Лоис Буджолд - Комарра. Вселенная Майлза. Роман, повесть, эссе

У меня был пони. Когда мне было года четыре, мы переехали в городское предместье. Теперь там все покрыто асфальтом. (И мое детство — тоже.) Чуть дальше по дороге, примерно в четверти мили от нас, был клуб верховой езды, а рядом с ним — ферма, на которой старый джентльмен, вышедший на покой, держал пони. Это стало для меня настоящим магнитом. Со временем мне удалось вымолить себе пони, так что я ездила верхом на пони со второго по седьмой класс. Мы держали пони на ферме Эймора Богена. Это был очень приятный период моей жизни. Я тогда этого не ценила, потому что мне он казался нормальным. Оглядываясь назад, я понимаю, что это было удивительно здорово: поля, по которым можно ездить верхом, возможность одной уходить на целый день в хозяйственные постройки. Я сама заботилась о моем пони, мыла его шампунем, готовясь к соревнованиям по верховой езде, которые устраивали в клубе. Это было ужасно весело.

Я проводила много времени на свежем воздухе, я делала что-то совершенно самостоятельно. На этих соревнованиях у меня появился вкус к конкуренции. В какой-то степени все это формировало характер. И конечно, я использую всю эту конноспортивную науку. Мне даже удалось пристроить ее в научную фантастику.

Ездила верхом только я одна. В моей семье у каждого был свой собственный способ передвижения. Мой старший брат увлекся полетами и получил лицензию пилота-планериста в 14 лет. Он все еще участвует в соревнованиях. По правде говоря, я совсем недавно виделась с ним: он возвращался домой с соревнований планеристов в Юте, или Нью-Мексико, или еще где-то рядом с Техасом. Это по-прежнему его любимое занятие. У него было недостаточно хорошее зрение, чтобы стать профессиональным пилотом, а иначе он, по-моему, выбрал бы именно эту профессию.

Моего среднего брата заинтересовали поезда. В подвале у него была огромная игрушечная железная дорога. Куда бы мы ни приезжали, он обязательно отправлялся фотографировать депо. Поезда — это классно! Я помню, как в очень раннем детстве мы всей семьей отправлялись в поездки для любителей железных дорог. В нашей семье хобби детей получали всяческую поддержку. Нам предоставляли транспорт и давали все необходимые разрешения. В моей семье можно было делать то, что вас интересует. Я считала, что это совершенно нормально. Сначала я увлекалась лошадьми, а от лошадей перешла прямо к научной фантастике: от Маргариты Генри прямо к Роберту Хайнлайну.

Мои братья на шесть и восемь лет старше меня. Мне кажется, что мое рождение не было запланированным, но мои родители были рады появлению девочки после двух мальчиков. Между мной и братьями такая разница в возрасте, что мы принадлежим почти к разным поколениям. Я окончила школу в 1967 году и оказалась в высшей школе в самые неудачные годы — с 1968-го по 1972-й. Мои братья к тому времени уже окончили колледж и завершили свое обучение прежде, чем дела пошли совсем странно. Так что у меня с ними почти конфликт отцов и детей.

У одного брата сейчас три сына, а у второго — сын и дочь. Но к тому времени, как у них появились дети, они уже переехали в другие штаты, так что у меня с моими племянниками и племянницей мало контактов. Мы живем в разных штатах, только изредка навещаем друг друга по праздникам. Этого мало, чтобы сложились какие-нибудь отношения.

Оба мои брата учились в университете штата Огайо, поскольку там преподавал папа. Они еще застали консервативную эпоху футбола, а в мои университетские годы уже был запах слезоточивого газа по утрам. В 1971 году на территории университетского городка были отряды национальной гвардии. Мне особенно запомнился случай, когда в 11 часов утра наступил большой перерыв между занятиями, а они решили, что начался бунт, и провели атаку слезоточивым газом.

Те годы были очень сложным периодом. Для человека вроде меня, без четкого понимания того, чего хочется добиться в жизни, университетское образование оказалось пустой тратой времени. Я постоянно меняла специализацию. Не знаю, много ли у вас знакомых, которым подходила бы такая характеристика, но я подозреваю, что немало. Сколько специализаций? Ну, шесть, кажется. Я ни на одной не задержалась подолгу.

Та, которой я занималась дольше всего, — биология. Оглядываясь назад, я вижу, что самым полезным мероприятием периода биологической специализации была шестинедельная исследовательская поездка в Восточную Африку (если говорить о том, что нам разрешалось делать в юности). В тот момент я очень увлеклась живой природой и фотографией, так что в результате вернулась с восемью сотнями слайдов с жуками. Это была интереснейшая поездка.

Ландшафт Восточной Африки после переработки превратился в ландшафт планеты в «Осколках чести». Когда я села писать свой первый роман, именно это было у меня в голове. Шестиноги были чем-то вроде гиен. Жуки… Ну, в Восточной Африке полно всяких жуков. А вот шары-вампиры — это было весело.

Мне удалось избежать огромных объемов образования. В старших классах нас заставляли читать Диккенса.

Но я поняла, что Шекспир — это здорово, прежде чем мы добрались до него в школе. Я помню, как обнаружила, что Шекспир — это здорово: в пятнадцать лет я попала на спектакль Королевского шекспировского театра. Это случилось (кстати, о том, что нам разрешали делать родители), когда мне было пятнадцать, а моему брату двадцать один. И мы путешествовали по Англии автостопом.

А было так. Мои родители запланировали поездку в Европу. Папа должен был участвовать в научно-технической конференции в Париже, и они собирались освободить себе все лето, чтобы проехаться по Европе в автомобиле. Мой брат, который всегда отличался умением выжимать из денег максимум и заключать выгодные сделки, приобрел более дешевый авиабилет, по которому мог попасть за океан на три недели раньше. Я исхитрилась прицепиться к нему, и нам разрешили отправиться в Европу вдвоем, а потом встретиться с родителями в Париже. Брат пытался тратить в день не больше пяти долларов, в результате чего мы порой оказывались в довольно странных местах.

Наверное, это были последние годы, когда молодежь могла в относительной безопасности путешествовать автостопом, как это сделали мы. Но на третий вечер нашего пребывания в Англии мы оказались в Стратфорде и чисто случайно забрели на спектакль Королевского шекспировского театра. Мы попали на «Бесплодные усилия любви». Я была ошеломлена. И с тех пор я знала, что Шекспир — это великолепно, потому что я сама это видела. Это было настоящее откровение.

Недели странствий по Англии были очень интересными. Франция доставила гораздо меньше удовольствия. Мы проехали на машине по Германии. Родители навестили каких-то друзей в Рейтлингене (это в двадцати милях к югу от Штутгарта и примерно в восьми милях к востоку от Тюбингена), а брат потом отправился на север: в его школе по обмену в течение года училась девушка из Финляндии. Так что он отправился в Хельсинки, чтобы встретиться с ней, и в конце концов автостопом проехал вдоль всего Полярного круга и вернулся домой через Норвегию.