Кристофер Прист - «Если», 1995 № 08

Поэтому делаю выставки, езжу, говорю. Кто-нибудь посмотрит, услышит. И улыбнется И, возможно, решит больше не ходить в колонне под каким-либо лозунгом.

— Художник «призывает к разрушению храма»? Помните, что за это полагалось в Древней Иудее?

— Да, хорошо бы не только изгнать из храма торговцев, но и разрушить его. Думаю, что в будущем мы будем смелее разрушать старые клише, не заменяя их новыми. Пока же практически асе в государстве работает на то, чтобы эти новые клише создать.

— Нередко Даблоид красного цвета. Это как предупреждение: туда лучше не ходить, так?

— Мы не должны пускать в себя сознание навязываемое извне, позволять делать себя заложниками разных, часто чужих, проблем. Мне нравится учение Кришнамурти, который призывал к постоянной работе сознания, наблюдению за собой как бы со стороны. Этакий чадящий самопсихоанализ. Только чистое сознание позволит нам увидеть, как неповторимы сплетения облаков, изящен лист, чудесно наше тело и вообще, жизнь — удивительно радостно увлекательнейшее занятие. Это основная идея, которая занимает меня в этой жизни. Всего остального было. И в черном юношеском юморе были поиски поэзии. Заумь? Она поможет понять бессмысленность смысла, который всегда нас порабощает. Человек — центр Вселенной, мерило всего. Зачем ему тот точный метр «точного» сплава, который лежит в палате мер и весов?

Искусство расшатывает понятие смысла, идеологии. Результат придет в конце концов. Идеологические законы не понадобятся человеку, осознавшему, что он — мерило всего. Футурология могла бы заняться портретом будущего Человека, который поймет, что он все уже завоевал, надо подумать о другом. А мы готовы наделять своих потомков тем же первобытным мышлением, заставляя захватывать все новые планеты, порабощать галактики. Может быть, новый век окажется переломным?

В Новосибирске нашелся человек, который готов финансировать сооружение памятника Даблоиду. В демгородке всегда было достаточно людей, ценивших юмор. Но демгородок — не весь Новосибирск.

Жак Стернберг

ЗАВОЕВАТЕЛИ

История, что уже неоднократно замечено, есть вечное повторение. И это правда.

Начиная с XXII века она значительно расширила сферу своего проявления, сохранив качество мифа, подверженного законам земного тяготения. Все, что свершалось в бесконечном пространстве на протяжении нескольких веков Космической Эры, уже происходило на Земле в средние века. Словно история имела в своем распоряжении небольшое количество элементарных блоков, из которых строила свои легенды: войны, завоевания, перемирия, революции… Снова никому не нужная очередная война, и затем столь же бесполезное очередное перемирие.

И все было именно так, за исключением того, что Земля уже давно превратилась в метрополию Вселенной. Человек, овладев своей родной планетой, успешно покорил множество чужих. Но ему так и не удалось достичь счастья, о котором столь много говорилось начиная с сотворения мира.

К титулу сына Божьего человек добавил звание космического титана, потом прозвище звездного короля, однако оставался все тем же легко уязвимым существом, с продолжительностью жизни меньшей, чем у какой-нибудь черепахи. И даже вписав не одну славную страницу в золотую книгу свершений, он так и не смог продлить срок, отпущенный ему природой. Можно даже сказать, что он довольно небрежно сократил продолжительность своей жизни, сделав гибель из-за несчастного случая еще более вероятной.

Ведомый инстинктом, человек много веков назад превратился в исследователя и воина. Можно утверждать: из всех бесчисленных рас, населяющих бесконечную Вселенную, человек оказался… нет, не то чтобы самым отважным, но, несомненно, самым хитроумным, самым алчным и самым воинственным разумным существом. Ни одна раса не смогла не только победить его, но даже сколько-нибудь замедлить его победное шествие. Получилось так, что Земля мало-помалу присоединила к своим владениям саму бесконечность, подчинила себе звездные системы и целые галактики. Уже много веков подряд в космическом пространстве благодаря неудержимому стремлению землян к обладанию проливалась кровь. И само пространство стало для человека не просто гигантской площадкой для упражнений и игры в абсолют, но и полем битвы, а заодно и бескрайним военным кладбищем. Для каждого обитателя космоса, будь он кошмарным чудовищем, разумной личинкой или живым пузырьком газа, слово «землянин» значило «убийца», а определение «земной» имело тот же смысл, что и понятие «неумолимый». В любом мире, куда доносилась весть о неминуемом появлении в ближайшем будущем землян, поднималась страшная паника. Нашествие землян несло разгром, смерть, мучения, а затем и безжалостную колонизацию. На покоренной планете все обращалось на службу человеку: земли, воды, растения, продукты производства, даже отбросы. Завоеватель ничем не брезговал, мгновенно улавливая возможность практического применения чего угодно. Разумеется человек не работал сам; он заставлял других добывать, перевозить, обрабатывать то, что жаждал присвоить. Появление землян означало вечное рабство, каторжный труд без малейшей передышки и без какой-либо компенсации. И так происходило главным образом потому — это обязательно нужно уточнить, — что само понятие «работа» было мифом, имеющим хождение только на Земле. Нигде за ее пределами во всем бесконечном космосе никто и никогда не знал того, что на Земле называлось работой. Ни одно разумное существо, отсталое или высокоцивилизованное, в воздухе или под землей, никогда не испытывало потребности накапливать ценности, добиваться видного положения в обществе или просто зарабатывать себе на жизнь, поскольку ее все равно приходилось терять.

2125 год оказался весьма важной датой, пожалуй, самой примечательной в истории человечества. В этом году произошло событие, давшее начало бесконечной цепочке завоеваний. Земляне наконец вырвались за пределы своей планеты: большими силами они высадились на планете П-1: когда-то этот мир называли Марсом. Вначале обитатели нового мира привели землян в ужас. Но после первого же сражения люди поняли, что без особого труда овладеют этой планетой. Дело в том, что громадные обитатели П-1, или пуструлы, как их стали называть, мгновенно погибали при малейшем контакте с любым металлическим предметом. С помощью обыкновенной булавки можно было устроить настоящее побоище. Именно так и повели себя люди. Охота на пуструлов стала на П-1 столь же популярной, как утиная на Земле. Всего через год немногих уцелевших аборигенов с П-1 пришлось разместить в резервациях.