Игорь Дручин - Тени лунных кратеров

Теперь Кэлкатт с любопытством приглядывался к схеме, пытаясь уяснить назначение каждого блока. Разделительный каскад, фильтрующий, преобразователи импульсов... Ого! Не меньше десятка стереофонических микрофонов.

- У вас почище, чем на телестудии,- Джон ткнул о схему пальцем.- И все будете подключать?

- По мере необходимости,- скрыл истину за общими словами Тронхейм.- В его планы не входило выдавать особенности стерегущей системы.- Видишь ли, люди часто во сне разговаривают... Влияют на сны и посторонние звуки, а это важно для расшифровки отдельных деталей сновидений.

Стерегущая система была последним словом науки и детищем института психотерапии. Она могла записывать не только восприятия спящего человека, но бодрствующего, а значит, практически воспроизводить течение его мысли при соответствующей индивидуальной настройке. Она могла буквально произвести революцию в изучении психическиx заболеваний, но, как всегда бывает в таких случаях, военное ведомство и ФБР не замедлили воспользоватья ее свойствами для проверки лояльности, а потому ограничили к ней доступ. Она не применялась даже там, где могла оказать неоценимую услугу - в следственных органах. С ее помощью не составляло труда на допросе распознать любого преступника. Мало того, она могла расшифровать мотивы, место и даже, при хорошей зрительной памяти преступника, воспроизвести сам процесс преступления, но... даже институт пользовался стерегущей системой в исключительных случаях, с соблюдением всех предосторожностей об утечке информации. Поэтому окончательный монтаж системы, в том числе и подключение специальных датчиков, которые на схеме значились как микрофоны, Тронхейм завершил уже после ухода техника.

Переодевшись, Эрих направился в бар. Фильм уже начался, и в баре было совсем пустынно. Выцедив кружку пива, Тронхейм побрел в свой номер. Сняв с транспортера ужин, он уже собирался основательно подкрепиться, но вдруг вспомнил совет Рея 0'Брайена. Эрих включил анализаторы и тщательно исследовал каждый кусочек мяса, жареного картофеля и огурца. Продукты не имели и следа каких-либо наркотиков или других сильнодействующих веществ. Он успокоился, но мысль о каком-то воздействии извне не оставляла его. Поел без всякого аппетита. Посмотрев вечернюю программу по телевидению, Тронхейм настроил стерегущую систему и улегся спать.

Изображение то становилось призрачным, как сквозь кисею, то проступало отчетливо, будто отснятое киноаппаратом, и тогда можно было разобрать и лица прохожих, и марки проплывающих бесшумно автомашин, и даже рекламные вывески на зданиях. Идущий человек остановился. Ближайшая машина круто свернула на него. Человек отпрыгнул в сторону и скрылся за круглой афишной тумбой, но машина изогнулась, словно каучуковая, и юркнула следом. Взгляд человека упал на пожарную лестницу, и он судорожно принялся карабкаться по ней. Машина фыркнула, как кошка, и, прыгнув на отвесную стену, поползла за ним. Задыхаясь, человек полз все выше и выше, как вдруг из окна высунулась огромная черная рука и схватила его за рубашку... Он сорвался с лестницы и полетел в бездонную пропасть... Раздался сдавленный глухой вскрик. Изображение исчезло.

- Ну, как?

Кэлкатт покрутил головой.

- Послушайте, док. Вы меня не дурачите? Что-то я не слыхал о цветных снах.

- Сам не подозревал у себя таких способностей, а вот видишь... Обычно цветные сны видят люди с очень возбужденной психикой.

- Ну, а крик?

- Кричал я. Во сне. Синхронная запись по звуковому каналу. А вы, Кэтти, тоже спите без сновидений?

- Почему же? У меня бывают почти каждую ночь, только не такие,девушка зябко повела плечами.- От таких можно умереть со страху.

- Как видите, я живой.

- Так то вы,-Кэтти поднялась.-Пойдем, Джон. Мистеру Тронхейму, наверное, надо работать.

- Сидите, сейчас приготовлю кофе.

Но гости поспешили уйти, оставив Тронхейма наедине со своими невеселыми мыслями. Стерегущая система превосходно записывала его ночные кошмары, но надежда на то, что она запишет и постороннее вмешательство извне, не оправдалась. Как психолог, он знал, что наиболее сильное влияние на нервную систему может оказать гипноз, особенно ночью. Монтируя стерегущую систему, Эрих рассчитывал уловить именно этот вид воздействия, так как казалось, что по ночам кто-то непрерывно шепчет ему на ухо. И ничего подозрительного! Наконец, комбинация силовых полей - магнитного и электромагнитного - влияли в такой незначительной степени, что практически ими можно пренебречь. И все-таки интуитивно Тронхейм чувствовал, что его ночные видения связаны не с особыми условиями станции...

С утра Эрих занялся космобиологической обстановкой станции. Ему хотелось еще раз убедиться, что она не отличается от обстановки других станций на Луне. Набрав точки наблюдения внутри помещения, он облачился в скафандр и вышел в сопровождении проводника через выходной шлюз на поверхность. Его поразило буйное нагромождение скал и каменных глыб, создававших резкие грани света и тени.

- Нравится?- спросил проводник, забавляясь его оцепенением.- Такая дьявольщина только на Копернике. В других местах, даже в кратере Эратосфен, такого не увидишь.

Эрих отвел взгляд от окружающего пейзажа: пора начинать работу. Передвигаться оказалось гораздо труднее, чем он предполагал. Здесь не было и того слабого магнитного поля, умеряющего силу мышц, которое имелось на станции, и только фал, связывающий его с проводником, спасал от падения в трещины. От частой смены света и темноты в глазах мерцали красные, многократно повторенные очертания каменных нагромождений, но Тронхейм упрямо проводил измерения, пока не прошел по диагонали всю поверхность над станцией, спрятанной в глубоких недрах скал. Они вышли ко второму шлюзу и спустились вниз на лифте. Когда воздух в шлюзовой камере достиг кондиции, проводник быстро снял с себя шлем и вытер рукавом струящийся по лицу пот.

- Ну и задали вы мне работенку, доктор. Сколько раз я думал, что вам каюк. Нет, смотрю живой, карабкается. Прибор-то хоть целый?

Эрих осмотрел универсальный интегратор. Все датчики были в полном порядке и кроме небольших царапин на приборе ничего не обнаружил.

- Просто чудо какое-то,- удивился проводник.- Везучий вы, доктор!

Самые тщательные обследования космобиологических условий проводились и раньше. Тронхейм проверил все показатели снова. Никаких аномальных отклонений не оказалось. Эрих поднялся из-за стола. Все. Не осталось ни одной не проверенной версии. Даже Анри Фальк со своей гипотезой света и тени оказался неправ. После такой встряски, какую он получил на поверхности, Эрих почувствовал себя лучше, и психограмма, снятая сразу после возвращения, подтвердила это. Правда, есть еще версия Рея 0'Брайена. А если действительно источник болезйй биолог и директор станции - профессор Лумер? Не потому ли все трепещут при одном упоминании его имени? А настойчивые советы Элси уехать со станции, ее испуг? Нет, какая-то логика в этих рассуждениях есть! Может быть, таким способом профессор Лумер отделывается от неугодных ему сотрудников? И Элси знает это или догадывается?