Александр Беляев - Изобретения профессора Вагнера

Интересен и проект земного сверхскорого поезда. Земным его можно назвать только относительно, так как этот поезд будет двигаться не по земле, а по воздуху: между полом поезда и землей будет находиться слой воздуха. Слой этот будет небольшой, поезд над землей будет висеть всего несколько миллиметров, но этого слоя достаточно, чтобы свести трение почти к нулю. Такому поезду не нужно будет колес и смазки. Он сможет идти с огромной скоростью. На нем можно будет в полчаса доехать из Москвы до Ленинграда, за десять часов — от полюса до экватора, и менее двух суток нужно для того, чтобы объехать по экватору вокруг Земли! Каким черепашьим шагом по сравнению с этим двигался вокруг света жюль-верновский герой! С разбега по инерции поезд будет преодолевать все наклоны, взбираться без всякого усилия на горы и даже… перескакивать через реки пропасти и горы любых размеров. Долой туннели![17]

Циолковский, по-видимому, глядя на солнечные лучи, думает: «Какая бесцельная трата энергии!» Самая малая былинка занимает и волнует Циолковского. Зерновые хлеба используют только одну шеститысячную долю солнечной энергии. Как возмутительно мало! Солнце должно давать в среднем, при идеальном использовании его энергии, 625 кг в год на 1 кв. метр. А мы получаем с квадратного метра 0,1 кг. В 6250 раз менее того, что можно получить! Надо приняться за растения и солнечный свет! Надо вырастить такие сорта растений, которые использовали бы солнечную энергию возможно больше. Ведь банан ее использует в 100 раз больше, чем зерновые хлеба. Почему же не вырастить такой «сверхбанан», который явился бы еще лучшим «аккумулятором» солнечной энергии? И Циолковский намечает план. Надо путем отбора и скрещивания выработать растения, которые способны будут максимально использовать солнечную энергию. Надо позаботиться о том, чтобы солнечная энергия не поглощалась облаками и полупрозрачной атмосферой. Надо устранить вредное перегревание плодов и излишнюю испаряемость, овладеть почвой, температурой, погодой, уничтожить вредителей, сорные травы, пыль, наконец, изменить самый химический состав лучей. На все это имеются у Циолковского подробные указания и расчеты. «Если бы утилизировать хоть 20 % солнечной энергии, то и тогда Земля могла бы прокормить население в 100 тысяч раз больше теперешнего».

Поистине у гиганта мысли Циолковского есть чему поучиться.

КОНСТАНТИН ЭДУАРДОВИЧ ЦИОЛКОВСКИЙ

19 сентября с. г. (1935 г. — Прим. авт.) умер Циолковский, виднейший теоретик цельнометаллического дирижаблестроения и звездоплаванья, самоучка-изобретатель, чье имя войдет в историю наравне с лучшими именами — двигателями человеческого прогресса.

Константин Эдуардович Циолковский — родился в деревне Ижевской Рязанской губернии, в большой семье управляющего лесничеством. Его отец, по словам самого К. Э. Циолковского, был «неудачником, изобретателем и философом». Бедственное состояние многочисленной семьи и отчасти глухота, полученная К. Э. Циолковским в детстве после перенесенной скарлатины, лишили его возможности учиться в гимназии. Курс наук он проходил дома под руководством отца и матери, главным же образом самостоятельно. Уже тогда он удивлял своими необычайными способностями, в особенности в математике и физике. «Я так привык к самостоятельной работе, — вспоминает он свои учебные годы, — что считал более легким для себя доказать теорему без книги, чем вычитывать из нее доказательства. Лишь не всегда это удавалось». Вникните в смысл этой фразы. Но помните историю математики. С какими усилиями человечество овладевало математическими знаниями, как нелегко давались геометрические теоремы.

С раннего детства обнаружились и изобретательские способности Циолковского. В его скупых воспоминаниях о детстве мы читаем, что любимыми его науками были математика, физика и в особенности механика. Еще в четырнадцатилетием возрасте он делал первые опыты с бумажными аэростатами. Едва ли зная о Леонардо да Винчи, увлекался, подобно знаменитому художнику, идеей летания с помощью механически работающих крыльев, делал «плохие токарные станки, на которых все-таки можно было точить», «строил двигатели, смастерил, между прочим, коляску, которая должна была ходить во все стороны при помощи ветра».

«Модель прекрасно удалась и ходила по крыше, по доске против ветра. Отец был очень доволен, и с крыши изобретателя совлекали, чтобы показать машину гостям в комнате. Тут опыт также блестяще удавался. Ветер же я производил с помощью мехов. Одновременно ходила у меня по полу и другая модель, приводимая в движение паровой машиной турбинной системы».

Циолковский уже мечтал о путешествиях на своей «аэроколяске». А через два-три года он уже серьезно занялся идеей цельнометаллического аэростроения.

«Больше всего я увлекался аэростатами и уже имел достаточно данных, чтобы решить вопрос — каких размеров должен быть воздушный шар, чтобы подниматься на воздух с людьми, будучи сделан из металлической оболочки определенной толщины. Мне было ясно, что толщина оболочки может возрастать беспредельно при увеличении размеров аэростата. С этих пор мысль о цельнометаллическом аэростате засела у меня в мозгу».

В то же время Циолковский продолжал учиться, сдавая экзамены экстерном. Впоследствии стал учителем математики и физики. С 1882 года в Боровском уездном училище, с 1902 года в Калужском женском епархиальном училище и затем в реальном училище, отдав педагогической работе 10 лет жизни.

Он стал бедным многосемейным учителем в глухом провинциальном городе. Растет семья, растет и бедность. Некий М.П. Голубицкий, посетивший К.Э. Циолковского в 1897 году, так описывает его жизнь:

«Я познакомился с ним в городе Боровске в 1887 году, куда случайно попал несколько лет назад, и крайне заинтересовался рассказами туземцев о сумасшедшем изобретателе Циолковском, который утверждает, что наступит время, когда корабли понесутся по воздушному океану со страшной быстротой, куда захотят. Я решил навестить изобретателя. Первое впечатление было удручающее. Маленькая квартирка, в ней большая семья — муж, жена, дети и бедность, бедность изо всех щелей помещения, а посреди его разные модели, доказывающие, что изобретатель действительно немножко тронут: «Помилуйте, в такой обстановке отец семейства занимается изобретениями».

Едва ли многим лучше жилось К. Э. Циолковскому и в Калуге. Его домишко на окраине города, на Коровинской улице, — ныне им. Циолковского, — недалеко от Оки, ничем не отличается от соседних обывательских домов. Маленький сельский домик с мезонином. На улице кур и гусей больше, чем людей. Огородик.