Тьма, сгущайся! (СИ) - Лейбер Фриц Ройтер
Снова заговорил Джомальд. Монотонно он перечислил все неудачи и поражения Иерархии. Смешная трагедия умирающего мира.
И наконец Джомальд сообщил испуганным тоном:
— Нет связи с Центром Управления Собора здесь, в Мегатеополисе! Главный Пост наблюдения сообщает, что оттуда не ведется огонь. Не видно вспышек бластеров. Может, провести контратаку?
В последний раз Гонифаций поднял глаза, но ответ он знал заранее:
— Нет!
— В Святилище нет света. Жрецы, прибежавшие сюда, рассказывают, что по всем коридорам разливается мрак, поглощающий все. Нет связи с энергетической установкой. Дать команду на контратаку?
А Гонифаций размышлял: как схожа его судьба и судьба Иерархии и самого последнего жреца в ней. Все они убили свои семьи и свою молодость — физически или духовно — это не имело значения. Конец один. Они предали своих родных, оставили их в нищете, продали в рабство, а сами наслаждались властью и удовольствиями, которые сулила им принадлежность к касте тиранов.
— Двери распахнуты! Мрак! Прикажите…
Гонифаций не ответил. Экран погас, но не потому, что прервалась связь. Гонифаций был уверен, что нарушилось течение времени. И последними усилиями воли он попытался противостоять тем силам, которые хлынули, чтобы поглотить его.
Глава двадцатая
День снова пришел в Мегатеополис, озарив лучами солнца ослепительное великолепие Святилища. Город ощущал облегчение, какое наступает у рыбаков после дикого шторма, когда они, собираясь на берегу моря, говорят приглушенными голосами о мощи шторма, о тех бедах, которые он причинил, с почтительным любопытством рассматривая обломки кораблей, прибитые к берегу, отмечая высоту, какой достигли морские волны этой ночью.
Именно такое чувство наблюдалось на лицах прихожан, бродивших возле Святилища небольшими группами. Позже они начнут громко обсуждать события ночи, но сейчас они разговаривали мало и тихо, ни к чему не прикасаясь. Их глаза и умы были заняты другими заботами.
Изредка им встречались жрецы, слоняющиеся столь же бесцельно, как и они. При встречах и те и другие молча уступали друг другу дорогу. Многие жрецы уже были одеты в какие-то черные лохмотья, что означало, наверное, что они отреклись от сана, хотя такого акта от них еще никто не требовал.
Изредка проходил странный человек. Он шел быстро и, видимо, знал, куда и с какой целью он идет. Такие люди в основном были одеты в простые черные туники, но некоторые носили мантии жрецов или туники прихожан. На плече у каждого сидел вампир, похожий на ручную обезьянку.
Внезапно в тишине раздалось слабое шипение, и все пригнулись. Над Площадью возвышалась фигура Великого Бога, и на его плече в утренних лучах солнца можно было увидеть маленькие фигурки людей, занятых каким-то делом. Изредка в их руках вспыхивало голубое пламя.
На верхней террасе Святилища сидели четыре человека — один в золотой мантии архиепископа, двое в черных туниках и одна женщина в одежде прихожанки.
— Да, все было просто — сказала Шарлсон Наурия, и великое послештормовое облегчение слышалось в ее словах. — Никакого изменения течения времени, никакого восстания мертвых, никаких особых происшествий. Случилось именно то, что планировал Асмодей, хотя чрезвычайные обстоятельства потребовали ввести некоторые изменения. Твой вампир телепатически воздействовал на твои мысли. Он же произносил твое имя. А призраки мертвых — это только телесолидографическая проекция. Правда, им пришлось подретушировать образы, чтобы создать видимый эффект состарившихся людей.
Ты бы сразу понял, что это только проекции, попытайся дотронуться до них. Но ты коснулся меня, ощутил мое живое тела Я постаралась сделать так, чтобы ты дотронулся именно до меня.
Ты ощутил: я реальна, хотя этого не могло быть, ибо ты только что убил меня. Вот здесь-то и проявилась хитрость Асмодея. Когда ты впервые увидел меня в своих покоях, это была телесолидографическая проекция. И ты убил ее. Оператор телесолидографа чуть задержал включение эффекта почернения лица. Ты помнишь эту задержку во времени?
