Сборник - Фантастика, 1984 год

Перед самой войной отца.положили в больницу. Ему должны были удалять камни из мочевого пузыря. В больнице он познакомился с мальчиком из детского дома, у которого не было родных. По рассказам отца, мальчик был похож на растрепанного воробья. Звали его Гоша. За то время, что они лежали вместе, Гоша очень привязался к отцу и очень жалел, что они расстаются. И тут отцу пришла мысль усыновить Гошу. О чем он и сказал мальчику. Не знаю, что бы получилось из этого, ведь он даже не посоветовался с мамой. Однако сбыться этому так и не удалось, так как началась война, поезда перестали ходить в Ленинград, и мы потеряли Гошу из виду. Помню только, что в своем последнем письме он обижался на отца за то, что тот не выполнил своего обещания. Не сбылись и мои мечты иметь брата.

Вспоминается мне одно необычное знакомство. Несмотря на свой почтенный возраст, - отцу тогда шел пятьдесят четвертый год, отец оставался на редкость любознательным и даже любопытным. Не знаю, где он выкопал этого старика, только стал ходить к нам Ахалай-Махалай - высокий дородный семидесятилетний старик со здоровым румяным лицом. Звали его, конечно, иначе, это отец прозвал его так. Когда-то в цирке отец видел фокусника, который, перед тем как извлечь что-то из ящика, водил над ним руками, повторяя при этом: “Ахалай-Махалай”. Действия старика напоминали отцу этого фокусника, в связи с чем он и назвал его так. Так вот, Ахалай-Махалай обладал якобы чудодейственной исцеляющей силой, которая была в его руках. Он даже приборчик смастерил для того, чтобы демонстрировать силу своего магнетизма, как он ее называл.

Приборчик напоминал самодельный компас без делений. Вокруг компаса, в подставку, было вставлено несколько вертикально стоявших палочек. Вот и все. Сила магнетизма определялась быстротой вращения стрелки. Делалось это так: Ахалай-Махалай обхватывал компас двумя ладонями, соединяя руки концами пальцев у запястья. Как только круг был замкнут, стрелка начинала вращаться. Когда он менял- руки, поворачивая к себе другую руку, стрелка начинала крутиться в обратном направлении. Он предложил и мне проверить свои силы. У меня стрелка тоже вращалась, но совсем медленно. Так вот, этот старик рассказывал, что он вылечил себя от аппендицита. Привезли его в больницу с острым приступом, но операцию почемуто сразу делать не стали, отложив ее до следующего утра. Уже зная о том, что в его руках таится некая сила, Ахалай-Махалай положил руки на голый живот и продержал их так до утра.

Сначала боль была острой, почти нестерпимой. Потом стала затихать и, наконец, совсем прекратилась. А утром, когда пришли врачи и осмотрели его, то никакого аппендицита не признали.

Так и выписали его. Лечил он и других. У отца был застарелый спондилит. Надежды на его излечение не было никакой. Да и не мог отец поверить в исцеление. Но испытать действие магнетизма решил. Делалось это так: отец ложился на живот, “целитель” прикладывал к его спине обе ладони. Когда он, по его словам, начинал чувствовать в пальцах покалывание, то начинал медленно опускать руки вниз. Ниже, ниже и наконец тряс кистями, словно что-то стряхивая. При этом неизменно раздавался треск, как от разряда электричества. И так проделывал он в течение пятнадцати минут несколько раз. Отец уверял, что после сеанса боли в спине значительно уменьшались. Несмотря на свой возраст, я отнеслась к этому скептически, и мне было даже стыдно, что отец может говорить об этом серьезно. Тем не менее я согласилась, Я абсолютно не верила ничему и была удивлена, почувствовав в ноге от рук старика покалывание, как от слабого тока. Когда же он опускал руки к кончикам пальцев, то покалывание двигалось вниз. И так же, как у отца, следовал затем разряд. И все ж таки от последующих сеансов я категорически отказалась, считая все это глупостью. Потом Ахалай-Махалай перестал ходить и к отцу.

Много лет назад, когда отец был еще студентом, он попал на концерт, одним из номеров которого было угадывание предметов, предлагаемых зрителями. На сцену выходили двое мужчин. Один становился спиной к зрителям, другой ходил по рядам, собирая различные предметы. Возвратившись на сцену, он брал в руку один из предметов и начинал задавать вопросы своему партнеру, стоящему спиной к зрителям. Задавал быстро несколько вопросов, не ожидая ответа. А когда умолкал, угадывающий безошибочно называл предмет. Номер имел у зрителей большой успех. Артистам неистово хлопали, считая их чуть ли не ясновидцами. Отца заинтересовал этот фокус, и ему захотелось разгадать его. Для этого,отец стал посещать концерты ежедневно. Внимательно прислушиваясь к задаваемым вопросам, он обратил внимание, что они однотипны и постоянно повторяются. Из этого следовало, что шифр был в самих вопросах. Причем ответить, какой предмет в руке у ведущего, артист мог только после последнего вопроса. Тогда отцу пришла мысль, что ключ не во всей фразе, а только в начале, вернее в первой букве первого слова. Проверив это, он убедился, что прав. Предметы, которые предлагали зрители, были однотипны: носовой платок, очки, билет, кошелек, и т. д., но, в сущности, их было не так и много. Поэтому можно было пользоваться одними вопросами. К примеру, у ведущего были в руке очки. В этом случае он задавал примерно такие вопросы: “Отчего вы молчите? Что вы можете сказать? Как это называется? Итак, что это такое?” Удовлетворив свое любопытство, отец решил подшутить над артистами. Собираясь на следующий день на концерт, отец взял с собой маленькую фигурку Наполеона.

Я ее хорошо помню. Она была серебряной и когда-то украшала пробку. В старое время было принято украшать пробки разными фигурками, серебряными, металлическими или фарфоровыми. У каждой фигурки был металлический стержень, который втыкался в пробку для бутылки. У Наполеона давно отвалился стержень, и он стал самостоятельным предметом и стоял у отца на письменном столе как статуэтка. Так вот, прихватив его, отец направился в театр. Когда ведущий стал ходить по рядам и собирать вещи, отец протянул статуэтку. Необычный для театра предмет смутил ведущего, он явно не хотел брать его и сделал вид, что не заметил протянутой вещи. Но отец настойчиво протягивал руку и, когда артист прошел мимо, спросил нарочито громко: “А почему вы у меня не берете?” - обратив этим на себя внимание. Артисту ничего не оставалось, как взять Наполеона и начать задавать вопросы. Делал он это несколько медленнее,, чем обычно, с паузами, так как предмет был необычен и слово имело много букв. Отцу казалось, что все зрители уже разгадали секрет фокуса, но он ошибся. Даже после того, как ведущему пришлось подсказать “ясновидцу”, что это статуэтка, восхищение зала не уменьшилось, а возросло. Вот этому-то фокусу и научил меня отец. И когда ко мне приходили подруги, мы показывали его. Даже спустя тридцать и сорок лет этот фокус вызывал удивление и восторг.