто-то ошибся номером, но смутное беспокойство неясной тенью проскользнуло через его сознание. И тут же вторая смска заставила его руки задрожать:

И ОТКЛЮЧИ КОТА ЕЩЕ НЕ ВРЕМЯ

Иван поискал глазами кота, но нигде его не увидел. Тогда он переключил телефон в режим поля зрения своего трудного детища и увидел на экране свой силуэт. Ночной Кот сидел на тротуаре в десятке метров от него, сидел неподвижно и, казалось, пристально вглядывался в лицо Ивану. А потом кот жалобно мяукнул и повалился набок.

Иван подошел к нему и взял его на руки. Псевдоморф был неподвижен, но не полностью дезактивирован. Он дышал и электромеханическое его сердечко, любовно сконструированное Иваном и составлявшее предмет его профессиональной гордости, часто билось. Никоновские сенсоры излучали зеленовато-лунное свечение. Так со своим котом на руках он и поднялся к своей таинственной возлюбленной, если, конечно, верить ее словам.

Даша открыла ему дверь и едва успел он войти, и положить своего оцепеневшего кота на крохотный то ли диванчик, то ли кресло возле двери, бросилась ему на шею и поцеловала в губы. Иван опешил, но не сопротивляться же ему красивой девушке, решившей сократить весь этот период ухаживаний, звонков и свиданий?

После поцелуя Даша, не выпуская его из своих объятий, посмотрела ему в глаза долгим взглядом и сказала, просто и буднично:

— Я тебя люблю!

В это самое мгновение раздался сигнал пришедшей смски. Иван знал, что там будет написано, но посмотрел на экран своего телефона:

НЕ ВЕРЬ НИ ОДНОМУ ЕЕ СЛОВУ

Назад к себе мы возвращались с Утенком в полном молчании. Я позвонил в штаб и за нами выслали импровизированный броневик — древний бьюик, снаружи обваренный стальными листами с пропиленными в них явно болгаркой прорезями-бойницами. Внутри было тесно, пахло порохом и горелым машинным маслом, но нам было не до удобств — задание надо было выполнить во что бы то ни стало, хотя бы для того, чтобы не сойти с ума от всей этой бессмыслицы, что навалилась на нас… А когда она навалилась? Я уже не знал ответа на этот вопрос.

Утенок листал книжку с моей рожей на обложке, я курил и смотрел в щель бойницы. События последних суток все не могли уложиться у меня в голове. Слишком много фактов, слишком много противоречивых данных, слишком много нестыковок и несуразностей. После разговора с Сергей Сергеичем я уже по-новому смотрел на тот мир, который считал своим, привычным и незыблемым.

Он рассказал нам с Утенком, что вещество Творения, найденное на месте падения челябинского метеорита, обладало немыслимыми свойствами, начать с того, что формула Эйнштейна E=mc(2) в отношении него была неприменима. Я сильно удивился этому утверждению, а потом удивился еще раз своему удивлению — откуда мне, простому бойцу национального сопротивления, было знать о формулах Общей Теории Относительности? Далее, вещество Творения создавало особое энерго-информационное поле, само существование которого опровергало эйнштейновский постулат одновременности событий. Пространственно-временной континуум под воздействием Первовещества приобретал свойства хаотичной сингулярности и стохастически проявляющихся псевдо-релятивистских эффектов. Самое смешное, что я почему-то прекрасно понимал, о чем идет речь.

— Они что, это вещество лопаточкой под Челябинском собирали? — усмехнулся Утенок. Все-таки университетское образование давало о себе знать!