Филип Дик - Молот Вулкана. (Сборник)

Через десять минут в дверь забарабанили полицейские. К этому времени, постепенно, стадиями, знакомый образ вождя вернулся на экран, заменив сюрреалистического робота с его щупальцами и визгливым раструбом.

— Психоделический токсин, — заявил Чьен, подводя двух побезовцев к столу с конвертиком. — Краткодействующий. Адсорбируется в кровь через носовые полости. Я сообщу подробности относительно обстоятельств его приобретения — где, у кого, все приметы.

Чьен с трудом вздохнул. Голос у него от потрясения стал хриплым.

Офицеры-побезовцы ждали, изготовив шариковые ручки. И где-то на заднем плане дребезжал неутомимый Абсолютный Благодетель. Как тысячу вечеров до этого. Хотя теперь, — подумал Чьен, — все уже будет не так, как прежде. Я его уже не смогу воспринимать, как воспринимал всегда.

Может, они этого и добивались? — подумал он.

Странно, что он подумал так — «они». Но почему-то именно так он и подумал, и это показалось ему правильным. На миг он засомневался: выдать ли побезовцам точные приметы калеки-толкача? Уличный толкач, — сказал он. — Не помню где. — Хотя он помнил улицу — Перекресток.

— Спасибо, товарищ Чьен. — Начальник патруля собрал остатки порошка (его оставалось достаточно много) и положил пакетик в карман формы — красивой аккуратной формы. — Мы сделаем анализ как можно скорее и сообщим, если вам потребуется медицинская помощь. Некоторые военные психоделики были смертельно опасны, как вы, несомненно, читали.

— Я читал, — подтвердил Чьен.

Именно этого он и боялся.

— Всего хорошего и спасибо за звонок.

Оба полицейских удалились. Похоже, они не очень были удивлены — очевидно, подобные инциденты случались нередко.

Лабораторный анализ был произведен на удивление быстро — учитывая обычную неповоротливость бюрократического аппарата. Зазвонил видфон — телевизионный лидер еще даже не успел окончить свою речь.

— Это не галлюциноген, — проинформировал Чьена работник побезовской лаборатории.

— Разве?

Странно, но он не испытывал облегчения. Ни в малейшей степени.

— Даже наоборот. Это фенотиазин. Как вам наверняка известно, он является антигаллюциногенным препаратом. Доза на грамм смеси довольно сильная, но безвредная. Возможно, понизится давление, вы будете испытывать сонливость. Наверное, препарат был украден с тайного военного склада, брошенного отступающими варварами. На вашем месте я бы не волновался…

Чьен медленно опустил трубку. И подошел к окну — из него открывался отличный вид на другой ханойский многоквартирный комплекс, — чтобы подумать.

В дверь позвонили. Словно в трансе он пошел открывать.

Девушка была в плаще, платок, повязанный на голову, частично скрывал длинные темные волосы. Она осведомилась тихим кротким голосом:

— Товарищ Чьен? Тунг Чьен? Из министерства…

Чисто машинально он ввел ее в прихожую и закрыл дверь.

— Вы подключились к моему видфону? — спросил он.

Это был выстрел наугад, но что-то внутри подсказывало Чьену, что он угадал.

— Они… забрали препарат? — Девушка посмотрела вокруг. — Хорошо, если нет. Сейчас так трудно его доставать.

— Трудно доставать фенотиазин, — сказал он, — а не нюхательный табак. Так вас нужно понимать?

Она внимательно посмотрела на него большими лунно-туманными глазами.

— Да. — Она помолчала. — Что вы видели на экране? Скажите мне. Это очень важно. Мы должны точно знать.

— У меня был выбор?

— Да. Это нас и сбивает с толку. Мы этого даже не предполагали. И мы не можем понять… ни в какую схему, теорию не укладывается. — Ее глаза стали еще темней и глубже. — Это был подводный дракон? С чешуей, клыками, плавниками — инопланетное чудовище? Все в слизи, да? Пожалуйста, расскажите, мы должны знать.

Она взволнованно, часто дышала. Плащ поднимался и опускался в такт дыхания. Чьен вдруг обнаружил, что он наблюдает за ритмом.

— Я видел машину.

— Ага! — Она кивнула. — Понятно. Механический организм, абсолютно не гуманоидный. Не андроид, а нечто, вообще на человека не похожее.

— Совершенно не похожее. И разговаривать по-человечески оно тоже не в состоянии.

— Вы ведь понимаете: это была не галлюцинация.

— Мне официально сообщили — препарат оказался фенотиазином. Больше мне ничего не известно.

— Итак, товарищ Чьен… — Она глубоко вздохнула. — Если это была не галлюцинация, что же это было? Что остается? Может, то, что называется «сверхсознанием»?

Он не ответил. Он взял со стола сочинение, повертел его в руках, небрежно положил на место. Он ждал следующей попытки.

Она стояла рядом, словно возникнув из весеннего дождя, она пахла дождем. Он чувствовал ее волнение, и она была прекрасна в этой взволнованности, в том, как она пахла, и выглядела, и говорила. Совсем не то, что телевизор, — подумал он, — к которому привыкаешь с пеленок.

— Люди, принимающие стелазин, — с легкой хрипотцой в голосе произнесла она, — вы приняли стелазин, господин Чьен, видят разные вещи. Но варианты ограниченно разнообразны, их можно собрать в характерные группы. Некоторые видят то, что увидели вы, — мы называем это феномен «Железо». Другие видят что-то вроде подводного чудовища — «Пасть». Еще существуют «Заоблачная труба» и… — Она замолчала. — Остальные реакции говорят нам еще меньше. Теперь, товарищ Чьен, вы тоже видели ЭТО. Желательно, чтобы и вы участвовали в наших собраниях. В группе наблюдателей, которая видела то же, что и вы. Это Красная группа. Мы стремимся выяснить, ЧТО же это НА САМОМ ДЕЛЕ… — Она пошевелила гладкими, словно вылепленными из матового воска, пальцами. — Не может же ОНО быть и тем, и другим одновременно. В тоне ее слышалось недоумение, какое-то наивно-детское удивление; ее настороженность явно несколько ослабела.

— А что вы видите? Именно вы?

— Я в Желтой группе. Я вижу… бурю. Воющий разрушительный смерч. С корнем вырывающий деревья, дробящий в пыль здания… — Она грустно улыбнулась. — Это «Разрушитель». Всего двенадцать групп, товарищ Чьен. Двенадцать совершенно разных восприятий. Одного и того же образа вождя. Под воздействием одного и того же препарата. Она снова улыбнулась, она смотрела теперь на него из-под длинных — наверное, искусственно удлиненных ресниц — с доверием и ожиданием. Как будто он мог помочь.

— Я должен был бы вас арестовать, — сказал Чьен. — Гражданский арест.

— Нет статьи в законе. Мы тщательно изучили кодекс, прежде чем организовать распространение стелазина. Запас у нас небольшой, и мы не раздаем кому попало. Вы нам показались подходящей кандидатурой — известный, пользующийся доверием молодой бюрократ послевоенного типа, уверенно поднимающийся по ступенькам карьеры. — Она взяла со стола сочинения. — А, вас прочитывают, да?