Фриц Лейбер - Странник

Фриц Лейбер

Странник

«— И, может быть, межпространственный канал?

— Гм-м… вполне возможно.

Мгновение назад космос был совершенно пустынным, его бездны кишели множеством военных кораблей.

Планеты. Семь планет, настолько вооруженных и сильных, насколько могут быть могущественны планеты».

«Тигр, о, тигр,светло горящийВ глубине полночной чащи,Кем задуман огневойСоразмерный образ твой?В небесах или глубинахТлел огонь очей звериных?Где таился он века?Чья нашла его рука?»

«И я видел, когда он открыл шестую печать, произошло землетрясение, а солнце почернело, как волосяной мешок, и луна стала, как кровь…

А звезды небесные падали на землю, как фиговое дерево сбрасывает с себя фиги свои недоспевшие, когда шатается от большого ветра.

А небо отступило, словно книга, свернутая в свиток, а всякая гора и всякий остров сдвинулись со своего места…

И затрубил третий Ангел и упала с неба большая звезда, пылающая, словно факел, и упала она на третью часть рек и на источники вод».

«…Настоящие межзвездные путешествия впервые стали возможными, когда при помощи соответственно установленных во времени и пространстве ракетных импульсов планета была оторвана от своей природной орбиты и брошена в космос со скоростью, значительно превышающей нормальные планетные и звездные скорости.

А потом начались войны, каких еще никогда не было в нашей Галактике. Флоты миров, настоящих и искусственных, маневрируя между звездами, уничтожали субатомными лучами дальнего радиуса действия все живое. По мере того как битва охватывала все больше районов, целые планетные системы подвергались гибели».

Глава 1

Рассказы о катастрофах и сверхъестественных явлениях начинаются обычно с появления в ромбе окна лица, освещенного светом Луны, с чтения старых рукописей, испещренных поблекшими письменами или с раздающегося в вересковых пустошах собачьего воя. Эта история, однако, началась с лунного затмения и с четырех новых глянцевых астрономических фотографий, каждая из которых запечатлела звездные поля и планетарный объект. Только вот что-то странное случилось со звездами.

В тот момент, когда наступило затмение, прошло всего семь дней со времени проявления первой фотографии. Она была сделана с помощью телескопа, находившегося на искусственном спутнике, а остальные — на обсерваториях, расположенных далеко друг от друга. Эти фотографии, выгравированные на бумаге руны чистейшего знания, являлись прямой противоположностью всяческих суеверий, но, однако, они вызвали непонятное беспокойство молодого ученого, который первым их увидел.

На первой фотографии он видел черные точки, которые и должны были быть на ней, но вместе с тем он видел и нечеткие черные зигзаги непонятного происхождения. Его охватило туманное ощущение нереальности и суеверного ужаса, приближающее его на мгновение к пещерным людям, почитателям Сатаны и людям средневековья, испытывающим страх перед ведьмами.

Все четыре фотографии, признанные документами наивысшего значения, достигли Лос-Анджелеса и попали в Командование Лунного Проекта при американских силах космических полетов — центр исследований Луны. Эти исследования едва ли могли сравниться с выполненными советской стороной и не шли ни в какое сравнение с советскими исследованиями Марса. Поэтому Командование Американского Лунного Проекта охватило беспокойство и даже страх, хотя (как всегда, когда ученые сталкиваются с кажущимися сверхъестественными делами) от него пытались отделаться ироническим смехом, одновременно давая свободу буйному воображению.

Эти четыре фотографии, вернее, не сами фотографии, а те явления, которые они запечатлели, оказали влияние на каждое земное существо, на каждый атом нашей планеты. Они оставили глубокие борозды в душе каждого человека.

Из-за них тысячи людей утратили разум, а миллионы — жизнь. Они оказали свое влияние и на Луну.

Так что мы можем начать рассказ с чего угодно — с Вольфа Лонера, находящегося посередине Атлантического океана, с Фрица Шера, проживающего в Германии, с Ричарда Хиллери — в Соммерсете, с Араба Джонса, курящего самокрутку в Гарлеме, с Барбары Кац, крадущейся в черном комбинезоне по газону в Палм Бич. С Салли Харрис, ищущей сильных ощущений в Нью-Йорке, с Рудольфа Брехта, продающего рояль в Лос-Анджелесе, с Чарли Фулби, читающего лекцию о летающих тарелках, с генерала Спайка Стивенса, исполняющего обязанности шефа в американских силах космических полетов. С Рамы Джоан Хантингтон, интерпретирующей буддизм, с Багонга Бунга в Южно-Корейском море, с Дона Мерриама на Американской Лунной базе… и даже с Тиграна Бирюзова, находящегося на орбите вокруг Марса.

Мы могли бы также начать с Тигрицы или с Мяу, с Рагнарока или с президента Соединенных Штатов.

Но поскольку не они находились ближе всех к первому центру беспокойства под Лос-Анджелесом и поскольку были и другие люди, позже сыгравшие в этой истории решающую роль, то мы начнем с Пола Хегболта, пресс-атташе Лунного Проекта и с Марго Гельхорн, невесты одного из четырех молодых американцев, которые полетели к Луне для обслуживания Лунной базы. Начнем также с принадлежащей Марго кошке Мяу, которую ожидало очень странное путешествие, с четырех фотографий, хотя в то время они еще были строго охраняемой государственной тайной и одновременно загадкой, но еще не вестником несчастий. И с Луны, которая должна была погрузиться в поблескивающий мрак затмения.

Выходя на улицу, Марго Гельхорн подняла глаза на гордо сияющую в небе Луну. Земной спутник выглядел словно пупырчатый мраморный баскетбольный мяч. Его светло-золотой оттенок идеально подходил к этому спокойному вечеру, столь редкому для западного побережья.

— А вот и эта старая девка Селена! — крикнула Марго.

Пол Хегболт появился в двери и неуверенно рассмеялся.

— Ты совершенно серьезно относишься к Селене, как к сопернице, — заметил он.

— К дьяволу соперницу, это еще не все. Ведь она забрала у меня Дона, — решительно ответила девушка. — Она загипнотизировала даже Мяу.

Марго осторожно погладила спокойно лежащую у нее на руке серую кошку, в зеленых глазах которой, словно две слегка испачканные жемчужины, отражалась Луна. И опять посмотрела на небо.