Селия Фридман - Восход черного солнца

Лицо Охотника.

Глаза Охотника.

Крик Охотника".

Он проснулся. Внезапно. Его разбудил не сон. Он был слишком измучен, слишком нуждался в отдыхе, чтоб просыпаться от простого кошмара. Да к тому же он не впервые видел его. Может, не в такой форме, не с такой пугающей ясностью... но с того времени, как исчез Таррант, огонь преследовал Дэмьена наяву и во сне. Ему виделся Таррант в огне. Сиани тоже его видела. Священник пытался убедить ее, что такие сны вполне естественны, что они навеяны перенесенными испытаниями. Ее дремлющий мозг смешивает подробности смерти Сензи и смерти Тарранта, сплавляя две утраты в единый неразрывный кошмар. Это может пугать, но не более, уверял он. Это не имеет смысла. Это не может иметь смысла.

Не может?

Он потихоньку высвободился из-под одеял. Больше всего он ненавидел такую погоду за то, что она делала его уязвимым. Тугой кокон одеял, спеленавший его и защищавший от холода, стал бы ловушкой, если бы вдруг возникла опасность. К тому же он спал полностью одетым, а между тем прекрасно понимал, что если действительно хочет согреться, то надо заворачиваться в эти одеяла, раздевшись догола. Тепло его тела согреет одеяла и воздух внутри, а одежда этому мешает. Но надо было выбирать. Он уже однажды отбивался в мороз от стаи упырей, имея на себе одни носки, и не желал повторять подобный опыт.

Он быстро оглядел стоянку: Сиани сжалась в комок и вздрагивает во сне, Хессет прилегла у костра с арбалетом в руке, животные в полудреме переступают с ноги на ногу. Все в порядке; по крайней мере, он не заметил ничего нового. Слава Богу, снег наконец перестал.

Он перебрался поближе к Хессет и примостился рядом. Но если для ракханки поза была естественной, то его окостеневшие конечности вскоре заныли от боли, и через минуту он просто сел.

- Как тут? - тихонько спросил он.

Она кивком указала на привязанных животных:

- Лошади беспокоятся.

- А ксанди?

Она покачала головой:

- Тревожатся все сильней. Ясное дело, это чем-то вызвано... но черт меня подери, если я понимаю - чем.

- Чуют хищника? Если кто-то преследует нас...

- Я бы учуяла, - оборвала его Хессет.

Дэмьен запнулся.

- Да, разумеется. Я говорю... как человек. - Он попытался улыбнуться. Извини.

Красти пожала плечами. Он всмотрелся в ночь, размышляя, какие еще опасности таит эта тьма. Он думал об этом каждую ночь с тех пор, как умер Таррант. И каждый день. И утром, и вечером он задействовал Видение, проверяя потоки. Увидеть их было даже труднее, чем раньше, - мерцающие тускло-голубоватые жилки едва просвечивали сквозь толстое снеговое покрывало. Но через несколько минут ему удалось сфокусировать Зрение и различить узор. То же самое он делал и вчера, и позавчера... да он и потерял счет дням. И все то же: земное Фэа слабее, чем должно быть. Слабее, чем вообще бывает в горах.

"Как будто здесь нет сейсмической активности. Вообще нет". Но этого же не может быть. Даже на Земле горы не могли быть настолько спокойными. По крайней мере, так утверждала логика. Разумеется, колонисты были хорошо знакомы с природой сейсмических сдвигов, чтобы определить уровень активности там, куда прибывали, а значит, понимали их опасность, то есть сталкивались с ними раньше.

Слабые потоки. Необъяснимо стабильные горы. Прибежище демонов. И человек-посвященный, что поселился аккурат в точке соединения трех материковых плит, не обращая внимания на связанный с этим риск. Как увязать все это вместе? Дэмьену казалось, что если бы он уяснил, как связаны все эти элементы, то нашел бы ответ, в котором они отчаянно нуждались. Но чем больше он изучал загадку, тем больше ему казалось, что упущен какой-то жизненно важный элемент. Один-единственный факт, который поставил бы все на свои места.

"Если б мы знали, как они поймали Тарранта, мы бы лучше их поняли. Мы бы поняли то, что нам нужно..."

Он с усилием заставил мысли свернуть с проторенного пути и сосредоточил внимание на своей спутнице. Как настороженное животное, она вглядывалась в заросли вокруг стоянки, не выдавая себя ни единым движением.

- Как твое Творение? - поинтересовался Дэмьен.

Она пожала плечами.

- Как сказали бы люди, я Позвала. Прошлой ночью, когда взошли луны и энергия прилива была сильна. Если Потерянные не очень далеко, они услышат и придут к нам - или мы к ним. Так или иначе, мы встретимся. - Она чуть заметно качнула головой, а глаза все так же обшаривали белую землю вокруг стоянки. - Ясное дело, я не могу сказать - как. Или когда.

- Или - если?

Она вновь передернула плечами.

- Это так Зен позвал тебя к нам?

- Очень похоже. Тогда я просто прочитала его послание и решила ответить. Но результат примерно тот же. Если попытка окажется успешной, мой призыв привлечет тех Потерянных, чей путь может пересечься с нашим если такое возможно, - и тогда потоки переместятся так, чтобы увеличить шанс нашей встречи. Если Потерянная чувствует потоки, она поймет, в чем дело. Я бы поняла. Если же нет... - Красти развела руками.

- Ты сказала - "она".

Уголок ее рта дрогнул в подобии улыбки.

- Это же ракхи, - объяснила она. - Если кто-то из них и может Творить, это наверняка женщина. Нашим мужчинам обычно не хватает... времени на подобные занятия.

- А интереса?

- Их интересы очень ограничены. - Хессет оглядела его с ног до головы, явно оценивая признаки его мужской стати. - Но то, что от них требуется, они делают.

- Приятно хоть для чего-то годиться, - сухо хмыкнул он.

- Я имела в виду мужчин-ракхов, - поправилась она. - Кто знает, на что годятся люди?

Она поднялась, одним неуловимым движением изменив неудобную позу. И перебросила священнику арбалет.

- Твоя очередь дежурить. А я постараюсь поспать.

Тут она бросила взгляд туда, где были привязаны животные, и ее тело внезапно напряглось. Зрачки сужены, внимание нацелено... на что? Что за особые знаки, неощутимые для человека, почуяла ее ракханская натура?

- Смотри за ксанди, - тихо приказала она. - Если что-то случится... а похоже, должно что-то случиться. Смотри внимательно.

- Да что такое?

- Не знаю, - шепнула красти. - Но мне это не нравится. - Она покачала головой. - Все это мне очень не нравится.

Все тот же кошмар. Таррант, бушующее пламя, все вместе. Боль, слепящая, жгучая, что впивается в мозг раскаленными остриями. И страх - настолько сильный, настолько подавляющий, что их тела сотрясаются еще долго после того, как они проснутся, их души дрожат от нездешнего ужаса.

Кошмар. Один и тот же. И вновь и он, и Сиани закрывают глаза, и вновь пытаются расслабиться. Один и тот же сон снится обоим. Но только им. Он не тревожит их проводницу-ракханку, он не тревожит животных. Как будто только люди могут видеть такие сны... а может, только те, кто связан кровью с Охотником.