Квадрат жизни. Грань первая. Путешествие - Дар Амурский
Сухощавый мужчина неопределённого возраста сидит, скрестив ноги, на плоском камне и занимается довольно интересными упражнениями. Первая мысль подсказывает, что он йог, ибо мои познания в восточных практиках довольно скромны. Над козырьком его палатки висит полотно с очередным объявлением. Заинтересовавшись, приближаюсь и читаю несколько фраз про персональный тренинг, быстрый и доступный по цене. Гляжу на самозабвенную тренировку йога, убеждаюсь, что он правда может научить устойчивости к холоду, быстрому расслаблению и другим обещанным премудростям. Припоминаю давешний разговор с альпинистом, и сразу думаю, что передо мной очередной «кот в мешке». Повторить, не значить достичь нужного результата. Собираюсь уйти, привычно отстранившись, и слышу чуждую мысль, тихонько одобряющую мое решение. Недолго думая, решаю пойти против системы, к тому же ритмы дыхания силы и выносливости меня правда заинтересовали.
— Доброе утро, можно ли мне получить персональный урок? Пятый, шестой, и, пожалуй, еще седьмой пункты интересуют. Как раз то, что нужно. Думаю, это не займет много времени, и у меня хватит таланта.
Человек передвинулся на край своего коврика, уступая мне место, коротко сказав:
— Нос у тебя есть, осилишь. А времени это займет всю жизнь, — йог добродушно улыбнулся. — Если не забросишь через пять минут, оценишь, а потом только удивляться будешь, как прежде существовал.
Молча наблюдаю за мастером, дышу, не дышу, замираю, расслабляюсь, считаю секунды. Остаюсь довольным и немного замученным. Наконец говорю:
— Так просто, — мое удивление вполне искренно. — Думал подобные вещи только для избранных. А оно вон как хорошо получается.
— Будь внимателен, и не пренебрегай счетом поначалу. Все, меня ждет дорога, да и ты, как вижу, в путь собрался, с утра пораньше.
— Да, с юности режим такой выбрал, — отвечаю ему, и смущаюсь, упомянув жизнь, находящуюся за пределами внятного восприятия времени, но обошлось. — По-моему глупо бдеть до полуночи, чтобы потерять бесценные утренние часы, и разбить весь день.
— А ты не так прост, — улыбается йог. — В биоритмах разбираешься. Только не думай, что совершенства достиг, не паханное поле, считай, но и бурьяна уже мало.
Это был самый короткий урок в моей жизни и, надеюсь, полезный. Потратив всего тридцать монет, познал три довольно простые системы вдохов и выдохов. После практики сразу же прояснилась голова и буквально проветрились легкие. Стою на месте, еще раз повторяю упражнения, и непроизвольно думаю, что дорога покажет, стоило оно того или нет, хотя первый результат впечатляет. О деньгах не жалею, ибо редко такое предложение встретишь. Прощаюсь с собирающимся мастером, и двигаюсь паковать свое снаряжение. Однако торможу посреди центрального прохода, заметив любопытное зрелище.
Вчерашние выпускники видимо еще не ложились, и прогуляв ночь неведомо где, вернулись в лагерь. Сейчас эти удальцы показывали полную потерю своего и так сокращенного сознания. Два парня, еще не обретшие контроль над равновесием, после ночных посиделок, поднимаются одинокую скалу. Поправ наставления мастеров о безопасности, без страховки и снаряжения в целом, сорвиголовы рвутся вверх. Мне показалось неуместным окликать их, помочь или вмешаться, все равно толку не будет, только зря шум подниму. Парни оказались равными по силе, но не по везению. Еще непослушная рука одного из них дрогнула, и над лагерем разлетается отчаянный вопль.
Падение с высоты четырехэтажного дома было бы смертельно, но наша туристическая компания позаботилась о здоровье неловких людей и дураков. Срабатывает интеллектуальная система защиты, распознав угрозу жизни. Тело горе-скалолаза окутывает мерцающее поле, а падение останавливается в нескольких сантиметрах над землей. Однако, правила парка суровы. Ошибки здесь не прощаются, особенно смертельные. Замечаю у себя ощущение грусти, от мысли что чье-то путешествие оборвалось, хоть можно и повторить. К сожалению, поучительную сцену никто не наблюдал. А для меня это полезный урок, напоминание о личной уязвимости. Усмехаюсь собственным умозаключениям. Ведь условно пострадавший в следующий раз вряд ли исправится, такова людская натура, помноженная на стирание былой памяти при каждой новой попытке.
Под причитания уцелевшего товарища, сверху спускается тихо гудящий силовой луч. Следящая система уносит парня за горизонт, в сторону ближайшей точки входа, в таком же спящем состоянии, в котором нас доставляют в парк.
— Человеческая бестолковость не знает границ, — произносит знакомый голос моего тренера. Он уже собрал вещи и теперь стоит, затягивая пояс рюкзака.
— Ну да, — машинально отвечаю ему. — По-моему, абсурдно обрывать путешествие, толком его не начав. С другой стороны, сорваться у порога главной цели еще обиднее.
— Эмоции правили им, — говорит йог. — Сиюминутное желание доказать свое превосходство, поставило ложное самоуважение выше любых целей, о чем бы ты не говорил. Смотри, сам не оплошай. Доброго пути и ровного дыхания.
Мой наставник уходит, а мне остается только перекусить и дальше следовать по лесным тропам. Спустя четверть часа тело разогревается от ходьбы, а опыты с новым способом дыхания позволяют прибавить ходу, несмотря на приличный подъем тропы. На густо поросшем соснами склоне, с востока пробиваются солнечные лучи, и тянутся через хвою к самой земле. Игра света и тени придает лесу оттенок волшебства, особенно вместе с маревом, зависшим над могучими кронами. Мысленно подмечаю, что создатели парка на славу постарались, и, скорее всего, воплощали свои детские фантазии, ибо преувеличили рост трав и деревьев раза в три точно, и над выразительностью поработали. Вспоминаю кадры из более далеких мест, и понимаю, что это еще цветочки, в смысле мелочи, но кедровые орехи величиной с большой палец это здорово.
За очередным поворотом выхожу на большой перекресток. Все пути ведут в одном направлении, но мой опыт подсказывает, что уже через сотню шагов тропы разойдутся, повинуясь изменчивому рельефу. Карта не радует меня особыми подробностями. На ней значился только один путь прямо. Остается надеяться, что средняя тропинка будет верным выбором. Растерявшийся ум успокаивается, когда нахожу простой ориентир. Достаточно все время не сворачивать со склона. На ходу прячу бесценную карту, прикидывая, какое расстояние можно пройти за пять часов, ведь идя сам по себе, обычно привалов не устраиваю.
— Какая самонадеянность, — громко прозвучала в голове неприятная мысль, сопровождаясь тягостным чувством. — Вот отмахаю сейчас с десяток километров и назад по петле вернусь. Еще не поздно другую тропу выбрать. Врут поди, когда говорят о правильности первого выбора.
— Уймись, — говорю вслух, шлепнув ладонью по лбу, а про себя думаю. — Может это и моя мысль, но суетиться и отступать, точно не мой стиль.
Жертвы неуверенности
Долгое время мой путь проходил в одиночестве, что необычно для начала путешествия, но естественно для раннего времени. Оно и не удивительно. По моим
