Октавия Батлер - Дикое племя

Он сделал глубокий вздох и выдохнул воздух, демонстрируя удовольствие.

— Тебе нет необходимости грести в ближайшее время, — сказал он. — Отдыхай. Это тело здоровое и сильное. Как хорошо, что отступил этот проклятый кашель.

3

Доро всегда был в хорошем настроении после перемены тела. Особенно если ему удавалось совершить перемену несколько раз за короткий промежуток времени, или если получал тело одного из тех людей, которых разводил специально для этой цели. Вот и на этот раз ощущение удовольствия все еще не исчезло, когда они добрались наконец до берега. Он заметил, что Энинву ведет себя слишком тихо и подавленно. Он посчитал это за признак усталости и решил, что отдых ей не помешает. К тому же она только что увидела нечто такое, что для нее было необычным и новым. Доро знал, что людям требуется время, чтобы привыкнуть к перемене его облика. Кажется, только его дети воспринимают это должным образом. И он был готов дать Энинву столько времени, сколько ей потребуется.

На берегу толпились работорговцы. Здесь жил английский комиссионер, который служил в Королевской Африканской компании, и между прочим был агентом Доро. Звали его Бернард Дейли. У него было три темнокожих жены, несколько детей-полукровок и явный иммунитет к многочисленным местным болезням. К тому же он был однорукий. Несколько лет назад Доро отрубил ему руку.

Дейли как раз присматривал за тем, как клеймили новых рабов, когда Энинву и Доро подошли на своей лодке к берегу. В воздухе стоял запах горелого человеческого тела и раздавались крики мальчика-раба.

— Доро, в этом месте поселился дьявол, — прошептала Энинву. Теперь она ни на шаг не отходила от него. Доро внимательно посмотрел на нее. Она по-прежнему была в обличье невысокого мускулистого мужчины, но он так и не привык относиться к ней как к представителю сильного пола. Один раз он спросил ее, почему она предпочитает путешествовать в таком облике.

— Я еще не имела случая увидеть, чтобы ты разгуливал в облике женщины, — отпарировала она. — Люди всегда думают, прежде чем напасть даже на невысокого мужчину. И они не очень-то удивляются, если он дает им сдачи.

Он только рассмеялся, но понял, что она была права. Будучи мужчиной, она находилась в некоторой безопасности. Впрочем, можно ли было вообще говорить о безопасности здесь, среди африканских и европейских работорговцев? Не исключено, что даже ему придется сменить свое новое тело прежде, чем он сможет добраться до Дейли. Но с Энинву не должен был упасть ни один волос. Он должен очень хорошо следить за этим.

— Почему мы здесь остановились? — спросила она.

— Здесь есть человек, который может знать, что случилось с моими людьми. С теми, которых я хотел забрать с собой. Этот морской порт был самый ближайший к их деревне.

— Морской порт… — Она повторила это слово точно так же, как он произнес его, по-английски. Он не знал слова на ее родном языке, которое обозначало бы море. Он попытался описать ей широкое и на вид бесконечное водное пространство, которое им предстояло пересечь, но она не понимала, и не сводила с него глаз в молчаливом благоговении. Звук прибоя, казалось, испугал ее. Он смешивался здесь с криками заклейменных рабов. Видимо, в первый раз она выглядела так, словно множество новых и незнакомых для нее вещей ошеломили ее. Казалось, она была готова сорваться с места и побежать в лес, как часто пытались делать рабы. Полностью выведенная из себя, она выглядела испуганной.

Тогда он остановился, повернулся к ней лицом и крепко взял за плечи.

— Никто не причинит тебе вреда, Энинву. — Он старался говорить как можно более убедительно. — Ни эти работорговцы, ни это море, вообще никто и ничто. Я довел тебя до этого места совсем не для того, чтобы потерять. Ты знаешь мою силу. — Тут он почувствовал, как она вздрогнула. — Но и эта сила не причинит тебе вреда. Я готов принять тебя, как свою жену, тебе же остается только повиноваться мне.

Она внимательно смотрела на него, пока он говорил, как будто ее глаза могли читать мысли по выражению его лица, отыскивая в них правду. Обычные люди не могли так себя вести с ним, но она была отнюдь не обычной. У нее было достаточно времени в ее долгой жизни, чтобы научиться понимать людей — почти так же, как умел это и сам Доро. Некоторые из его людей были уверены, что он может читать их мысли — настолько прозрачны они были, когда лгали ему. Но с полуправдой, однако, дело обстояло уже совсем иначе.

Казалось, что Энинву смягчилась и успокоилась. Затем что-то попало в поле ее зрения, и она словно остолбенела.

— Вот это и есть один из твоих белых людей? — прошептала она. Он рассказывал ей о европейцах и объяснял, что несмотря на их бледную кожу они не являются ни альбиносами, ни прокаженными. Она слышала о таких людях, но до сих пор не видела ни одного.

Доро взглянул на приближающегося европейца и сказал:

— Да, но он всего лишь мужчина. Он может умереть так же легко, как и черный человек. А сейчас отойди от меня.

Энинву немедленно подчинилась.

Доро не собирался убивать этого белого, если мог избежать стычки с ним. Он уже убил достаточно людей из окружения Дейли во время их первой встречи, чтобы вынудить англичанина бросить его бизнес. Но Дейли оказался сговорчивым парнем, и Доро помог ему выжить.

— Мы рады видеть тебя, — сказал по-английски белый. — Может быть, у тебя есть еще рабы для продажи? — Было очевидно, что новое тело Доро не вызывает здесь удивления. Доро взглянул на Энинву и заметил, как она смотрела на работорговца. Мужчина был бородатым, грязным и худым, как будто его мучила болезнь. Эта земля пожирала белых людей. Этот рабовладелец был худшим представителем своего вида, но Энинву этого не знала. Она смотрела во все глаза. Ее любопытство теперь брало верх над страхом.

— А ты уверен, что знаешь меня? — спокойно спросил его Доро. И тут же его голос дал ожидаемый эффект.

Человек немедленно остановился и нахмурился от удивления и смущения. — Кто ты? — поинтересовался он. — Кто… Что тебе надо здесь? — Он не казался испуганным. Он просто не знал Доро и едва ли понимал, что делает ошибку. Он стоял, глядя снизу вверх на высокого темнокожего человека, и был настроен весьма враждебно.

— Я приятель Бернарда Дейли, — сказал Доро. — У меня есть с ним общие дела. — Доро говорил по-английски не хуже работорговца, и не было сомнения, что они понимали друг друга. Поскольку работорговец продолжал стоять и молчать, Доро начал его обходить, направляясь туда, где клеймили рабов и где он уже заметил Дейли, разговаривавшего с кем-то еще.