Если вдруг наш план почему-либо не удался, тебя немедленно убили бы. Но нам нужно было оставить тебя живым, поскольку ты имел власть над Иерархией и мог помочь нам. Асмодей умер, но Ведьмовство победила Просто с твоей помощью это оказалось проще…
Гонифаций не ответил. Снова лицо его превратилось в маску, он пытался скрыть горькое презрение к себе. Но он не испытывал отчаяния. Он-то знал, что в конце концов победит Иерархия, хотя сам Гонифаций тут будет ни при чем. Он повернул голову, посмотрев на стены Святилища. В стороне от него лежала серая пустошь, занимающая много сотен акров. Это — посадочная площадка.
— Все свою жизнь я мечтала о таком моменте — продолжала Шарлсон Наурия. И в ее голосе послышалась некоторая тревога. — Будто я всю свою жизнь, падая с того моста, видела перед собой твое лицо и жаждала того чудесного момента, когда могу схватить тебя, потащить за собой. Теперь этот момент наступил, но он уже никакого значения для меня не имеет.
Странно искаженные очертания человека появились в поле ее зрения. Она взглянула вверх. Черный Человек поднял руку в знак приветствия. В этих искажениях был виноват Дикон. Он, сидя на плече, передразнивал жест хозяина. Шерсть его казалась темно-золотой в солнечном свете.
— Я только что из Центра Связи. Мы установили контакт с нашими людьми во всех ключевых городах. Остались только некоторые маленькие города и провинциальные Святилища.
Почти без удивления он взглянул на Гонифация, который медленно повернул к нему голову. Взгляды двух лидеров скрестились.
В это мгновение послышался отдаленный грохот, все приближающийся. Казалось, он сотрясает всю землю. Присутствующие посмотрели на фигуру Великого Бога, где продолжались работы, но шум, слишком сильный для такого рода работ, разносился явно не оттуда.
Грохот заполнил все небо. Огромное пятно заслонило солнце.
В глазах Гонифация появился триумф. Он повернулся к Черному Человеку.
— Вы выиграли — сказал он. — Но сейчас проиграете. Поздно, но не слишком поздно, пришла помощь с неба. Сюда прибыла военная техника освободить Землю.
Грохот достиг максимального уровня. Огромная тень закрыла Святилище. На небе возник большой эллипсоид, который завис над посадочной площадкой. Могучие лучи солнца как колонны поддерживали его в воздухе. В днище открылись круглые люки.
Гонифаций надеялся увидеть замешательство на лице своего, противника. Но не увидел.
Когда грохот затих, Черный Человек, улыбнувшись, сказал почти дружески:
— О, я знал о прибытии корабля из Люциферополиса. Я пришел сюда, чтобы посмотреть на его посадку. Я ведь в курсе, что Люцифер — это название утренней звезды — Венеры. Но, к несчастью Иерархии, это также одно из имен Сатаны. Вполне понятно, что ты не мог знать о событиях, происшедших там. Ведь связь с Венерой испорчена, не так ли? Полагаю, ты должен был предположить, что Венера перейдет в оппозицию. Ведь в колониях такие события происходят гораздо быстрее. Я предполагаю, что подобные явления произошли и на Марсе, но он находится сейчас за Солнцем и придется подождать пару месяцев, чтобы узнать результаты.
Черный Человек повернулся и взглянул на корабль. Из открытых портов появлялись один за другим черные Демоны. Прихожане, взирая на десант, были охвачены паникой, готовые бежать куда глаза глядят.
— Думаю, что перед нами Ангелы, только перекрашенные в черный цвет и слегка обновленные. Но основные аппараты мы не тронули. Вы называете их Архангелами и Серафимами? Как видишь, этот корабль действительно прибыл на помощь, но нам — продолжал Черный Человек. — Думаю, Асмодей с самого начала полагал: мятеж против Иерархии будет общепланетным. Кроме того, как я проинформирован, у Иерархии довольно шаткие позиции в ее двух колониях. А на межпланетную войну Иерархия не могла пойти. Слишком свежи воспоминания о двух прошлых войнах. Вот эта посадочная площадка — оставшийся след после одной из таких войн. Ведь в те времена применяли дьявольское оружие. Наше оружие по сравнению с ним — детская игрушка.
