Евгений Прошкин - Драйвер заката

Лаврик был прав: «примерно понял» – это то самое, что сейчас чувствовал Виктор. Кажется, его пытались подписать на изготовление электронных нейромедиаторов, попросту – виртуальной наркоты. Сигалов слышал, что было время, когда скрипты создавались бесконтрольно, как и всё новое. Никто не понимал, где лежат границы дозволенного и нужно ли их очерчивать, а если нужно, то каким образом. Пока специалисты размышляли, индустрия развивалась, и вскоре был найден кратчайший путь между нажатием кнопки и ощущением эйфории.

Первой этого сумела добиться женщина, как ни странно. Поговаривали, что сетевая легенда по имени Джесси увлекалась сочинением скриптов и психоактивными веществами. Версия была банальной, но логичной: человек не может выразить то, чего никогда не чувствовал. С метамфетаминовыми приходами Джесси была знакома как никто другой, и однажды она умудрилась более-менее адекватно зафиксировать свои ощущения в скрипте.

С тех пор появилась масса других электронных нейромедиаторов – от виртуальной марихуаны до сложных смесей, над которыми трудились целые коллективы. Новые морфоскрипты распространялись быстрей, чем самые кассовые блокбастеры. Это было удовольствие в концентрированном виде и притом без дырок в венах, без выпадающих зубов и без положительной реакции тестов. Потребителю больше не нужно было доставать каждую дозу: единожды купленный скрипт обеспечивал человека счастьем до тех пор, пока у него не выгорали целые классы рецепторов.

Когда Комитет Сетевой Безопасности взялся за эту тему всерьез, многие люди, в химическом смысле абсолютно чистые, без помощи нарколога обойтись уже не могли. И до сих пор, несмотря на огромные, чаще пожизненные сроки, люди продолжали создавать новые электронные наркотики, а также модифицировать старые. Кому-то из юзеров нравилось торчать, покачиваясь на лазурных волнах, другой предпочитал созерцать радужные фракталы, а третий желал парить над бездной – и все эти потребности необходимо было удовлетворить. Кто-то должен был всем этим заниматься: доводить продукт до ума, встраивать интерфейс, да и просто проверять работоспособность скриптов.

– От меня требуется редактировать нелегальный контент, – кивнул Сигалов. – И насколько он нелегален?

– А настолько, Витя, – Лаврик подался вперед и сощурился, – что нас не особо затруднило купить дом в лесу, потратить вагон денег на оборудование, а потом еще повесить на себя похищение человека. В Москве, средь бела дня. Вот настолько это нелегально. Но чем спрашивать, лучше сам посмотри. Всё равно придется, ты здесь для этого и находишься.

Он поднял палец, и охранник, не двигаясь с места, бросил Виктору немуль. Тот поймал гаджет, второй рукой машинально проверив лоб. Домашнего обруча на голове не оказалось, вместо него назревала болезненная шишка.

– Выбора-то у меня всё равно нет… – промолвил Сигалов.

– Именно. Я расписал тебе позитивный сценарий нашего сотрудничества. Есть и другой, но давай сделаем так, чтобы ты о нем даже не узнал. Он тебе не понравится.

Виктор вздохнул и нерешительно надел немуль. В конце концов, это был просто скрипт, чье-то сочинение. Что бы там ни оказалось – это всего лишь выдумка, не имеющая к реальности никакого отношения.

Калибровка нового обруча заняла около минуты. Пока вплетенные в эластичную ткань электроды посылали запросы и сверяли отклики, Сигалов сидел с закрытыми глазами, ожидая увидеть то, чего не купишь в сети законным способом. Но едва скрипт загрузился, он щелкнул пальцами с такой силой, что зазвенело в ушах.

Это был не наркотик, а кое-что другое. Совсем другое.

– Послушайте… Послушай, Лаврик… – выдавил Сигалов.

– Да? – с готовностью отозвался плешивый.

– Я ведь не зритель, я должен во всём этом участвовать. И… я должен получать от этого удовольствие, иначе ничего не выйдет… – Виктора крупно передернуло. – Но я не могу! Даже смотреть не могу на это!

– Радость, – со значением произнес Лаврик.

– Что?..

– Удовольствие – слишком плоская эмоция. Наши скрипты должны приносить тебе чистую, искреннюю радость. Иначе, ты прав, это не имеет никакого смысла.

– Значит, не судьба. – Виктор с облегчением развел руками.

– Ну-ну, я бы не торопился. Всё у тебя получится, надо только постараться. Привыкай, учись понимать вкусы нашей аудитории, ты же профи. Так мне тебя рекомендовали.

– Кто? Какая сука?!

Лаврик улыбнулся:

– Успокойся. И попробуй еще раз. А потом еще. Столько, сколько понадобится.

– Я даже не представляю, кому такое может нравиться!

– О-о… Если бы ты знал, как много у нас покупателей. И это очень небедные люди. Всё, что они хотели от жизни, они уже получили. А когда человеку больше нечего желать, это страшно демотивирует. И он начинает искать что-то новенькое. Закон природы, Витя. Им просто надоела обыденность.

– Надоела обыденность – пусть летят в жестокую галактику и рубятся со всякими жуками, – глухо проговорил Сигалов.

– Если они не купят у нас, они купят в другом месте. Мы же не одни на этом рынке. К сожалению. Поэтому тебе придется их понять.

– Да вот хрен!..

Виктор неожиданно для себя вскочил с дивана и успел сделать два прыжка к лестнице – на третьем перед ним вырос бугай-охранник и без усилий толкнул его в грудь. Сигалов даже не заметил, как вновь очутился на диване.

– Не надо, – покачал головой плюгавый. – Мы так хорошо начали, зачем нам ссориться?

– Я не смогу! – взмолился Виктор. – Я физически не смогу этим заниматься!

– Сможешь, – сказал Лаврик, поднимаясь. Это прозвучало удивительно просто и в то же время предельно жестко. Главарь впервые не дурачился и не корчил из себя интеллигента. – Я вечером еще загляну, а ты пока осваивайся. Возможно, без свидетелей тебе будет легче. И поосторожней с железом: если что-нибудь сломаешь, вычтем из гонорара.

– А если я всё тут разнесу?

– Будешь всю жизнь отрабатывать и не выйдешь отсюда никогда.

– Самому-то тебе эти скрипты нравятся? – тихо спросил Виктор.

– Это просто бизнес.

– Нравятся?! – повторил Сигалов.

Лаврик обернулся уже с верхней ступени:

– Нужно быть конченым человеком, чтобы такое нравилось. Но это ничего не меняет, Витя. Ты будешь с нами работать.

Не говоря больше ни слова, он вышел за железную дверь. Следом за ним поднялись и оба охранника.

Оставшись в одиночестве, Сигалов бесцельно выписал большую восьмерку вокруг пары диванов. Приблизившись к столу, он рассмотрел технику повнимательней: станции были новыми, но работали явно не первый день.

В углу рядом с лестницей темнела матовая стеклянная дверь. Лаврик ничего о ней не говорил, но догадаться было не сложно. Подсознательно затягивая время, Виктор зашел внутрь, на ощупь включил свет и осмотрелся. Санузел был не хуже, чем у него дома, а душевая кабина с гидромассажем – так даже и получше. Он собрался уже выйти, но задержался у зеркала.