Альфеус Хаятт Веррилл. Повести и рассказы - Алфеус Хайат Веррил
С тщательностью, характерной для доктора Тейна во всех вопросах, он подошел к своему нынешнему хобби со всех сторон. Не довольствуясь простым сведением в таблицу результатов и фактов и формированием на их основе выводов, он также взял расовые и психологические факты и на их основе создал гипотетические условия. Другими словами, он придумал воображаемые преступления, которые он должен был совершить, теоретически, определенными способами под влиянием определенных психических процессов.
И среди них было одно, которое, насколько он мог судить по скудным деталям, сообщенным капитаном Хейли, казалось точной копией этой реальной загадки.
Поэтому доктор Тейн был в приподнятом настроении и поспешил в офис детектива, чтобы получить дополнительные факты и разрешение на полное руководство расследованием.
Это, конечно, было немедленно предоставлено. Потирая руки и сияя сквозь очки от этой прекрасной возможности, ученый приготовился разгадать тайну, обнаруженную негром-мусорщиком.
Доктор Тейн сразу же отправился в морг. Хотя он мог разгадать тайну с помощью психологических проявлений, понятных только ему самому, тем не менее, поскольку ключ к ним обычно можно было найти только в видимых результатах действий преступников, осмотр тела убитого человека имел первостепенное значение.
Конечно, личность этого человека была неизвестна, но это действительно мало что значило для ученого. Национальность или, скорее, раса жертвы, способ, которым он был убит, и многие другие детали – все это звенья в цепи рассуждений, которым следовал ученый в своем уникальном методе уголовного расследования.
На первый взгляд может показаться странным, что, придумав гипотетический случай, столь похожий на тот, который он расследовал, доктор Тейн не должен был пытаться разгадать тайну с помощью чисто воображаемых стимулов и расовых характеристик, которые он развил. Но следует помнить, что он был в высшей степени ученым, человеком, который имел дело с твердыми и точными фактами. Хотя, как и другие ученые, он мог теоретизировать и позволять своему разуму блуждать по нехоженым тропам своей фантазии, он все же не считал ни один пункт достойным реального рассмотрения, и ни одна гипотеза не была доказана, пока не будет подтверждена неоспоримыми фактами.
Было бы проще остаться в его кабинете и, судя по заметкам по его воображаемому делу, предоставить полиции наиболее яркий и подробный отчет о том, почему и как было совершено убийство, о расовой принадлежности, внешности и характеристиках убийцы и даже об условиях, в которых он находился когда он совершал преступление. Но он стремился доказать, что его теория верна, что на расовую психологию можно положиться, что можно классифицировать принадлежность к различным расам по их психическим реакциям. И если бы прямое расследование показало сходные условия и раскрыло преступника таким, как он себе представлял, тогда он действительно был бы триумфатором, а его теория доказана, по крайней мере, в данном случае.
Но очень скоро доктор Тэйн, к своему огорчению и изумлению, обнаружил, что, за исключением незначительных деталей и известных фактов, "убийство из мусорного бака" совсем не похоже на его теоретический случай, и что в том, что касается его выводов, он полностью заблуждался.
Тело, как уже сообщили ему полиция и пресса, принадлежало мужчине средних лет. Мужчина несколько коренастого телосложения, ниже среднего роста, с хорошо развитой мускулатурой и чисто выбритым смуглым лицом. Волосы были черными или очень темно-каштановыми, слегка поседевшими на висках. Глаза были необычного орехового оттенка, а зубы, за исключением двух коренных зубов, которые были удалены, были идеальными. Одежда состояла из хлопкового костюма "Юнион", серых носков "лайл", рубашки "Мадрас" в синюю и белую полоску, мягкого воротничка, темно-синего галстука-бабочки, коричневых оксфордов и костюма из смешанного серого твида. Шляпы не было найдено, но судя по отметинам на лбу и волосах. Доктор Тейн был уверен, что этот человек привык носить мягкую фетровую шляпу.
Исследовав тело и одежду, ученый обратил свое внимание на рану, которая, очевидно, стала причиной смерти убитого. Это была глубокая, довольно рваная рана чуть ниже ключицы с левой стороны, и она перерезала артерии. Это была такая рана, которая могла быть нанесена ножом с широким лезвием, ножом, подумал доктор Тейн, который мог быть у моряка, хотя мясницкий нож, охотничий нож, разделочный нож или даже обычный кухонный нож могли бы послужить с таким же успехом.
– Хм, – пробормотал доктор Тейн себе под нос. – Очевидно, это не преднамеренное преступление. Каким бы ни было оружие, оно не было подготовлено для совершения преступления. Это было тупое оружие, не заточенное и не особо острое.
На самом деле, когда ученый более тщательно исследовал рану, он обнаружил, что оружие скорее разорвало и прокололо кожу и плоть, чем разрезало ткани, и что фрагменты рубашки и одежды были занесены в рану, в то время как прореха в одежде была разорвана и порвана, а вовсе не разрезана.
Доктор Тейн, чье любопытство теперь перевешивало его научный интерес к этому делу, задумался. "Умер от кровоизлияния", – размышлял он. – "Смерть быстрая и, вероятно, безболезненная. Состояние одежды не указывает на наличие следов борьбы. Хм, должно быть, было обильное кровотечение, но на одежде почти ничего не было, за исключением рубашки и плеча пальто."
"Странно", – продолжил он, делая заметки. "Странно, что нет никаких следов борьбы, никаких других ран, никаких ссадин от ударов или царапин от ногтей. Очень странно. Рана нанесена спереди. Хм, либо нанесен нападавшим, который был на виду, левшой сзади, либо пока жертва спала."
От последней версии, однако, сразу отказался. Ученый уверил себя, что нанести удар, когда жертва лежала, было бы невозможно. Даже если бы он лежал на спине или частично на правом боку, было бы очень сложно нанести удар так, чтобы рука убийцы не соприкоснулась с кроватью или другим предметом, на котором покоилась жертва. Более того, поток крови, который должен был последовать, пропитал бы одежду убитого сзади, тогда как вся кровь, а ее было удивительно мало для такой раны, была спереди на пальто и рубашке, как будто человек лежал лицом вниз и головой, ниже, чем ноги, или он наклонился или наклонился вперед, когда встретил свой конец. Но как, задавался вопросом доктор Тейн, возможно ли, чтобы человек вонзил тупое оружие в плечо человека спереди, если жертва лежала лицом вниз или наклонилась? Это было физически невозможно, и единственным объяснением загадки было то, что мужчина упал вперед, когда был нанесен
