Егор Фомин - Сборник рассказов

— Это что же, теперь обязательно драться? — не понял Крис, — может, как-нибудь без того обойдемся?

Хранитель оглянулся на грот, и в глазах его мелькнул потухший огонек алчности.

— Нет, — коротко тряхнул бесцветными волосами, схваченными у лба стальным обручем, — ты должен убить.

Крис разглядел в траве у камня выбеленные временем кости. Сейчас ему не хотелось спорить. Пусть так.

Чем скорей, тем лучше. Он отбросил свою накидку, оставаясь в одном трико. В бою так удобнее. Он и доспехов не признавал. Однако меч вынимать не спешил — надежда еще не оставляла его.

— Слушай, мне бы не, хотелось… — начал, было он.

— Учись, — коротко нанес удар Хранитель.

Энергичное молодое тело Криса развернулось, меч сам оказался в его руке. Звякнула сталь.

— Учись перешагивать через себя, как уже умеешь перешагивать через других.

Сталь сверкала в воздухе и пела. Свою, чуждую жизни, но полную неодолимого очарования песнь.

— Учись, парень, — приговаривал Хранитель, показывая отменное владение мечом. — Ошибешься — умрешь.

Крис всегда был способным учеником.

Песнь оборвалась. Недоуменно Хранитель посмотрел на пронзенную грудь.

Он уже не верил в смерть. Пошатнулся.

— Молодец, малыш… — глаза его наполнились скорбной радостью.

Ноги все-таки подвели его, и он рухнул в траву. Крис склонился над ним, встретив его взгляд.

— Я вижу ты… славный малый. Я скажу… не гляди… изумрудную шкатулку, — он перевел взгляд в небо, — наконец… я свободен!.. И видят боги, я играл честно.

Сердце Искателя было полным блаженства, он действительно нашел то, что искал. Он перекинул сумку через плечо, отправился к выходу, но, еще раз поглядев на изумрудную шкатулку, остановился. Шкатулка стояла в самом центре на небольшим золоченом постаменте, посреди груд не нужного Крису золота. И любопытство взяло верх. Он осторожно подошел к ней, открыл и застыл в изумлении. Он — ничтожнейший из смертных держал в руках Сокровище, перед которым бледнело все, что лежало вокруг. Долго он стоял и любовался. Но тяжелые мысли упрямо лезли в голову: что же ему теперь делать? Нести шкатулку отсюда нельзя, мир полон злых людей, которые посягнут на его Сокровище. Оставить ее здесь — тогда любой придет и просто возьмет ее себе.

И тогда Хранитель вышел из грота, сел на камень и склонил голову на рукоять меча.

Дриада

В первый раз Велеслав попал в эту рощу в далеком детстве. Так было с каждым из его семьи. Однажды он с отцом приехал на все лето в деревню к дедушке Никифору. Деревня была очень старой, истлевшей. Затерянная среди полей и лугов, она неожиданно открывалась путнику в ложбинке, проточившей себе дорогу среди пологих бугров. Хотя уже и не деревня это была. По большей части она заросла вековыми деревьями, скрывшими труху развалившихся домов. Брошенная давно, еще в эпоху бурного роста городов, она так и не восстановилась после. Постоянно здесь жил только дед Никифор и то, только потому, что он следил за рощей.

По обычаю семьи Велеслава, при рождении ребенка в роще сажали дерево. Три раза в жизни человек должен был здесь побывать. Кто-то, исполнив обряд, сразу уезжал. А кто-то бывал здесь каждый год. Но, так или иначе, летом всегда старый дом переполнялся людьми. Потому семья часто собиралась вместе и поражала остальных своей сплоченностью.

Отец с дедом привели Велеслава на опушку рощи к его дереву — очень молодому ясеню — и оставили. Тонкий робкий ствол ясеня боязливо жался к опушке, к дереву отца, но корни, уже обнявшие землю, не пускали его, призывая встречать жизнь, расстилавшуюся вокруг синью далеких полей.

Велеслав проводил взглядом отца с дедом и обернулся к роще. Посидел рядом со своим деревом, пытаясь уловить связь между ним и собой. Гладил его листья и тонкие ветви. Но это занятие быстро наскучило ему, и он решил пройтись по роще. Он подошел к дереву отца — молодому еще, но уже готовому склониться перед временем, широко раскинувшему свои ветви. Дерево приветливо зашуршало листвой, добродушно улыбаясь плотной зеленью глубокого шатра кроны.

Велеслав подержал руку на коре дерева, ощущая привычную силу отцовской ладони, и направился, было, идти вглубь рощи, как что-то довольно болезненно стукнуло его по затылку.

Он резко обернулся и, подняв голову вверх, попытался отыскать врага в густых кронах. Но деревья вокруг лишь насмешливо шевелили листками, бросая резвые тени от яркого солнца на его лицо и землю вокруг. Решив, что случившееся — событие случайное, Велеслав вновь развернулся к глубине рощи и тут же ощутил жгучий удар по плечу. Краем глаза он заметил орудие обидчика — отскочивший в прошлогоднюю листву желудь. Он вновь поднял голову к верху, но никого не увидел.

— Ты что, так и будешь прятаться?! — прорезал тишину его звонкий мальчишеский голос.

Никто не ответил, лишь деревья по-прежнему шелестели листвой, оттеняя редкое пение птиц.

— А, может, ты меня боишься?! — попробовал еще раз Велеслав и, видя, что никто не собирается ему отвечать, сделал обличающий вывод, — Трус!

— Сам ты трус, — неожиданно резко донеслось в ответ.

И он увидел гибкое тело, ловко спускающееся по ветвям отцовского дерева. Когда противник коснулся ногами земли, Велеслав безрадостно понял что перед ним девчонка. Она заносчиво выпрямилась, одетая в коричнево-зеленую куртку и штаны, лихо встряхнула головой, откидывая назад русые волосы, и, подняв на него зеленые насмешливые глаза презрительно фыркнула.

— Чего фырчишь, девчонка? — разочарованно протянул Велеслав. — Тебе и ответить то толком нельзя.

— Может и девчонка, а не слабее тебя, — не задумываясь, выпалила она.

— Ха! Вот уж и нет! — в свою очередь усомнился он.

— А вот и да! Ну, догони! — крикнула она и пустилась бежать вглубь рощи.

Бежала она на диво легко и красиво, не так, как бегают все девчонки — нелепо выкидывая ноги и размахивая руками — а будто какой лесной зверь. Он долго не мог ее догнать, чувствуя равную себе силу, но признавать это было бы зазорно — все-таки, она была девчонкой.

Наконец он догнал ее, но она вывернулась. Тогда он схватил ее, и они повалились на землю. Она попыталась вырваться, и они еще немного обессилено пыхтели, катаясь по земле. В итоге он положил ее на обе лопатки и победно спросил:

— Сдаешься?

— Вот еще, — заявила она и, давая понять, что игра окончена, попыталась освободиться.

Он отпустил ее.

Отряхиваясь, к ужасу своему Велеслав обнаружил, что разорвал футболку на плече.

— Гляди, мне отец из-за тебя теперь уши оборвет, — не преминул он свалить все на недавнюю свою противницу.